Алексей Палей - Курьер

Дети вернулись домой только вечером. Они посетили каждый аттракцион, поиграли на всех игровых автоматах, дважды подрались с учениками соседней школы. Летом, конечно, каникулы, но традиционная вражда — явление постоянное. Да и дракой назвать это было сложно.

Так, стукнули друг друга пару раз и разошлись до ближайшего кафе.

По возвращению, всех принудительно посадили ужинать. Потом мальчику пришлось рассказать немного о своей стране, ответить на кучу вопросов и только после этого вспомнили, что гость очень хочет посмотреть один сериал аниме. Решили устроить общий просмотр, так как конкретно этот сериал в этой семье последний раз смотрели очень давно. Но, учитывая пожелания гостя, начали просмотр сразу с девятнадцатой серии. Когда на экране появились первые кадры, в дверь дома уверенно постучали.

— Может это ко мне с работы? — предположил хозяин дома, останавливая мультик.

— Вот интересно, а если бы начали смотреть с восемнадцатой?

— Сейчас я разберусь — Твёрдо сказал Ишигуро, направляясь к входной двери — Давно это продолжается?

— Больше четырёх лет.

Со стороны входной двери послышались негромкие голоса, удивлённое восклицание.

— Вот так всегда. — Сказал мальчик вздохнув. — Завтра не могли прийти?

Ответ на этот вопрос не требовался, он был риторическим. Раз пришли сегодня, значит нужно сегодня.

У входной двери стояли трое. Начальник СБ станции наблюдения и двое; мужчина и женщина.

— Мама… папа….

Страх, боль, ужас, недоумение. Мальчик перевёл взгляд на капитана СБ, тот пожал плечами и улыбнулся.

— Я не знал. — Просто ответил он.

Ишигуро осторожно кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Пройдите в комнату, там будет удобней разговаривать.

— Да, конечно. Идёмте. — Согласился капитан.

Но эти трое промолчали. Мальчик медленно качнул головой слева направо и отступил на шаг назад.

— Это на самом деле твои родители. Никаких фокусов — быстро сказал СБшник, переходя на русский язык. — Я не всё понял из объяснений, но тогда вы почему–то оказались в поле остановленного времени.

— Остановленное время? — Безлико проговорил мальчик. Он уже понял, что эти люди действительно его родители, только он не мог это принять. Их приход вызвал психологический шок и до срыва не хватило самой малости. — Но я видел….

— То, что ты видел, я знаю: обширные повреждения, сильные ожоги.

Но самое главное; мозги, — капитан постучал указательным пальцем по своей голове, — были не повреждены. Правда, разобрались в этом только часа через три. На полную регенерацию ушло больше года, и всё это время они были в коме.

— Почему? — в голосе скользнули признаки истерики.

— Этот вопрос не ко мне! Я сам узнал только две недели назад. Ты как раз на маршрут вышел.

— Ты не веришь? — Спросила женщина. Она прикусила губу, удерживая слёзы; они искорками блестели в уголках глаз.

— Мне не нужно верить. Я знаю! — Резким восклицанием ответил мальчик. — Но вы могли бы сначала предупредить?!

— А разве нет? — удивился капитан. — Я телеграмму отправил.

— Откуда?

— Ну, со станции. Через Москву. — Сконфужено признался он.

— Лучше бы с собой привезли. — Устало, но с улыбкой буркнул мальчик и посмотрел на хозяина дома, молчаливо наблюдавшим за разговором на неизвестном для него языке. — Господин Нобору Ишигуро, прошу простить нас. Познакомьтесь с моими родителями. — Он подошёл к ним и взял их за руки. — Мои мама и папа.

— Да, конечно. — Спокойно сказал Ишигуро, ему уже была известна основная часть истории мальчика и официальная версия того, что случилось с его родителями. — Приятно познакомится. Вы воспитали хорошего сына. — Сказал он первое, что пришло в голову.

Дальнейшее знакомство перенесли в гостиную. Разговор затянулся часа на три и прервался только, когда дети стали засыпать. Мальчик всё это время сидел между родителями, не отпускал их руки и молчал.

Вот так и уснул — тихо и незаметно. Сказались сильные физические нагрузки, непрерывное нервное напряжение и последний шок. В основном последнее, к остальному он давно привык и умело преодолевал такие затруднения.

Впервые за прошедшие четыре года приснился сон, ничего конкретного не запомнилось, но осталось ощущение чего–то яркого и красивого. Проснулся тоже непривычно легко. Родители вернулись.

Изменяя прошлое, нельзя изменить настоящее, только будущее. Тогда, возвращаясь, он был в ускоренном состоянии — одиннадцатый уровень.

На такой скорости изменяется не только мировосприятие, но и воздействие на физический мир. Кто мог предположить, что нужно так мало. Или так много. Теперь понятно, почему попасть не могли, и взрыв вреда не причинил. Вот о каком желании говорил арбитр, он ведь знал, гад редкостный! Но, что значит его утверждение, что я заплатил за выполнение желания своим будущим? Даже не догадываюсь. Ну и пусть! Для меня и так нет ни будущего, ни прошлого, только настоящее. Любое время — настоящее, пусть для кого–то оно прошлое или будущее, где бы я ни оказался, для меня будет только настоящее.

Ладно, потом буду думать, сейчас я на отдыхе. Гм? Теперь–то уж точно никто не помешает посмотреть серию. Тогда пора вставать.

Детей в доме не было, наверно убежали рассказать о вчерашнем событии. Их можно понять. Все взрослые собрались в гостиной и тихонько разговаривали. Хотя нет, жены Ишигуро тоже нет, а вот начальник безопасности станции наблюдения сидит там же, где и вчера.

— Всем доброго утра! — мой громкий возглас заставляет взрослых дёрнуться.

— День уже. — Усмехнувшись, возразил капитан.

— Сынок, ты хорошо спал? — это мама.

— Очень, вроде даже сон видел. — Подхожу к родителям. Они сидят рядом на одном диванчике. Бесцеремонно усаживаюсь между ними.

— Мы тоже тебя любим. — Говорит папа. — О тебе такое рассказывают. Ты, оказывается, герой!

Ситуация получилась конечно забавная. Им сразу не сказали, что прошло четыре года. Какой–то ненормальный психолог убедительно доказал, что это негативно отразится на психике пациентов. Но, почему–то не подумал, что рано или поздно всё станет известно. Псих.

Родителям сказали, что на регенерацию ушло полгода, и нужно ещё где–то месяц на восстановительные процедуры, так как мышцы тела сильно ослабли. А мне вроде всё рассказали. И вообще я учусь в школе и самый главный отличник.

Первое неприятное открытие стало то, что родители узнали, где конкретно я вроде бы учусь. Они не считали разведшколу пределом своих мечтаний. Дальше — больше. В школе меня не нашли, я к тому моменту, как раз шёл по улицам Владивостока, но встретили Клеарис.

Она поначалу отнеслась очень подозрительно к двум неизвестным взрослым, назвавшимися родителями её соседа по комнате. Клеа твёрдо знала официальную версию. К её некоторому удивлению, мой кот очень дружелюбно отреагировал не неизвестных, а такое было впервые на её памяти. Тем не менее, потребовалось прибытие службы безопасности школы, чтобы ситуация чуток прояснилась, но только для Клеарис.