Пола Вольски - Жена чародея

— Кровь, — с дикарским восторгом завопила толпа. — Его магия не защищает его.

Камни полетели градом, часть из них попала в цель.

— Смогли же люди убить ведьму Вей-Ненневей! — крикнул кто-то, подбадривая остальных. — Значит, пришло время умереть и ее властелину! Царю демонов! А потом прикончим юную мерзавку, которая стала его женой, и бесовского детеныша, которого она вынашивает!

Когда упомянули леди Верран, Фал-Грижни замер. Он медленно обернулся и уставился на подстрекателя — седобородого плотника, в каждой руке у которого было по камню.

— Зло должно быть изгнано, — завопил плотник и неожиданно запустил камнем в Грижни.

Маг заговорил. И хотя стоял страшный гул, находившиеся в непосредственной близости от него, четко расслышали его слова.

— Вы боитесь света знания, вы боитесь света грядущего. Тьму вы желаете — и тьму вы получите.

Но уже следующий поступок Грижни, казалось, противоречил только что брошенной угрозе. Он заговорил вновь, на сей раз никто не слышал его слов. Раздался оглушительный взрыв — и седобородый ревнитель превратился в огненный факел. Его волосы, борода и одежда загорелись одновременно. Несколько секунд он дергался в предсмертном танце, объятый пламенем, а затем рухнул наземь. Пламя было таким интенсивным, что он погиб буквально сразу. И страшный запах паленого человеческого тела заполнил воздух, над площадью повалил густой черный дым.

Ярость толпы мгновенно сменилась страхом. Те, кто только что стоял рядом с жертвой, в ужасе отпрянули, спасаясь от огня. Возникла давка, в ходе которой многие лантийцы не устояли на ногах и оказались затоптанными. Брань зазвучала вновь, но теперь она стала бранью бессилия и страха. Те, кто стояли, так сказать, на обочине толпы, воспользовались относительной свободой передвижения и поспешили унести ноги.

Страх, однако же, объял далеко не всех; во всяком случае, не всех в равной мере. Самые яростные и бесстрашные рванулись прямо на Грижни. Маг заговорил вновь, и еще двое мужчин превратились в живые факелы. После этого толпа ударилась в панику. Те, у кого была возможность убежать, так и поступили, оглашая округу громкими воплями. Тех, кто оказался слабей, затоптали насмерть в давке, возникшей после того, как потрясенная толпа расступилась перед царем демонов. Площадь вокруг Грижни мгновенно опустела, если не считать трех обгорелых трупов. Крик становился все тише и тише по мере того, как площадь покидали все новые и новые горожане.

Фал-Грижни постоял на месте, словно собираясь с силами. На лице у него была написана усталость, неизбежно возникающая после использования Познания в существенных объемах. На его смертельно бледном лице можно было сейчас прочитать горечь, отвращение и усугубившуюся решимость. Постояв всего мгновение, он продолжил путь быстрым и уверенным шагом.

Прошло совсем немного времени, и он прибыл во дворец Грижни. Здесь стояла тишина. Гвардейцев герцога нигде не было видно, во многих окнах почему-то горел свет. Грижни позволил себе окинуть взглядом свой дворец от серебряного купола до ворот на причал. Потом вошел в дом и встретил устремившегося навстречу ему Нида. Мутант замер, увидев, окровавленное лицо хозяина и яростно сверкающие глаза. Но, несмотря на столь необычный вид, Грижни заговорил во всегдашней деловито-спокойной манере.

— Запри дверь.

Тут же дверь была заперта на тяжелый засов.

— Послушай. Через несколько минут на дворец нападут гвардейцы герцога.

Нид зашипел и оскалил клыки.

— Настоящей драки не будет, — сухо пояснил Грижни к очевидному разочарованию Нида. — Я собираюсь при помощи Познания воздвигнуть защитный барьер, преодолеть который гвардейцам не удастся. Никаких неприятностей не возникнет, потому что во дворце как раз на случай осады имеются припасы, которых должно хватить на несколько месяцев. Как только барьер будет воздвигнут, единственным путем, ведущим во дворец, окажется подземный туннель. Но послужит он не нашим противникам, а нам. Тебе придется, очевидно, совершить несколько вылазок в город, чтобы разнести письма кое-кому из Избранных. Возможно, тебе также придется сопроводить леди Грижни, когда я найду удобный и надежный способ вывести ее отсюда, но к данному вопросу необходимо подойти с особой осторожностью. А пока суд да дело, пойди объясни ситуацию братьям по материнской паутине. Сопровождать леди Грижни придется самое меньшее троим из вас. Необходимо, чтобы ее ничто не потревожило независимо от того, чему суждено разыграться здесь.

Зашипев, Нид удалился. Фал-Грижни остался в одиночестве. Маг без ненужной спешки поднялся по главной лестнице, прошел к себе в лабораторию и заперся.

Вскоре после этого множество лантийцев, включая изрядный контингент герцогской гвардии во главе с командором Хаиком Ульфом, стали свидетелями диковинного зрелища. Земля задрожала в окрестностях дворца Грижни. Дрогнули и соседние дома, а вода в канале Лурейс бешено запенилась. Несколько домбулисов перевернулись, а на ярко освещенной Прендивет-Саунтер многие пешеходы полетели лицом вниз на булыжную мостовую. Даже самые отъявленные скептики из числа горожан почуяли в этом серьезное вмешательство Познания, и все обратились — кто взором, кто мысленным взором — ко дворцу Фал-Грижни.

Лорд Ульф уже открыл было рот, собираясь послать своих гвардейцев в атаку, однако этот приказ так и не был отдан. На поверхности канала Лурейс появились бесчисленные водовороты, и гвардейцы вместе с обыкновенными горожанами, разинув рот, уставились на канал. И пока они глазели, вода, грозно взревев, поднялась и ударила в воздух невероятно высокими струями — эти струи были даже выше маковки купола дворца Грижни. Мирные жители Ланти-Юма встревоженно закричали, тогда как гвардейцы впали в унылое молчание. На протяжении примерно десяти минут били в высоту эти фантастические струи. Затем характер происходящего изменился, струи, словно бы обессилев, вернулись в канал и затихли. Вдоль по каналу повеяло холодным ветром, и весь дворец Грижни, от причала до купола, оказался окружен мощной броней из прозрачного льда, который, невероятно сверкая, ослеплял всех, кто на него глядел. Кое-где в окнах дворца появились неподвижные черные фигуры, молча наблюдающие за происходящим. Никто не взялся бы сказать, люди это или демоны, и многие благоразумные лантийцы предпочли разойтись по домам.

После этого поднять людей в атаку стало очень трудно. Лорд Ульф вынужден был прибегнуть к языку проклятий и угроз. С трудом ему удалось расставить гвардейцев по периметру замороженного дворца и очистить местность от посторонних. В конце концов, под ударами плети, в которую превратился язык командора, гвардейцы неохотно пошли вперед слитным строем, вознамерившись разрубить лед лезвиями мечей. На протяжении нескольких секунд они били о лед мечами, но он оказался тверже любого гранита. Меч в руках у одного из гвардейцев разлетелся на куски, и солдат с бессильной руганью на устах застыл на месте а на льду толщиною примерно в два фута не появилось ни единой царапины. Его поверхность, блистающая в свете факелов и фонарей, оставалась безупречно гладкой.