Евгений Малинин - Разделенный Мир

Затем, опустившись на свое место, она громко, для всех, сказала:

– Всем приятного аппетита… – и принялась за еду.

Все как по команде опустили носы в тарелки и застучали ложками. «Глянь-ка, – подумала Златка, – того и гляди, дня через два они без моей команды и за стол садиться не будут…»

Спустя несколько минут седой старик, сидевший во главе стола, обратился к Злате:

– Я вижу, тебя утвердили в должности…

– Трудно сказать, – ответила Злата, поддерживая светский разговор. – Бель Озем был настолько любезен, что дал мне десять дней на испытание. После этого он примет окончательное решение…

– Смотрите-ка, после разговора с белем Оземом наша крошка перестала картавить!… – тут же вмешалась в разговор та самая худющая тетка, которая прошлым вечером была закутана в желтый шелк. Злата вспомнила, что тетушка Сара называла ее Корой.

– Нет, Корочка, моя картавость – следствие повышенного внимания ко мне со стороны незнакомых людей, – ехидно ответила Злата. – Как только меня начинают лорнировать, я начинаю картавить… И чем больше меня лорнируют, тем больше я картавлю…

– Что значит «начинают меня лорнировать»? – высокомерно спросила Кора.

– То же самое, что «пялить буркалы на мою особу», – схамила Златка в надежде, что от нее отстанут.

Но не тут-то было. Ее своеобразная терминология возбудила весь стол. Обедающие сразу забыли о своих ложках и уставились на нее, ожидая объяснений.

– Вы что, не знаете, что такое «пялить буркалы»? – искренне удивилась девушка.

– Да, не знаем, – ответила за всех Кора. – И надеемся, что ты просветишь нас на этот счет.

– У нас на севере, – начала выкручиваться Златка, – буркалами называют широко распахнутые глаза, а «пялить» обозначает что-то очень внимательно рассматривать… И вообще-то это выражение ругательное… – громко и отчетливо добавила Злата.

– Действительно, мы смущаем девочку своими расспросами и разглядыванием, – обратился ко всем глава стола.

– Пожалуй, такую смутишь!… – пробормотала себе под нос Кора. Но так же, как и все остальные уткнулась в свою тарелку, не решаясь продолжить пикировку.

Несколько минут над столом висело молчание, нарушаемое только позвякиванием столовых приборов. И тут сосед Златы, тот самый молодой мужчина, которого она спрашивала насчет катан, незаметно скосив на нее глаза, прошептал:

– Я рад, что ты у нас осталась…

– Я тоже рада, – улыбнувшись, шепнула Злата в ответ.

– Бель Озем очень тебя напугал? – так же шепотом спросил сосед.

– Ничего, я уже пришла в себя… – пожала плечами Злата.

– Меня зовут Шамим, я тоже хранитель, только общего книжного хранилища.

– Так во дворце несколько книгохранилищ? – удивленно шепнула Злата.

– Три… Есть еще хранилище неписьменной информации…

– Какой информации? – переспросила Злата.

– Неписьменной… – повторил Шамим.

– Интересно… – протянула Злата, хотя это хранилище ее мало интересовало. А вот место, где работал Шамим, неплохо бы было посетить.

– А чем вы занимаетесь по вечерам? – поинтересовалась Злата у своего нового знакомого.

– Ну, обычно мы собираемся здесь. Беседуем…

– Сплетничаете… – поправила его Златка, и Шамим смущенно улыбнулся.

– Не всегда. Часто мы просто рассказываем интересные истории. Бель Касум очень интересный рассказчик. – Он кивнул в сторону белобородого главы стола. – И белла Кора знает множество историй из древней старины…

– Эта сухая язва – рассказчица? – удивилась Злата.

– И очень хорошая. Ты не знаешь, а она, между прочим, вторая воспитательница наследницы. А для наследницы главное – знать историю своей страны. Так что Кора, пожалуй, лучший историк в ханифате. И вообще, она очень добрый и милый человек.

– Да? А что ж это она на меня окрысилась?

– Просто ты ведешь себя… ну, не совсем обычно… Вернее, совсем необычно… Слишком дерзко, что ли. Может, потому что у тебя за спиной Серый Магистр. А белла привыкла опекать новичков. А взамен, естественно, получать уважение и привязанность…

– Ага!… Значит, если бы я вчера показала, как напугана, дрожала бы, пускала слезы и слюни, она была бы со мной ласкова и нежна?

– Ну, слюни пускать не обязательно, а в принципе дело обстоит именно так!

– Интересная тетка… – задумчиво проговорила Злата. – Тогда не все потеряно. Я постараюсь доказать вашей Коре, что на самом деле я белая и пушистая.

– Как это? – не понял Шамим.

– А, ладно, проехали… – махнула ладошкой Злата. – Значит, сегодня вечером все соберутся здесь?

– Сегодня за ужином – да. До ужина некоторые гуляют в саду, если, конечно, туда не выходит Великий ханиф или наследница. Тогда сад закрыт. Завтра перед ужином в большой игровой зале будут выступать артисты. В столицу приехала новая труппа. Сегодня вечером они дают представление в малой приемной для Великого ханифа, наследницы и ближних белей, а завтра для всего двора…

– Интересно, бель Озем тоже сегодня будет на представлении?

– Нет. Бель Озем не посещает увеселительные мероприятия. Он говорит, что никто его не может так повеселить, как он сам… Но его представления – это…

Шамим замолчал и окинул обеденный зал быстрым взглядом. Все были заняты едой, и только Кора иногда неодобрительно поглядывала в их сторону.

– Так, значит, бель Озем тоже иногда организует представления? – нетерпеливо спросила Златка.

Шамим передернул плечами и совсем тихо шепнул:

– Он организует казни…

– Казни?! – удивилась Злата. – Он что, любит смотреть на мучения людей или же сам выполняет обязанность палача?

– Нет… – Шамим снова затравленно огляделся. – Он никогда не присутствует на казнях. Он только их назначает.

– Тогда с чего ты взял, что это его развлекает… И вообще, разве решение о казни или помиловании принимает не Великий ханиф?

– Нет. Это делает бель Озем. Говорят, что во время казни он уединяется в своем кабинете и ловит душу казненного. И что таких душ у него уже много.

Последние слова Шамим прошептал еле слышно, после чего бросил взгляд себе за спину, хотя там была лишь голая стена. Затем, уже чуть громче, он добавил:

– А помилование… Уже сорок лет, с того самого времени, как бель Озем стал Главным хранителем трона, в ханифате не был помилован ни один осужденный. Вернее так, ни один из тех, кого приговорил к смерти бель Озем. Осужденные другими властями его не интересуют…

– А что это вы, молодые люди, шепчетесь? – неожиданно раздался недовольный голос Коры.

Златка подняла глаза и обнаружила, что за столом остались только бель Касум, белла Кора и они с Шамимом. Все остальные уже закончили обед и разошлись.