Тэд Уильямс - Война Цветов

— Но где он находится, Цирус? Я не слышал ни о каких клубах в Лунном Свете — там только башни и правительственные учреждения.

— В этом-то вся и прелесть. Клуб помещается в цоколе дома Чемерицы.

Маленькая летуница ахнула так громко, что ее услышали все, и у Тео засосало под ложечкой.

— Это плохо? — спросил он шепотом, и она прошептала в ответ:

— Хуже некуда.

— Да бросьте вы, — сказал Цирус. — К чему поднимать такой шум вокруг Чемериц? Только из-за того, что папа у них политик, а наследник малость не в себе? Зато младшие очень даже ничего, хотя и буйные. И каким еще образом кто-то из Нарциссов мог бы попасть в дом Чемерицы?

— Я не хочу туда попадать. — Кумбер сегодня явно выпил больше обыкновенного и в пути стал еще более замкнутым и неразговорчивым. — Они наши враги.

— Враги? Ты веришь во всю эту чушь насчет Войны Цветов? Говорю тебе, этого никогда не случится. В парламенте вечно идет грызня, но скорей гоблины восстанут и перебьют нас всех, чем большие дома пойдут друг на друга. Кстати, эта часть Вечера совсем заплошала, вы не находите? — На улицах виднелись в основном гоблины и прочие эльфы не совсем человеческого вида, вроде разнообразных дунов и боггартов. Стоя и даже сидя на тротуарах в резком серебряном свете фонарей, они провожали экипаж недобрыми взглядами.

Эйемон, вспомнил Тео, писал в своей книге, что Город представляет собой нечто вроде спирали.

— Дом Нарциссов находится в Сумерках, правильно? — спросил он Кочерыжку. — Здесь Вечер, а едем мы в Лунный Свет? Чем дальше, тем темнее, что ли? Должно быть еще что-то вроде Ночи?

— Не будем об этом, — сказала она.

— Почему?

— Потому.

— Перестаньте шептаться, вы двое, — сказал Цирус. — Тьфу ты пропасть, выпивка кончилась. — Он откинулся на спинку сиденья и скрестил ноги. — Что привело тебя в Город, Маргаритка?

— Он приехал со мной, — быстро вставила Кочерыжка. — Никогда здесь не бывал и захотел посмотреть достопримечательности.

— Достопримечательности! — застонал Цирус. — Теперь она потащит тебя на мост Зимней Династии, на Аллею Щеголей и так далее. Не поддавайся. Держись при мне, и я покажу тебе настоящий Город.

— Спасибо, ты очень любезен. — Тео прикидывал, как бы им поскорее избавиться от этого лордика и вернуться в дом Нарцисса. Он совсем не хотел выходить в свет — еще наткнешься на кого-нибудь из настоящих Маргариток. Хорошо бы это был такой клуб, где музыка так наяривает, что все равно ничего не слыхать — знай улыбайся и кивай, когда у тебя что-то спрашивают.

— Кстати, мы как раз въезжаем на площадь Семи Цветов, — заметил Цирус. — Ты, думаю, знаешь все эти эпизоды последней войны с великанами — атака Сладкого Горошка, битва при Сумрачном холме и прочее? — Тео ни о чем этом понятия не имел, однако кивнул с умным видом. — Так вот, все это чушь, особенно в отношении Семи Цветов — я-то знаю, ведь Нарциссы входят в эту семерку. Ну, не всё, конечно, но вот история о том, как ликовал народ, услышав о решении Семерых созвать новый парламент, — точно вранье. Это делалось втайне и только потому, что у них после победы над великанами не хватило пороху перебить друг дружку. А ликовать и вовсе никто не думал, потому что кончина короля и королевы ужаснула всех. Мой двоюродный дед Деревами клянется, что старый Отто Примула так трясся, что не мог договор подписать, и лорду Фиалке пришлось поддерживать его руку.

Тео по-прежнему ничего не понимал, ощущал только некоторый слабый резонанс с тем, что вычитал у собственного двоюродного деда. Мыслить ясно было трудно, и он жалел, что выпил вина. Легкий дождик, взбрызнувший стекла, превратил огни городского центра в размытую картину из серебряных, зеленых и голубых мазков, и снаружи стало заметно темнее, как будто они съехали с освещенной улицы на пустырь, где фонари встречаются редко. Автомобиль замедлил ход и остановился.

— Что там? — спросил Кумбер скорее растерянно, чем нервно, — но у него и причин для беспокойства было куда меньше, чем у Тео.

— Пропускной пункт, — ответил Цирус. Тео смутно различал что-то вроде стены, загораживающей дорогу. Их шофер неразборчиво поговорил о чем-то с охраной, и машина снова двинулась вперед, но уже медленнее.

— Вот вам и дом Чемерицы, — объявил Цирус. — Сумасшедшая семейка, но в стиле им не откажешь.

Тео по-прежнему ничего не видел, но тут молодой Жонкиль щелкнул пальцами, окно опустилось, и внутрь проник дождь. Сморгнув с глаз изморось, Тео увидел огромный светлый шпиль.

Этот предмет был так странен, что не сразу вписался в перспективу. Если бы здание напоминало обычный офисный небоскреб или башню старинного замка, это произошло бы сразу, но оно походило скорее на абстрактную шахматную фигуру — очень тонкую ладью или хищную королеву. При этом шпиль был не цилиндрический, как башни Нарциссов, а четырехгранный, но видимые его стороны казались не совсем прямоугольниками, хотя и начинались как таковые. Здание уходило ввысь вопреки всякому естеству — словно чья-то гигантская рука опустилась с небес, схватила башню за многоконьковую крышу, странно контрастирующую с простыми линиями стен, и утащила, как тянучку, в темное небо. Шпиль освещали искусно расставленные прожектора, в том числе и красные, и во всех его окнах было темно. Он выглядел, как панцирь инопланетного животного, или как череп с сотнями глазниц.

— Мне здесь не нравится. — Это чувство вмещало в себя больше, чем Тео мог выразить, — как будто какая-то холодная глыба вдруг опустилась на него и придавила. Башня до тошноты напоминала что-то — кажется, кошмарный сон? — но он не мог вспомнить, что именно. Он знал только, что ему трудно дышать и что ему не терпится уйти из этого места.

— Оно и неудивительно, — сказала Кочерыжка. — Семью, которая здесь проживает, приятной не назовешь. — Кумбер, глядя в окно, бормотал что-то невнятное — он таки здорово нализался.

— Погодите, вы еще клуб не видели, — отозвался Цирус, наливая себе из другой бутылки. — Вот где по-настоящему интересно.

Тео уже не раз слышал слово «интересно» как от леди Амилии, так и от ее сына — и начинал подозревать, что для него оно означает нечто совсем иное. К примеру, «ужасно». С примечанием «особенно для смертных».

— Мне что-то не хочется больше видеть ничего интересного, — заявил он, но опоздал: машина уже ехала к главным воротам. Тео предчувствовал нечто страшное, но надеялся, что это с ним происходит просто из-за непривычки к эльфийским спиртным напиткам.

Начиналось все даже хуже, чем он думал, — громадные огры светили фонарями в машину, а потом пришлось очень долго ждать. Тео был уверен, что сейчас их всех выволокут, закуют в кандалы, посадят в колодки — или что тут у них еще делают с объявленными в розыск преступниками. Кочерыжка, вся напружиненная, копошилась у него на плече. Тео вспомнил, что шофера в глаза не видел — что, если у них за баранкой сидит мертвенно-бледный щельник, и все это было затеяно, чтобы заманить его, Тео, в западню? Но тут огры расступились, и автомобиль опять двинулся вперед — сначала под дождем, лупящим в лобовое стекло, потом по темному и устрашающе длинному туннелю, выплюнувшему их на подземную парковку секунд за пять перед тем, как паранойя Тео дошла до критической точки. Как в тумане, он вылез следом за Кумбером Осокой, которому этого хотелось не больше, чем ему, — Цирус чуть ли не силой выпихнул их из машины. В гулком, залитом серебристым светом гараже Тео оглянулся, но так и не разглядел водителя за темными стеклами.