Николай Басов - Магия Неведомого

И произошла странная, даже пугающая немного штука – медальон вдруг стал исчезать, а потом и вовсе растаял под пальцами Крепы, утонул в ее коже, так тонет, допустим, намокшее дерево в не слишком соленой воде, как циклопа где-то слышала. Но чтобы такое происходило с металлами и красными камешками на живой циклопе – даже не догадывалась. Но это произошло, это было правдой, потому что случилось именно с ней.

Н’рх подбежал к ним, он решил каким-нибудь образом переиграть ситуацию, взять реванш если уж не в споре, то иначе.

– Рыцарь, – яростно полузашипел и полузавизжал он, как это было ни удивительно слышать одновременно, – я требую свои пятьдесят…

– Ты проиграл, – отозвался рыцарь. – А договор был…

– Плевать мне на договор! – взвизгнул карлик. – У нас не было свидетелей, кроме нас четырех, а вы улетаете…

– Не совсем так, – вдруг отозвался оруженосец. – Не знаю, как у тебя в крепости обстоит дело с наушничеством, но ведь они, – он мотнул головой в сторону солдат, – как-то о нашем договоре и споре узнали.

– Значит, – добавил рыцарь, – нас там было не четверо, а больше. И если ты сейчас попробуешь отдавать им приказы, чтобы не выпустить нас из этого… гм… сооружения крепостного типа, они тебя, мне сдается, не послушают. Потому что воевать за господина, который их содержит и которому присягали, они, может быть, и согласны. Но помогать тебе отдуваться за проигрыш… – Он покачал головой. – Дуралей ты, командир, вот что я могу тебе заметить.

– Нужно было деньги брать, – договорил их мнение и Датыр, – а не устраивать цирк, ведь клоуном-то ты оказался.

– Да я… Да вот сейчас…

– Молчать, – негромко, но очень резко и внушительно приказал рыцарь. – Стой смирно, когда с тобой рыцарь Ордена разговаривает. – Н’рх, даром что служака, почему-то выпрямился и спорить, кажется, больше не собирался. – Ты проиграл, карлик. И придется тебе условиям спора подчиниться. Хоть грызи теперь это бревно зубами, а денег не получишь. – Он оглянулся на Датыра, потом на Крепу. – Тебе долго собираться?

– Так, вещички в казарме захватить, а дубина всегда со мной. – Циклопа потрясла своей боевой дубинкой, отличной, кстати, окованной тремя металлическими полосами, чтобы ее невозможно было перерубить.

– Давай быстро, солдат, – тем же приказным тоном высказал циклопе рыцарь. – Мы поможем. А ты… – он повернулся к карлику Н’рху, – все же прикажи открыть ворота, чтобы мы дошли до нашего корабля. Сдается мне, что ты не захочешь, чтобы мы поднимались на борт нашего «Раската» из этого твоего… курятника. У тебя есть чем тут заняться, может, многие месяцы теперь будешь расхлебывать, что тут своим спором наделал.

– Я… – Самозваный полусотник-карлик вдруг опустил голову. И почти покорно произнес: – Слушаю, господин. Вот только, тогда уж… пусть начальство ничего об этом не узнает.

– От нас не узнают, я обещаю. – И рыцарь огляделся вокруг. – Но у тебя тут так немного друзей, что командиров все равно скоро поставят в известность, ведь не один ты тут писать умеешь. Так что, парень, я бы на твоем месте готовился к тому, что… скоро тебя переведут куда-нибудь. И как ты сам справедливо заметил, может быть, с понижением звания.

Вот тогда Крепа и отомстила Н’рху окончательно. Так, будто бы он был какой-нибудь собачонкой, она отодвинула его ногой, чтобы он не загораживал ей дорогу к солдатским казармам. Это у нее получилось просто, ведь он доходил ей всего лишь до бедра. А теперь-то, как стало казаться, стал и того ниже.

А может, медальон грел ей грудь, и даже глубже – согревал ей сердце. Хотя она это отлично понимала, теплоту эту, эту уверенность, которую он ей придавал, следовало еще заслужить. Но с этими воинами, которые прибыли в Трехгорную крепость за ней, по ее душу, это было ей вполне по силам. Она в этом почему-то мало сомневалась, а вернее, вовсе не сомневалась. Хотя это тоже следовало заслужить.