Владимир Мясоедов - Растущий лес

— Возьму тебя с собой, — решила она, оглядывая затянутое в паутинный кокон тело. — Трофей, конечно, не ахти какой, но в хозяйстве все пригодится. Шарик, хватай тушку, и идем домой!

Дракон потянулся к дроу пастью, у какого-то неопрятно выглядевшего человека, сидящего за столиком, волосы попытались встать дыбом, но остановились примерно на полдороге, не сумев справиться с тяжестью спутанных колтунов.

— Зря боишься, — фыркнул Келеэль, — драконам время от времени случается перетаскивать достаточно повзрослевших, но еще не умеющих летать детенышей, так что умение не поранить таскаемый в зубах груз у них в крови.

— Эй, дроу, ты как от меня змеехлыст спрятала? — дуэргар-жрец, оправившийся от потрясения, уже стоял рядом с Вкиаэлью и мрачно глядел на нее. — За осквернение святого места да будешь проклята ты и род твой во веки веков. Я сказал!

Даже Келеэль, наблюдающий происходящее через иллюзию понял, что это были не просто слова. И проклятие действительно было наложено. Просторная и хорошо освещенная таверна вдруг стала казаться маленьким и плохо освещенным помещением, каменный свод навис над головами, будто составлявшие его булыжники уже примеривались к макушкам находящихся под ними людей и нелюдей.

— Да ни какая я не дроу, — разъярилась эльфийка, естественно заметившая действие чар, — а это самая обычная змея. Вот полюбуйся и отвяжись!

Темный гном не только осмотрел рептилию, но и обнюхал. Только что на зуб не попробовал.

— Я забираю проклятие, — громко сказал он, мрачнея прямо на глазах, одновременно с этим обстановка в трактире нормализовалась. — Я сказал! Кеденкрум, паршивец, а ну покажись!

— Я здесь, — появился из-за стойки некто, очень похожий на старого жреца.

— Трактир до вечера, равно как и выручка с него твой, а я иду к себе грехи замаливать. Все. Я сказал!

И с последним словом растаял прямо в воздухе.

— Силен, — восхитился Келеэль, — самому до архимага уже один шаг остался. А может, просто не хочет возиться с официальным титулом, который всегда дает не только признание, но и проблемы. А местечко ему, видно, надоело, раз слинять решил. Перевести на себя же собственное проклятие. хе! Велика беда! Если на то чтобы его снять уйдет больше одного вздоху, то я уверую… ну вот хотя бы в Ракатжаста и уверую!

— Э… го-госпожа, — ошеломленно выдохнул новый дуэргар-трактирщик в спину эльфийки, предварительно убедившись, что ему не мерещится методом щипания себя за руку. — А плата?

— Сколько там с меня за вино этого хамелеона? — уточнила девушка, уже расплатившаяся по основному списку.

— В-вино за счет за-завадения, — промямлил житель подземелий, но вот ра-разгромленный трактир…

— Он еще не разгромлен, — возразила ему эльфийка. — Хотя, если вы так настаиваете…

— Не надо, — попросил ее темный гном, мигом излечившийся от заикания.

— Не буду, — милостиво согласилась с ним девушка. — Но и вы глупых вопрос не задавайте. Раз уж на меня в вашем заведении напали, извольте расхлебывать.

Очень аккуратно и очень осторожно Шарик сгрузил свою живую ношу в повозку и выжидательно уставился на девушку.

— Давай домой- со вздохом попросила она своего питомца. — Там разберемся.

— А жрицу прирезать? — возмутился архимаг, но почти тот час же успокоился. — Хотя впрочем, не стоит. Поклоннице Ллос неосмотрительно нарушившая негласное перемирие на нейтральной территории и попавшаяся живой в руки темных гномов вряд ли останется таковой на много времени. Она будет дышать куда дольше, чем этого бы хотелось ей, но куда меньше, чем палачам.

Убедившись, что пленник, когда он очнется, не сможет самостоятельно покинуть свое узилище, Келеэль вернулся в сумеречный лес, чтобы еще немного пораспрашивать девчонку-древнюю да и извиниться за кражу, а по-другому это назвать было сложно. За Тссеро он не волновался ни капельки. От яда он и без посторонней помощи отойдет, а вот вырваться не сумеет. Каменные оковы, рассчитанные на владык бездны архимага, тем более молодого, хотя и талантливого, удержат. А нет — в жилище Келеэля все еще находилось три активных арихилича, располагавшихся, кстати, по соседству с камерой для особо опасных гостей.

— Это действительно был волшебник, о котором подумала Вика, — спросил у древнего эльфа шаман, стоило тому только появиться в окне телепорта.

— Да, — подтвердил он, садясь в позабытое в пустыне кресло и не видя смысла скрывать правду. — Изгнанник дома Рензап собственной персоной. Бросать окрестности Норза он, видимо, не захотел. Интересно что его там держало?

— А вы разве еще не знаете? — удивился Шиноби.

— Увы, — развел руками Келеэль. — Яд, которым его угостили препятствует всем попыткам магического лечения. Это настоящий шедевр алхимии. Придется, ждать пока он распадется. Надеюсь, вы не в обиде за то, что я посмел позаимствовать столь ценного пленника? Поверьте, я обязательно отдарюсь за него.

— Не стоит, — покачал головой Михаэль. — Мы и так перед вами в неоплатном долгу. К тому же живого архимага нашей тюрьме не удержать. Да и мертвым обладатель этого титула опасен, так что это еще я вас благодарить должен… Кстати, хотите, покажу свое новое изобретение? Вернее не совсем новое, просто до ума доведенное.

— Это то на изготовлении которого ты тогда покалечился? — уточнила Шура.

— Мне, конечно, очень интересно, но боюсь сейчас я очень занят расследованием происшествия, произошедшего в моем государстве, — начал было Келеэль и тут внезапно грудь старого мага кольнуло острой, но мгновенной болью и древний эльф похолодел. Так подавал сигнал большой опасности амулет, вшитый им в одежду князя. Причем задействоваться он должен был только в самом крайнем случае, если остальные, более привычные средства связи не помогут. Ни говоря ни слова, он, ориентируясь на свое творение, открыл портал, преодолевая значительное сопротивление способное остановить кого угодно кроме него и стрелой влетел туда. Вместе с креслом. Оно, если предчувствия не обманывали опытнейшего боевого мага, могло ему здорово пригодиться. Краем глаза Келеэль отметил, что створки портала не закрываются за его спиной, удерживаемые потоком магии, выпущенным шаманом. А потом он с головой окунулся в схватку.

Густой лес был заполнен мраком и дымом, в котором метались заклятия, стрелы и эльфы. Темные и светлые. По многотысячелетней традиции, сражающиеся между собой не на жизнь, а на смерть. Причем последних было явно меньше и, хотя представлены сородичи пятитысячелетнего мудреца были исключительно гвардией, превосходство в качестве мало-помалу уступало просто одуряющему перевесу в количестве. Кроме того, архимаг, очутившийся на поле боя мгновенно понял, что кто-то или что-то препятствует телепортации, сбивая и искажая даже его мощнейшие чары. Чтобы попасть к правителю, даже волшебнику, уже казалось целую вечность оттачивающему искусство мгновенного перемещения с места на место лучше поработать ножками.