Антон Бердников - Хаос Возрожденный (СИ)

Обсудив еще кое-какие вопросы, Лухаврин уточнил, смогу ли я выступить перед горожанами на площади Гласа, где, как я догадался, всегда объявляли важные вести в Грелимарае. Я не стал отказывать, и вскоре карета везла нас с Наместником прямо туда. Толпа уже собралась колоссальная, видимо, Лухаврин заранее отправил людей, чтобы те зазвали народ. Знал, что Хранитель Порядка согласится. Стоя на помосте в окружении волнующегося человеческого моря, я едва не да стрекача. Все-таки, для меня это в новинку - говорить перед тысячью глаз, я не батюшка Владимир Ильич Ленин или император Наполеон Бонапарт. Но сжав волю в кулак, я выдавил из себя слова. Храмовник за моей спиной усилил голос так, что слышали его, вероятно, во всех окрестностях города. Я вещал, словно прирожденный оратор, призывал сплотиться, чтобы не позволить Хаосу погрузить Энхор во тьму. Мне внимали и одобрительно кричали.

- После погребения Мийэна,- начал Аархин,- не теряй время. Берите с Эвтеем капитов и сразу же к Фульмеру.

- А дальше, как я в одиночку обучу их?- поинтересовался я.

- Я полагаю, Эвтей согласится в память о наставнике заменить его. Совет Тибора не будет возражать, если ты заберешь Песочную Голову с собой.

- Чего? Какую голову?

- Прозвище Эвтея Щтарошима,- пояснил н"шаст уже более трезвым тоном.- Только никому не сообщайте куда направляетесь и с какой целью.

- Ты действительно считаешь, что в Грелимарае есть хаоситские шпионы? Зачем такая скрытность?

- Хаоситские шпионы есть всегда и везде. Вряд ли среди здешних храмовников, но у каждого из них есть друзья, родственники, знакомые. Если кто-то проговорится - быть беде. А дальше, дальше станет видно, Дима.

Аархин встал со стула и зашагал к двери. У нее он обернулся и сказал:

- Запрет на пьянство я не снимаю, но ты волен пробовать легкие напитки. В конце концов, мне кажется жестоким лишать тебя возможности попробовать наши чудесные вина и разнообразные сорта пива. Занятий сегодня не будет. Я должен вспомнить каждую мелочь о Мийэне, такого друга у меня уже не будет.

Хранитель Порядка хлопнул дверью, и я проснулся. Судя по пробивающемуся через занавески свету, я проспал до утра, и никто меня не беспокоил. Я сбросил остатки дремы; хорошо бы было принять ванну после нескольких дней дороги, но она подождет.

Путь к Храму Тибора я на этот раз нашел сам. Жители Грелимарая, попадающиеся мне по дороге, здоровались, просили их благословить. Мне это очень быстро надоело, но я никем не пренебрег. У храма толпились люди, скорее всего те, кто знал Мийэна; они тоже хотели почтить павшего защитника Порядка. Я протиснулся сквозь них. У главных ворот меня отыскал Эвтей, умытый и переодевшийся; его руку удерживала свежая перевязь. Мне не пришлось просить служителей Тибора хоронить Мийэна здесь, они обо всем догадались сами. Изувеченное врагом тело Мийэна Заурбанза завернули в белый саван. Оно лежало на неком подобии носилок, которые должны были нести четверо. Я знал, что обязан стать одним из них. Я встал впереди слева, рядом со мной занял место пожилой храмовник, который с утра уже принял на грудь - от него прилично разило. Но кто обвинит его? Если он несет тело погибшего, значит, он был его другом. Сам Аархин Маггорайхен не постеснялся надраться, пусть и не в реальности, а в Акл-Миратэ. Позади меня оказался слуга Мийэна, чье лицо походило на камень, видимо, смерть господина задела его сильно. Возле него встал Эвтей, который на уговоры подменить его, показал всем здоровую левую руку. Мы дружно подняли Мийэна и медленно пошли по коридору. Процессию сопровождали песни и молитвы Порядку. Я не вслушивался в слова специально, но они будто закрадывались мне в голову. Храмовники просили Порядок и Тибора принять душу верного им человека и обеспечить ему достойное существование до тех пор, пока он не возродится в новом теле. Мы держали путь вниз, в подземелья Храма. Я буквально заставлял себя не озираться по сторонам, потому что посмотреть было на что. Арки, колонны, ниши в стенах, статуи людей и зверей, освещенные магическими светильниками, - мои глаза разбегались. Мы достигли зала с низкими потолками, здесь темноту разгоняли лишь факелы. Возле стен лежали на полу саркофаги, где нашли покой те, кто сражался всю жизнь с хаоситами. Вдали я заметил открытый каменный гроб. Место для Мийэна Заурбанза, человека, которого день назад потерял Энхор. Наша четверка донесла тело до саркофага, затем мы аккуратно поставили носилки возле него и бережно взяли тело Мийэна. Опустив его внутрь, я дотронулся рукой до его груди и произнес, разрушив тишину склепа:

- Прощай, друг.

Спустя час мы с Эвтей уже запрыгивали на капитов, которых он заранее приготовил. Совет, как и сказал, Аархин, не перечил, Песочную Голову отпустили. Что за странная кличка, узнать бы ее историю. Спрошу в следующий раз у н"шаста. Грелимарай мы покинули через массивные ворота и пустили капитов во весь опор. Потрясающее ощущение! Утренний воздух бил в лицо, солнечные лучи ласкали взор. Мы мчались по лугам, которые вскоре сменились вспаханными полями. Мы дважды вброд пересекали тонкие речушки. Звери под нами весело фыркали, умудряясь пить на ходу своими страшными пастями. С Эвтей мы не разговаривали, он переживал гибель учителя, а я друга, это потом, позже мы обязательно найдем общий язык, пока для нас важной была только дорога. После полудня на горизонте показался лес, который с радостью принял нас под свою сень. Теперь я удобно чувствовал себя на капите, вероятно, сказывалась память тела Аархина. Все-таки когда вернусь домой, свожу Марину покататься на лошадях, она давно предлагала, а я все откладывал в дальний ящик.

Лесная дорога вывела нас к деревянному частоколу, окружавшую деревню, где родился помощник Мийэна Фульмер. Привратник узнал меня, отворил калитку и радостно крикнул, что приехал сам последний Хранитель Порядка. Мужчины, женщины, детвора тут же сбежались на зов. Я всех поприветствовал и спросил, где найти Фульмера. За ним послали бойкого босоногого мальчугана, который скоро возвратился с тем, кого мы искали. Улыбка Фульмера сошла с его лица, когда он увидел, что Мийэн не с нами, а Эвтей угрюм. Я спешился и подошел к нему.

- Месэр Маггорайхен,- обратился ко мне писарь.- Где же месэр Заурбанз?

- Мужайся, он погиб от руки н"удана Энкрича Долговязой Смерти, но сумел ранить его.

Люди вокруг заохали, услышав имя из давних времен. Они испуганно стали переговариваться, некоторые даже увели детей подальше.

- Энкрича я убил, хотя Мийэна, это не вернет,- продолжил я.

- Спасибо.- По лицу Фульмера побежали слезы. Я обнял незнакомого человека, разделяя его боль от потери. Эвтей тоже спустился с капита и похлопал Фульмера по плечу.