Анна Кувайкова - Друзей не выбирают. Эпизод I
Я вздохнула и, проглотив комок, вставший поперек горла, выложила все, о чем раньше знал только Ауст.
О том, что я родилась в семье, где призерами магию. О том, как я стала рабом, домашней зверушкой для того, кого называла отцом; рабыней для той, кого я считала, матерю; пустым местом для женщины, называвшей меня внучкой, и… игрушкой для того, кого я всегда считала родным братом.
О том, как я терпела постоянные побои и унижения, с какой ненавистью смотрела на собственные синяки, как не успевали заживать сломанные пальцы, как мучилась под ударами плети.
Так продолжалось, пока мне не исполнилось 13. После того, как меня практически насмерть запороли на конюшне, конюх, который всегда относился ко мне с теплом и заботой, отнес меня в соседний город, к единственному магу, которого знал — к Аусту.
Он выходил меня, залечил все переломы, убрал застаревшие шрамы, заменил мне родных и дал свое имя. Четыре года я училась жить по-новому и пыталась забыть. И это почти получилось.
Но Ауст не смог избавить меня от кошмаров и не смог научить меня доверять людям. Но какая я бы не была теперь, прошлое все равно преследует меня.
— Я не знал, — тихо выдохнул тарантул.
— А ты и не мог знать. Знаешь, Химо, а ведь близнецам я доверяю. Не знаю почему. Но они никогда не тронут меня, я уверена. Они не люди. Но захотят ли они теперь со мной общаться?
— Захотят. Но ты должна им все рассказать. Они успели полюбить тебя, за то, какая ты есть, а не за то, что с тобой было. Они мудрые ребята. Держись их.
Я вдохнула и вытерла слезы:
— Идем домой.
— Хелл, а где мы? — неуверенно спросил Химо, пытаясь разглядеть дорогу в непроглядной темноте. Получалось это с трудом.
Я абсолютно ничего не видела, да и не хотела ничего и ни кого замечать, когда ушла из академии. Как добралась до этой части города и как уселась под мостом, наблюдая за потоками быстрой реки, я не помню.
За это время мне стало не намного, но всё же чуть получше. К этому времени очень сильно стемнело, а небо заволокло тучами. Сейчас я чувствовала себя абсолютно разбитой, разговаривать не хотелось вообще. Но нужно ведь как-то вернуться в академию!
ЭХ, была, не была! Я двинулась по первой попавшейся улице. В конце каменной мостовой виднелся единственный фонарь, а под ним какая-то табличка.
— Хелл, ты видишь, что там написано? — Спросил Химо, поглубже зарываясь во внутренний карман моей куртки, так как погода рассердилась не на шутку. Дул ледяной ветер, пронизывая буквально до костей, небо хмурилось, готовое вот-вот разразиться дождем. В конце уруи погода обманчива и до ужаса переменчива. Утром может быть жара, а уже через час можно насквозь промокнуть от налетевшей из неоткуда грозы.
Я передернула плечами и двинулась вдоль улицы, стараясь идти как можно тише.
— Мне даже читать не нужно, я тебе и так скажу, где мы, — ответила я шепотом, оглядывая улицу, из домов на которой раздавался пьяный смех и треск деревянных кружек, скрип ставень и храп спящих почти под каждым третьим забором мужиков.
— Здесь пахнет алкоголем и рыбой, Химо. Мы в квартале Бедных рыбаков.
— Упс…
Дурная слава квартала Бедных рыбаков ходила по всем ближайшим городам. Здесь жили самые отпетые пьяницы и разгильдяи, дебош здесь царил практически круглосуточно, и не дай Творец, зайти сюда обычному человеку…
Ведь этим людям, у которых в жизни только два удовольствия: рыбалка и пьянка, всегда нужны деньги на выпивку и девочки для компании. А про трупы, прикопанные у соседа под кустом, они на утро и не вспомнят.
Король Эллидара многие годы пытался что-то исправить, но это все равно, что заставить дракона танцевать балет: никому не удавалось, да и пробовать стремно.
А от крайних мер его отделяет то, что общество Бедных рыбаков (в редком трезвом состоянии) снабжает городской рынок рыбой, а лучшая рыба из Королевского рыболовного общества идет на дворцовые кухни.
Пройдя как можно тише до конца улицы, я почти бегом припустила на соседнюю, так как там, если пройти через Мертвый переулок (позитивное название, правда?) то можно оказаться недалеко от последних рядов рынка, а там уже и до академии не далеко.
Но стоило мне завернуть за угол, как я на полном ходу в кого-то влетела и повалила на землю, упав вместе с ним. Послышался грохот, мат и я почувствовала дикий перегар. Кажется, я попала…
— Так-так-так… Знакомые все лица… — пробурчал знакомый голос, и владелец его поднялся с земли. Я потерла копчик и с тоской узрела вчерашнего посетителя таверны.
Вот упырь, а ведь утро так хорошо начиналось, я даже забыла и про странности с моим даром, и про вчерашних посетителей, благо меня близнецы все утро развлекали, пока мы в общежитие заселялись.
А тут на тебе…
— О, а мои друзья тебя уже били!
Ну не могу я молчать. Мне когда страшно, у меня абсолютно сносит крышу.
Вчерашний алконавт с сегодняшним запахом алкоголя за шкирку поднял меня на ноги и прорычал в лицо:
— Не радуйся. Теперь очередь моих друзей. Мужики, подружка на ночь нужна?
От стены ближайшего дома отлепились три фигуры и с сальными шуточками направились в нашу сторону. Вот демон!! На этой улице ни одной души, сплошная темнота, даже свет в окнах не горит, на той улице еще хуже. А близнецов-то нету!
Меня стала бить крупная дрожь от какого-то нереального, животного страха. Про то, что я молодой, но очень неплохо обученный маг, я напрочь забыла.
— Не, ну на мне отрываться за свои ошибки нечестно! Я же тебя не била! — попыталась я восстановить справедливость, одновременно выкручиваясь из хватки главного алконавта. Получалось плохо, отчасти из-за того, что у меня дико тряслись колени, а отчасти из-за того, что державший меня мужик был раза в три сильнее. Ну не дал мне Творец Жизни нормального телосложения! Мне просто до хруста вывернули руку, заставив упасть на колени. А трое фигур, тем временем приближались с угрожающей быстротой. Демон, глупо вот так умирать… В то, что я не выживу после этой передряги, я даже не сомневалась. Даже если меня, после всех издевательств, каким то чудом отпустят, то я просто жить не захочу…
А вот упырь вам!!! Я не хочу умирать!! Я недаром терпела долгие годы мучений! Не для того, чтобы стать жертвой придурков, в руки которых попала по собственной глупости! Я не буду больше никогда чьим-то развлечением, хватит с меня!
Невероятная, нереальная злость охватила меня, подпитываясь страхом, смешивая абсолютно все ощущения в кучу, что тут же привело к спонтанному выбросу сырой магии, которое просто невозможно проконтролировать даже опытному архимагу, так что уж говорить обо мне, малолетней смертной девчушке, хоть и обладающей невиданной для простого человека силой. Подходящих мужиком разнесло в клочья, так же как и ближайшую пятерку ветхих, но все же каменных домов. Кругом, радиусом метров в сто, вздыбилась каменная кладка брусчатки, заборы разлетелись в щепки, останки которых тут же объяло магическое пламя. Кроме меня в округе не выжил никто…
И, как оказалось, кроме того наемника, который меня держал. Видимо остатки инстинкта самосохранения вовремя заставили его во время взрыва спрятаться за меня. Его просто отбросило на землю вместе со мной. Но вот его только слегка приложило, а у меня исчерпался до дна весь резерв, а вместе с ним и все физические силы. Самообладание покинуло меня уже давным-давно…
— Ах, ты, малолетняя мразь… — мужик, сплюнул кровь с разбитой губы и с трудом поднялся с развороченной брусчатки. С соседней улицы уже раздавались крики, разбуженных взрывом жителей. Если меня сейчас не прикончит этот человекоподобный упырь, то уничтожат живущие в этом районе отбросы общества, магический патруль просто не успеет во время.
Наемник, с трудом прокашлявшись, направился ко мне. Глаза нещадно щипало от дыма горящих домов, но сквозь слезы я видела блеснувший в зареве пламени сталь короткого кинжала. Ну, вот, пожалуй, и все…
Дерек де Рен
— Терен, что это было? — находясь в абсолютном апофигее спросил я, глядя вслед выскользнувшей из комнаты человечке.
— Я не знаю. Химо? — в полном замешательстве спросил брат у тарантула, сидящего у него на плече.
— Не имею не малейшего понятия. Но я постараюсь узнать, — ответил тарантул, скользнув на стену и быстро перебирая лапками, выскользнул из комнаты.
— Не оставляй её одну, — прошептал Терен ему вслед и упал на кушетку, я же просто сполз на ковер, облокотился на кушетку и уставился в окно. По небу лениво плыли легкие облачка, а мозг лихорадочно соображал, но ему дико мешали сосредоточиться мысли и чувства моего брата: растерянность, непонимание и чувство вины.
— Что я сделал не так? — вслух спросил Терен, хотя мы могли общаться и мысленно.
— Я не знаю почему, но ты напугал её.
