Юрий Туровников - Король и Шут

Вскоре площадь опустела.

Прохор сидел в трактире и пил пенное, хрустя сухарями. Все посетители поздравляли его с заслуженной наградой, и каждый считал своим долгом похлопать по плечу и сказать дежурное.

— Молодец!

В трактире все равны, как в бане, тут нет должностей и чинов. Либо терпи, либо выметайся. Своим положением можешь бахвалиться на улице, если храбрости хватит. Сбить спесь желающие всегда найдутся. Вскоре засвидетельствовать свое почтение шуту пожаловали и писарь с мастером. Они заказали пробегающей мимо Мадлен по кружке и уселись за столиком.

— Хлопать не буду, — усмехнулся Даниэль, а то рука, поди, уже отваливается.

— Сделай одолжение, — Прохор сделал глоток.

— Слушай, поговори с королем, пусть он выделит деньгу, чтобы электрические лампы по всему городу развесить. Позавчера у лавки галантерейщика яма образовалась, грунтовые воды промыли. Естественно, засыпать никто не удосужился, а вчера ночью туда двое провалились, один утоп.

Тут навострил уши Фрэд.

— А почему я не знаю? Этот факт нужно занести в книгу.

— Ты каждую мелочь записывать собираешься? — спросил мастер. — Бумаги не напасешься.

— Буду, у меня должность такая. Случись чего, никто не вспомнит почему и кто виноват, а у меня все записано! Вот ты мне можешь сказать, сколько человек родилось, сколько на погосте лежит? Знаешь сколько знати, а сколько черни? А я знаю. Сам, поди, когда механизм собираешь, записываешь, что и куда.

— Ты тоже сравнил палец с…

Перепалку прервал Прохор.

— Хватит. Вы сюда зачем пришли? Пить? Так пейте, мать вашу, или валите на улицу. Я отдохнуть от дел государственных собрался, анекдот какой послушать, Гретту по заду шлепнуть, а вы… Не делайте мне нервы, их есть где испортить.

— Извини, — шмыгнул носом изобретатель.

— Больше не будем, — смутился Фрэд.

Жена хозяина принесла заказ, друзья ударили кружками и выпили, утерев пену с губ. Таверна постепенно заполнялась посетителями, и вскоре народу стало — не протолкнуться. Ото всюду лился смех. Гретта и Мадлен сновали от стола к столу, Гензель время от времени прикрикивал на особо буйных выпивох, которые слишком открыто провоцировали окружающих на драку. Гигант грозил кулаком и обещал сделать голову мягче живота, если забияка не успокоится. Вскоре появились музыканты и веселье пошло полным ходом.

Сандро явил публике новый инструмент: барабан на лямках, что висел у него за спиной, от колотушки которого к ноге артиста тянулся шнурок, и когда властелин бубна дергал нижней конечностью, барабан издавал громкий «бум». Кроме этого, к коленям музыканта были привязаны две медные тарелки, которые то и дело дзинькали. В руках же артист сжимал кувшин, наполовину засыпанный гречей, который издавал шуршащий звук, когда его трясли. Бал где-то раздобыл огромную лютню, которая не помещалась в руках, пришлось поставить ее на пол. Рене и Яков остались при своих мандолинах, впрочем, как и Мария при своей скрипке. Последними в таверне появились Михась и Дрон. Выпив по кружке и бросив перед собой шапку, артисты исполнили первую песню.

Вечером к столу мастер пригласилверного слугу и его спросил:— Сколько раз ты, встречая моих гостей,никого никогда за дверь не провожал?И ты поймёшь теперь, что я в тайне держал.В те дни, когда я в настроении бываю,сидя у огня, черепа перебираю.Преданный слуга улыбнулся тут:— Я любил всегда свой нелёгкий труд.По ночам сижу, за ножом слежу,фигурки вырезаю из костей.С ремеслом дружу, обожаю гостей!В те дни, когда я в настроении бываю,Сидя у огня, черепа перебираю.Все те, кто не прочь поразмять немного кости,вас ждут в эту ночь — мастер приглашает в гости!

Едва песня закончилась, Прохор бросил в шапку золотой.

— Вынужден вас оставить, други, — сказал он, допив пиво.

— Как? — удивился мастер. — Вечер только начался.

Шут развел руками и поднялся со стула.

— Завтра трудный день. Хозяин просил составить ему компанию и сыграть в шахматы.

— На ночь глядя?! — удивился Фрэд.

— Да. Он немного переживает, хотя лично я не вижу для этого причин. Много не пейте.

Прохор щлепнул-таки проходившую мимо Гретту по заду, протиснулся сквозь толпу и покинул таверну. Спустя полчаса он осторожно постучал в двери, ведущие в покои короля, и, получив разрешение войти, толкнул тяжелые, позолоченные створы.

На этот раз Генрих превзошел сам себя — партия затянулась до утра.

Борясь со сном, шут в своем пестром наряде заглянул на кухню, где подготовка к праздничному банкету по случаю Выборного дня шла полным ходом. Такой суеты Прохор не видел, даже когда маленьким разворошил в лесу муравейник, упав на него с елки, когда играл с дедом в прятки. Поварята носились с кастрюлями туда-сюда с такой скоростью, словно у них шило застряло в мягком месте. Все вокруг бурлило, шкварчало и парило. Толстяк Гарри раздавал команды, ловко орудуя ножом и лопаткой, одновременно шинкуя и пассируя уже второй бак спаржи.

— Чем могу вам помочь, господин придворный шутник? — не отрываясь от дела, спросил он.

— А как ты узнал, что это я? — удивился Прохор. — Вроде, глаз на затылке нет.

— Я увидел отражение в кофейнике, — ответил тот. — И так, чем могу помочь?

Шут присел на единственный стул.

— В сон клонит. Всю ночь с государем в шахматы играли. Он, между прочим, здорово поднаторел. Есть что-нибудь из народных средств, чтоб не заснуть в самый неподходящий момент, еще всю церемонию пропущу, а мне никак нельзя.

— Над твоей головой два ящика. Справа от тебя который открой, — не прекращая расправляться со спаржей, сказал повар, а Прохор открыл нужную дверцу. — На верхней полке склянка красная, видишь? Прямо за ней — зеленая, это то, что тебе нужно. Щепотка травы на кружку крутого кипятка. Только настой горький получается, рекомендую растворить в нем сахарную головку. До ночи глаз не сомкнешь, обещаю. Здоровья прибавиться, хоть ладью в одну харю разгружай.

— Премного благодарен, — Прохор тут же приготовил варево и, обжигая нёбо, выпил и тут же ощутил необыкновенную бодрость, которая растекалась по жилам. — Окрыляет! Еще раз спасибо. Побегу я, дел целый амбар и маленькая тележка.

Шут соврал, не было у него никаких забот, по крайней мере, сегодня. Просто не хотел мешать, но и куда деться, тоже не знал. К Генриху сходить? Тот как на иголках, ходит из угла в угол, корону мантией полирует. К музыкантам? Так они репетируют для праздничного выступления. К Даниэлю сходить? А на что там смотреть, на рычаги и шестеренки? Так это интересно, когда в меру. Послушать сказки писаря? Так от них скорее заснешь, и отвар не поможет.