Юлия Скуркис - Роковое наследие

Яхша поднялась, как только сандалия перестала терзать ее руку. Украдкой стерла набежавшую от боли слезу и пошла следом за высоким человеком. Они свернули в боковой коридор. Никто иной, кроме Владыки, не знал в совершенстве лабиринтов Обители, ведь он сам ее спроектировал. Яхша едва поспевала за ним.

Коридор уперся в пустоту. Владыка остановился у самого края колодца, у которого, как казалось, не было дна. Яхша занервничала. Она прекрасно помнила, что не имела права возвращаться в Обитель под страхом смерти, так гласил закон. Никакие тайные, а значит, несуществующие свитки не могут его отменить. Неужели конец?

Даже то, что в бездну ее толкнет сам Владыка, не вселяло в Яхшу благоговейного трепета — лишь животный ужас. Держать человека на грани, то давая ему надежду на спасение, то позволяя ощутить дыхание смерти и ее неотвратимость, было обычной практикой Ордена. Просто никогда ранее Яхше не доводилось почувствовать это на собственной шкуре.

— Ты ведь знала, чем рискуешь, — сказал Живущий Вечно и откинул капюшон.

Это был совсем не тот человек, которого прежде знала Яхша. Пожалуй, новое обличье смотрелось даже лучше предыдущего. Ясновидящая невольно улыбнулась, на миг забыв обо всем. Она смотрела прямо в глаза Владыке. Многомудрый, холодный взгляд был именно тем, что роднило все его воплощения.

— Я готова ко всему, — сказала Яхша. — Но прежде чем исполнить приговор, выслушай.

Владыка стиснул запястье ясновидящей и швырнул ее в черную пустоту. Она вскрикнула, а через мгновение поняла, что падение завершилось, не начавшись. Яхша стояла на четвереньках посреди небольшой комнаты, а Живущий Вечно все еще держал ее за руку. Его взгляд был полон презрения. В момент ее слабости он увидел Яхшу насквозь: желание во что бы то ни стало вернуться в Обитель и жажду обрести дар вечной жизни в обмен на важные сведения. Конечно, она подразумевала куплю-продажу, а вовсе не жертву ради вящей славы Ордена и для процветания его главы, как было написано в письме.

Впрочем, Владыка жил достаточно долго, поэтому в совершенстве познал все человеческие пороки. Из века в век они не менялись, символизируя собой вечную жизнь как продолжение каждого индивида в его потомстве. Наличие хороших качеств Живущий Вечно при этом не отметал, просто полагал, что благие побуждения не позволяют видеть последствия поступков более чем на один ход вперед, в то время как своекорыстие строит планы гораздо тщательнее. А наилучшей гарантией успеха Владыка не без оснований считал взаимную выгоду. Он мог дать Яхше то, что она хотела, но это зависело от весомости ее «дара».

Владыка прошествовал к небольшому возвышению, на котором стояло кресло. Яхша с превеликим удовольствием устроилась бы в таком — ноги болели все сильнее.

Яхша стиснула зубы.

Владыка уселся. Спину он держал очень прямо, никогда не позволяя себе принимать расслабленную позу в чьем-либо присутствии.

— Я слушаю тебя, изгнанная, — сказал Живущий Вечно.

Яхша много раз представляла себе эту беседу, но сейчас чувствовала только смертельную усталость, и все придуманные изящные схемы торга уже не казались ей такими удачными. Ясновидящая давно не ела и, что гораздо хуже, не спала: те обрывки небытия, в которые она время от времени проваливалась, не приносили отдыха.

— Я встретила герею, — сказала Яхша. — Очень спелый плод. В ней так много темной сущности, что аура уже не выглядит человеческой. Возможно, эта девушка носит в себе того самого демона. У меня есть прядь ее волос.

Живущий Вечно ничем не выдал удивления. Он давно научился бесстрастно встречать любые известия, дабы тот, кто их принес, не преисполнился излишней важности и не впал в заблуждение относительно собственной значимости. Однако новость такого порядка не могла не встретить живейшего интереса со стороны Владыки. Бывшая жрица об этом знала. И он знал о ее осведомленности в этом вопросе. На миг Владыка задумался: «Следует ли заставить Яхшу ждать еще несколько долгих и мучительных дней?» Если поступить подобным образом, то ему самому придется испытывать сомнения и питать надежды, которые вполне могут оказаться ложными. Стоит ли томить себя ожиданием?

— Прядь волос гереи, — произнес он задумчиво. — Естественно, ты не принесла ее с собой, а припрятала в надежном месте.

Яхша поклонилась, подтверждая правильность его слов.

«Что ж, я поступил бы так же». Владыка улыбнулся, и Яхша улыбнулась в ответ. Ему не было нужды убивать ее ни тогда, когда она совершила ошибку и провалила задание, за что была с позором изгнана, ни теперь, когда бывшая жрица вернулась к нему с доброй вестью. Владыка никогда не был бездумно кровожаден. К тому же, выбросив Яхшу во внешний мир, он тем самым приговорил ее к смерти. Ведь что такое жизнь длиной в шестьдесят-восемьдесят, пусть даже сто лет по сравнению с вечностью?..

— Что ж, я готов рассмотреть твое дело, — сказал Владыка.

Это не означало, что Яхша прощена, и она прекрасно это сознавала. Бывшая жрица отвесила низкий поклон.

— Где находится то, что ты хочешь преподнести мне в дар?

Яхша бросила быстрый взгляд на Владыку, но прочесть что-либо на его бесстрастном лице было невозможно.

— Не думала же ты, что за клок волос сможешь купить себе теплое место в Ордене?

Ясновидящая опустилась на колени, прижала лоб к полу и вытянула вперед руки.

— Величайший, твоя воля отнять или даровать жизнь.

Владыка некоторое время размышлял, хотя Яхша была уверена, что он давно уже все решил. Еще до встречи с ней.

— Если твое предположение подтвердится, то я верну тебе утраченный статус, — произнес Живущий Вечно и после короткой паузы, во время которой сердце изгнанницы наполнилось ликованием, добавил: — Не раньше, чем ты принесешь мне не запах пирога, а сам пирог.

Лучшую кандидатуру для выполнения этого задания найти было невозможно. Глубочайшая личная заинтересованность в успехе могла помочь свернуть горы. Итак, слово было сказано. Яхшу не волновало отсутствие свидетелей и бумаг с подписями и печатями. Владыка никогда не бросал слов на ветер, каждое из них было весомо и обладало силой закона.

— Величайший, — прошептала ясновидящая, — локон спрятан внутри статуэтки, которую я прислала вам в подарок.

Владыка скрестил руки на груди и усмехнулся:

— Оказывается, еще рождаются на свет люди, способные меня удивить. Солгать не солгав — такое не всякому удается. Значит, ты действительно принесла локон мне в дар.

Яхша с трудом поднялась на ноги и поклонилась Владыке.

— Покажешь мне статуэтку завтра, — сказал он. — Сейчас отправляйся отдыхать, можешь заказать все, что душе угодно.