Кирилл Клеванский - Колдун. Путешествие на восток

Я подошел к дверям поближе. Первое что бросалось в глаза — их матово черный цвет. Сперва мне показалось что это металл, но стоило мне коснуться их рукой, заходя под каменный навес, как я понял что ошибался. Впрочем, у меня так и не осталось времени чтобы разобраться в этом получше. Лишь коснулась ладонь шершавой поверхности, как двери задрожали и на их поверхности стали проступать, выдавливаемые неизвестной силой, черточки и точки. Слишком, до ужаса, знакомые черточки и точки. Такие я видел почти пол года назад, копаясь в дневнике, оставленном мне Сонмаром.

И как и тогда, во мраке библиотеке, стоило мне сконцентрировать на них внимания, как в голове стали всплывать образы и символы, я не знал этого языка но прекрасно его понимал.

— Прочти, — произнес я на каком-то странном, певучем языке, которого никогда доселе не слышал. — И проходи.

Тяжелые двери, из неизвестного материала, распахнулись, выпуская облако пыли. От немедленного удушья меня спасла повязка, которая чудом не слетела с лица. Но еще большее удивление было вызвано тем, что внутри храма вдруг зажглись факелы. Да-да, самые настоящие факелы. Я мигом узнал палку, обмотанную смоченной в смоле тряпкой. Но вот что удивительно, в этом квадратном небольшом помещении, не было абсолютно ничего. Лишь четыре грелки по углам, еле-еле разгонявшие плотный мрак. Интуиция умоляла меня о скорейшем возвращении, но я все равно сделал шаг вперед.

В ту же секунду меня закружил ворох золотых и зеленых огней. Я будто оказался в центре торнадо из красок, а когда все спало, то была лишь тьма и удушье затхлого воздуха. Легкие сперло и я зашелся в приступе режущего, скребущего гортань, кашля. Но все прошло. Мгновение и я стою, а вокруг лишь мерное сияние, какое бывает если зайти в пещеру с проточной водой, освещенную светом полной воды. Мерное, плавное синеватое свечение шло от кристаллов, росших в этой пещере. Эти кристаллы уходили под верхний свод, как я понял — под самый храм сего зиккурата. Я сделал пару шагов и каждый отзывался гулким эхом, отражающимся от этих кристаллов и заставляющий их светить ярче. А по ногами, в такт шагам, вздымались облачка пыли, по самое колено. И лишь вдалеке, маячила свободная от синевы стена. К ней я и двигался, полагаясь на свое чутье. Происходящее было настолько сюрреалистично, что мозг отказывался осознавать что-либо, творившееся вокруг. И чем ближе я подходил, тем быстрее билось сердце. Там, на стене, была изображена фреска. Краски уже поблекли, но все же нарисованное еще можно было разобрать. И я разобрал.

В нижней части был изображен какой-то мужчина, на его глазах виднелась повязка, в одной руке он держал посох, а в другой книгу. Посохом он рисовал в воздухе странной символ, а над книгой парил тот самый кристалл, который я имею счастье лицезреть в неограниченном количестве. Перед магом, а в том что это был маг сомнений не возникало, находилось нечто. Краска слишком сильно исцвела в этом месте, так что я различил лишь черное пятно извращенно гуманоидной форме. От этого пятно, казалось, тянулись синие нити, но было слишком сложно различить что либо, и я решил что это просто вековая истерлась.

Я двинулась дальше, фреска все тянулась, мелькали смутные, размытые изображение все того же волшебника, которого я отличал по повязке на глазах. Почему-то мне казалось что я о нем уже что-то слышал, не так давно. Мне казалось, что я нащупал еще одну ниточку, спутанную с тем полотном, в которое имел несчастье вляпаться. Но в один прекрасный миг, все мысли улетучились со скоростью испаряющегося эфира. Дыхание сперло, сердце застучало так быстро, что невозможно было отличить один удар о другого, и вовсе казалось — оно замерло.

Там, в вышине, я видел как с острова, парящего среди облаков, камнем вниз упал маг, но обернувшись вороном, он взлетел ввысь и заслонил собою солнце. Это было таинственно и красиво, но мой взор был прикован исключительно к скале, плывущей в облаках. Это была она — Земля Летающих Островов, Долина Радуги, и быть может у неё были еще тысячи имен. Но теперь я знал, раньше лишь верил в неё, но теперь знал, знал что она существует. Что это не прикол Добряка, не плод моего воображение. Я знал что где-то там, у самого горизонта, где красный рукав солнца обнимает землю, существует земля, в которой хранятся все ответы. Где живут последние свободные люди. Земля, к которой я однажды приду.

Не в силах противиться секундному порыву, я приложил руку к фреске, мечтая убедиться в том что это реальность, а не дурманящий сознание сон. И в тот же миг, сияние кристаллов стало нестерпимо ярким. Я зажмурился и прикрыл предплечьем глаза.

— Кто ты? — прозвучало эхо.

Звук, этот певучий язык, на котором я говорил и которого я не знал, шел отовсюду. Он плыл по воздуху, отражался от стен, тек по каменному полу и кружился среди кристаллов. Он был везде, заполняя собой эту полную тайн пещеру.

— Я вижу тебя, я слышу тебя, но я не знаю кто ты. Кто ты?

Я убрал руку от лица, на миг приоткрыл глаза, но кроме яркого света, здесь больше не было ничего. Тогда я вновь зажмурился, вытирая слезы от чуть было не сожжен глаз.

— Хотел бы я знать! — крикнул я, будто силясь перекричать несуществующий шторм. Из уст моих вырывался все тот же, певучий язык.

— И ты узнаешь.

В этот же миг все померкло, а потом вспыхнули вновь зеленые и золотые огни, закружившиеся вокруг в неистовом торнадо. Мгновение. Безумно короткое, наполнение абсолютным ничем. И вот я стою посреди поляны. Поляны, которую видел вчера, но решил обойти, сам не зная почему. А ведь это поляна была совсем близко к склону, с которого я имел счастье сверзиться примерно час назад. Устало выдохнув, я уселся на мягкую, чуть влажную почву и прислонился к дереву. Дул северный ветер, принося с собой живительную прохладу, остужая залитые соленым потом порезы. Думать не хотелось, но, как говориться — надо.

На повестке дня — что это было? Приз в студию, любому кто даст мне достойный ответ. Ладно голос — такое не хитрое заклинания опознавания и я сварганю за часок работу. Но все эти огни, фрески, кристаллы. Нет, я явно нащупал лишь верхушку айсберга. Впрочем, мне уже не привыкать хватиться за самый кончик веревочки, которая извивается словно аспид, а закончится все не может.

Я задышал ровнее, успокаиваясь после небольшого приключения. Иногда, простые сельские ребята, мечтают о магии, о замках и волшебных тварях. А вот что имеется в итоге, сводящая с ума, безумная, не поддающаяся логике и анализу, прОклятущая магия. Честно, отдал бы все богатство мира, чтобы у меня её наконец забрали. Добра от этого самого волшебства я пока еще не видел, а вот проблем предостаточно.