Ольга Голотвина - Тьма над Гильдией

— Никого вы не упустили, — успокоила Вианни своих новых друзей. — В этой складке давно не было людей. Я об этом бы знала.

Она прислушалась к чему-то, чего не могла уловить даже чуткая Нитха. Остальные глядели на девочку с завистью, боясь отвлечь ее.

Наконец посерьезневшая Вианни обернулась к Дайру.

— Кто-то идет сюда. Не знаю, человек или зверь, но идет напрямик и спешит так, что по складкам перекатывается эхо. Может, не один, это трудно разобрать.

— Когда ждать? — хмуро спросил Нургидан.

— Ночью или к утру.

Нитха, не удержавшись, охнула. Ученица Шенги знала, что если кто-то идет по складкам напрямик, не меняя направления, он гонит перед собою эхо, которое можно уловить… но не с такого же расстояния!

А Дайру кивнул Вианни:

— Спасибо тебе. Ты нас сегодня не один раз выручила…

Стыд опалил смуглые щеки Нитхи. «Ой, хоть он догадался поблагодарить!»

Вианни от слов своего героя просияла — но тут же вновь загрустила.

— Ну вот, с вами так интересно… а мне правда пора… ужасно жаль, но мама меня отпустила совсем ненадолго. Но мы еще увидимся, вот увидишь…

Внезапно лицо ее посерьезнело, исчезло детское очарование наивности. Фиалковые глаза, не видящие ничего, кроме Дайру, были глазами любящей женщины. И даже голос, когда она заговорила, изменился, стал глубоким и страстным:

— Мы увидимся! Я приду к тебе в любой складке, мне не надо искать тебя, надо просто помнить… а я всегда, каждый миг… — Она поднесла руку к груди, словно хотела унять сердцебиение. — Если тебе будет плохо — не бойся! Тот, кто тебя обидит, не успеет об этом даже пожалеть! Я никогда… я никому не позволю…

Она быстро прижалась к Дайру всем телом. Затем неохотно отступила на несколько шагов, подняла прощальным жестом руку. И прежде чем исчезнуть в синем сумраке (прежний веселый ребенок!), насмешливо крикнула Нургидану:

— А красавицам незачем парить в облаках! Ничего там нет хорошего! Ветер, холодно и сыро!

Правильно говорила Вианни: противное место, мерзкое!

Болотце небольшое — если бы не темнота, можно бы другой берег рассмотреть. Но свет желтой луны вырывает из мрака лишь деревья да тростник, а ее маленькая красная товарка и вовсе без толку болтается по небу. В мутно-желтом свете еще отвратительнее кажутся деревья: невысокие, разлапистые, со скрюченными, словно старческие пальцы, ветвями. И бугристые наросты на коре. И листья — длинные, вялые, словно ошпаренные…

Вокруг тихо, но болото не кажется заснувшим. Поверхность его странно переливается и ходит мягкими волнами, потому что у другого берега, ближе к Железной Башне, время от времени над поверхностью беззвучно вздымается и опадает водяной бугор. Словно на дне озера спрятан фонтан, который то и дело выплевывает короткие струи.

А вот тростник не шевелится на ветерке. Застыл неподвижно, прямой, жесткий, с листьями-ножами… девочка поежилась, представив себе, как ветер царапает об эти листья свои прозрачные бока.

Хорошо хоть, сейчас не видны пиявки, что широкой бахромой копошатся возле воды. Крупные, волосатые, они тупо тычутся в гнилую тину… брр!

Вода всплеснулась: что-то грузное плюхнулось в болото у дальнего берега. Нитха тревожно вскинулась, но заставила себя успокоиться. Там караулит Дайру. Раз не поднял шума — значит, просто крупная зверюга вздумала искупаться.

Это пустяки, а вот что за сучок хрустнул совсем рядом?..

Если бы Нитха не была уже встревожена плюханьем неведомой твари в болото, она могла бы не расслышать тихих шагов, приближающихся к дереву, на котором она сидела.

Кто это крадется? Зверь?

Человек.

Темная фигура выбрела в полосу лунного света. Нитха напряглась. Как дать знать друзьям, что ловушка сработала?

Незнакомец подошел ближе, повернул голову, настороженно осматриваясь… и Нитха едва сдержала вскрик. Она узнала гостя из мрака.

18

Хастан Опасный Щит, посланник Круга Семи Островов, отнюдь не выказывал тревоги и смятения. Он переводил взгляд с черной маски на золотую, с золотой на серую — и взгляд этот был полон доброжелательности и уважения.

— Великолепно! Прошу повелителей Гурлиана принять мое восхищение! У нас на Островах правосудие тоже не ползет, как время в дальнем рейсе, но все же далеко нашим стражникам до такой расторопности. Неужели мерзавец уже схвачен?

— Какого именно мерзавца имеет в виду почтенный Хастан? — небрежно поинтересовалась золотая маска. Этот тон должен был внушить окружающим, что король Зарфест знает о посланнике всю подноготную. А спрашивает лишь для мелкого уточнения: какой именно мерзавец из окружения Хастана имеется в виду?

Хастан почтительно удивился:

— Но… разве меня пригласили во дворец не по поводу моей жалобы на сбежавшего челядинца Эйбунша?

Золотая маска качнулась в сторону черной, та ответила столь же недоуменным движением. Тут же оба государя спохватились и приняли привычно-торжественные позы.

А принц и не пытался напустить на себя важность. Он подался вперед, обхватил руками колени и хихикнул, представляя себе, как сейчас выкрутится этот скользкий островитянин.

Хастан действительно выкрутился. И даже не без блеска.

Три государя узнали, что долгая морская служба Хастана стала причиной неурядиц со здоровьем: к непогоде ломит кости. Алхимик Эйбунш умеет делать мази, снимающие боль. Поэтому Хастан и взял его в свиту, чтоб всегда иметь под рукой свежее лекарство. Увы, даже целители могут оказаться подлецами. Коварный Эйбунш обокрал своего благодетеля и удрал с Серебряного подворья. Преступление свершилось этой ночью, а утром Хастан, разумеется, отправил своих людей к Хранителю города с жалобой на вора…

Старый Эшузар постукивал по полу древком ритуального топорика. Он мог позволить себе злиться — роскошь, недоступная его царственному сыну.

Зарфест восседал на троне неподвижно, с величием золотой статуи. Но посланник догадывался, что творится в душе короля, и внутренне хохотал.

А принц откровенно развлекался. Он вертелся на троне и восклицал «Ага!» при каждой удачной реплике Хастана.

Никто из правителей не поверил ни единому слову посланника. Но обвинить его во лжи было нельзя… во всяком случае, пока не изловлен и не допрошен алхимик.

Зарфест был вынужден заверить высокого гостя в том, что городская стража сделает все возможное и невозможное для поимки вора. Посланник в изысканных выражениях поблагодарил государя за внимание и заботу.

А король-отец, известный своей вредностью, нашел-таки способ уязвить недруга.