Кристина Зимняя - Жена на полставки

Порыву с силой швырнуть рамку в ближайшую стену осуществиться было не суждено — будто почувствовав возможность покушения на память о любимой первой жене, Грэг шевельнулся и зашелся приступом сухого кашля. Позабытый портрет так и остался валяться посреди кровати, а я с ожившей надеждой принялась теребить мужа. На сей раз мои усилия не прошли даром — температура тела его ничуть не изменилась, но свечение хищной крови стало нарастать, вырисовывая сетку под бледной кожей. Воодушевившись достигнутым результатом, я так увлеклась, что не заметила, что уже практически уселась сверху на «пациента» и что мои ладони совсем окоченели, а пальцы почти не гнутся. Я с радостью следила, как пробуждается в жилах Грэгори магия, пока не встретилась взглядом с его ярко-желтыми глазами с узкой полоской зрачка. Испугаться не успела — муж хищно, по-звериному оскалил зубы, схватил меня за плечи и, дернув на себя, буквально впился в мои губы поцелуем, больше похожим на укус. Сперва онемение стремительно расползалось по моему лицу, потом, миновав шею, перешло на тело. С каждой секундой я чувствовала все большую слабость и, наконец, потеряла сознание. На сей раз — на самом деле.

Кто-то грубо тряс меня за плечи. Открыв глаза и проморгавшись, чтобы вернуть зрению четкость, я уставилась на сердитое лицо Соэры, подсвеченное фасваровым стержнем, который она держала в руке.

— Сколько можно спать? — возмутилась Эри.

Я хотела пожаловаться на слабость, головокружение и тошноту, но вдруг вспомнила о предательстве и, приподнявшись на локтях, попыталась отползти подальше. Было темно, очень темно, кроме островка вокруг куска фасвара ничего больше не было видно, и я даже не могла понять, где нахожусь. Все еще в змеиной комнате или где-то еще? И где Грэг? Я испуганно принялась ощупывать кровать рядом с собой.

— С ума сошла? — прошипела чародейка. — Поднимайся и пойдем отсюда!

— Куда? — охрипшим не то после обморока, не то от волнения голосом произнесла я.

— Отсюда, — веско повторила Эри. — Или тебе интерьер приглянулся?

На свободной ладони Соэры стал медленно разгораться голубоватый огонек. Через несколько мгновений, оторвавшись от ее руки, он поплыл по воздуху, словно мыльный пузырь, и, зависнув в некотором отдалении, резко вспыхнул, залив светом спальню. Это была она — подвальная «нора» Джойса. В холодном магическом свете изображенная на стенах тварь стала совсем жуткой — чешуя заиграла переливами зелени и позолоты, будто змей заворочался, оживая. А Грэгори не было — ни на кровати, ни в кресле, ни вообще в комнате.

— Где он? — прохрипела я.

— Кто, Джойс? — переспросила Соэра. — В пыточной инструменты проверяет, — буднично продолжила она. Я вздрогнула и покачала головой:

— Не он.

— Коллейн? — опять не угадала чародейка. — Не знаю, но, если ты не поторопишься и не сползешь наконец с этого уродства, — похлопала ладонью по покрывалу Эри, — он явится сюда. Поднимайся, Эль, надо уходить!

— Я никуда с тобой не пойду, — отрезала я. — Ты заодно с ними!

— Я? — обиженно протянула Эри. — Да как ты могла поверить, Эльза?! Как тебе не стыдно?! Я же отговаривала тебя от встречи с мерзавкой Ри. Я же говорила, что не стоит к ней ходить, а ты уперлась и заладила, что надо.

— Но ты же усыпила меня!

— А надо было позволить стукнуть тебя дубиной по голове? — поинтересовалась чародейка. — В общем, некогда сейчас объясняться. Ты как хочешь, а я здесь задерживаться не намерена, — продолжала она, вставая. — Что могла, я для тебя сделала, совесть моя перед Дайлом чиста, — рассуждала Соэра, подходя к стене и с нажимом обводя по контуру одну из чешуек. Сперва ничего не происходило, а потом обрисованная часть изображения почернела и провалилась внутрь. За ней последовали соседние, пока не образовался арочный проем чуть выше роста Эри. — Последний раз спрашиваю, Эль, идешь? — окликнула меня она.

Я представила, как останусь сейчас в этой жуткой спальне одна, в неизвестности, ожидая, кто явится за мной — исчезнувший без следа муж или кто-то из заговорщиков, — и поспешно вскочила.

— Иду!

В узком, напоминающем звериный лаз коридоре пахло затхлостью. Земляной пол противно чавкал под ногами жидкой грязью, на влажные булыжники, из которых был сложен полукруглый низкий свод, тусклый свет фасварового стержня ложился странно — пятнами. За спиной раздался шорох, и я, вздрогнув, оглянулась. К счастью, никакое чудовище не кралось за нами, это всего лишь возвращались на место фрагменты стены, отрезая обратный путь. Пока я озиралась, Соэра ушла далеко вперед, не оставив мне возможности поразмыслить над возвращением. Пришлось решать мгновенно: юркнуть в еще не до конца затянувшуюся арку или догонять чародейку. Я не доверяла ей больше, несмотря на все ее вроде бы логичные оправдания, но по крайней мере она-то точно не стала бы лезть ко мне с поцелуями, а то и с чем посерьезнее. Определившись с направлением, я бросилась за тающим впереди островком света. Бежать пришлось гораздо дольше, чем я предполагала. Неужели мне лишь показалось, что раздумывала я считаные мгновения? Как могла неспешно, чтобы не поскользнуться, шагавшая Соэра настолько меня опередить?

Наконец, запыхавшись и несколько раз чуть не рухнув в хлюпающую под сапожками жижу, я настигла Эри и схватила ее за рукав.

— Ты чего? — недовольно буркнула та, высвобождая одежду из моих пальцев.

— Не хочу потеряться, — отозвалась я, снова уцепившись за чародейку.

— Где? — рассмеялась она, жестом указывая на тоннель, уходящий и вперед, и назад одинаково прямо. Голос Соэры, а особенно ее смех отразились от каменного свода глумливым, жутковатым эхом.

— В темноте! — отрезала я.

— Ах, это! — улыбнулась Эри, сунула мне в руку свой кусок фасвара и сформировала на ладони голубоватый сгусток света. — Так лучше? — спросила она. Обзаведясь собственным фонарем, я действительно почувствовала себя как-то увереннее и кивнула. — Тогда отпусти меня и пойдем дальше.

— Куда?

— Увидишь, — заявила чародейка и, добавив: — Не отставай! — побежала.

На еще мгновение назад голых стенах тоннеля стали одна за другой проявляться цельные каменные плиты в человеческий рост. Эри замедлялась возле каждой, прижимала раскрытую ладонь к гладкой поверхности, замирала, будто прислушиваясь, и, покачав головой, устремлялась дальше. Лишь седьмой по счету ход, закрытый, как и прочие, похожей на крышку гроба дверью, устроил Соэру. Она отшвырнула свой магический шар и прижала к камню обе руки. От ее пальцев по поверхности зазмеились тонкие золотистые трещинки, и казавшаяся прочной глыба осыпалась на пол кучкой мелкой крошки.