Курилкин М. - Сын лекаря

   - Калечить - это как? - решил уточнить я.

   - Калечить - это портить сопернику что-нибудь так, чтобы нельзя было вернуть, как было. Отрубать руки или ноги. Или еще чего-нибудь. Или дураком делать. Понял? Больше никаких правил нет.

   Кивком обозначив, что понял условия, я пошел догонять соперника. Столы так и оставались на площади, но вокруг них уже никого не было - все собрались в центре площади, вокруг небольшой круглой площадки, огороженной редко стоящими факелами. Мой противник уже ждал меня в центре нее, помахивая здоровенной булавой - разумный выбор, если не хочешь в пылу боя случайно прирезать соперника. Только голову подставлять под удар этого металлического монстра не стоит - как раз дураком и станешь, если выживешь. Я пока не стал доставать полюбившуюся цепь - это можно сделать быстро во время боя, пусть станет сюрпризом для соперника. Достал кинжал, и прошел в круг, чувствуя спиной обеспокоенный взгляд Иштрилл. За весь день нам так и не удалось перекинуться даже несколькими словами, но я и без этого чувствовал ее волнение.

   Все, оказывается, ждали только меня - как только я вступил в пределы, огороженные факелами, вокруг все стихло. Народ готовился к главному зрелищу дня. Начала соревнования никто не объявлял - в какой-то момент орк прыгнул ко мне, отводя дубину для удара. Я, хоть и не ожидал, успел отпрыгнуть в сторону. Как выяснилось, недостаточно проворно, противник резко изменил направление удара, и навершие булавы последовало за мной. Очень непривычно наблюдать такую скорость - никогда бы не подумал, что кто-то может так быстро ворочать такой тяжелой железкой. Все-таки мне почти удалось разминуться с дубиной, она задела меня только самым краем, вскользь, по левому плечу - я даже не упал, хотя было очень больно. Все, левая рука временно не действует, а мне самому неплохо бы действовать побыстрее - я еще раз отскочил, стараясь оказаться как можно дальше от соперника, чтобы выиграть время и прийти в себя. Зрители ахнули, заметив касание, кузнец опять поспешил ко мне, а я стал отступать. Изначально я планировал дождаться, когда противник устанет размахивать своей стенобитной булавой, подобраться поближе и ранить в ногу, чтобы ограничить подвижность и таким образом выиграть бой. Но теперь как-то засомневался в правильности своих планов. Если он и дальше будет двигаться столь шустро, к тому моменту, как он устанет, целых костей у меня в теле не останется. Чудо, что после первого удара рука не хрустнула! Я все-таки попытался еще раз: дождался, когда соперник вновь резко сократил дистанцию, и бросился к нему в ноги, в надежде свалить его на землю - безрезультатно, конечно. Мало того, что он просто подскочил, пропуская меня под собой, так еще и успел так заехать мне булавой чуть пониже спины, что я сделал еще один лишний оборот, и с трудом встал на ноги. Задницы я теперь вообще не чувствовал. Своим хитрым маневром я в результате только развлек зрителей - очень их мое бедственное положение повеселило. Ну, еще здорово ограничил собственную подвижность - теперь так быстро бегать от орка по кругу у меня точно не получится. Пора было использовать последний козырь. Я бросил кинжал в ноги к орку, отвлекая его. Пока он размышлял, не означает ли это, что я сдаюсь, я успел отцепить цепочку от пояса, и, когда кузнец возобновил движение, сообразив, что ничего еще не закончилось, стегнул его по коленям. Почти попал, орк успел подпрыгнуть, но не достаточно высоко, цепь обвилась вокруг лодыжки, и я сообразил резко дернуть ее на себя. Получилось очень удачно, кузнец, не смог приземлиться на ноги, упал на спину. Цепь, как только натяжение ослабло, соскользнула с его ноги, оставив несколько ранок от шипов, и я, развивая успех, хлестнул грузиком в живот противнику. Не успел, орк уже откатился в сторону. Пока я подтягивал цепь к себе, он уже был на ногах. И теперь был осторожнее. Я несколько раз взмахнул цепью, не стараясь задеть противника, а только удерживая его на некотором расстоянии. Кажется, он был уверен, что я собираюсь вырвать у него из рук его оружие - я заметил, что он теперь крепче сжимает древко. Мы некоторое время двигались по кругу, внимательно наблюдая друг за другом, потом кузнец не выдержал, кинулся ко мне, опять занося свою кошмарную булаву. Я не стал обманывать ожиданий соперника, дернул за свой конец цепи. Только вместо того, чтобы бить по надвигающемуся на меня орку, я просто заставил грузик на конце цепи прыгнуть мне в руку - не зря ведь я весь день вчера тренировался этому не слишком сложному трюку. Очень удобно получилось, увесистый шарик в руке, и рука уже занесена для броска. Дальше шарик летит в физиономию сопернику, чья рука уже опускается мне на плечо. Ох, быть бы ему холостым в любом случае - если бы я не увернулся от этого удара, пускай направленного мне не в голову, а всего лишь в плечо, непременно бы умер. Попади он, куда целился, осколки костей ключицы и ребер, наверное, до самого сердца пропороли бы тело. А так удар опять прошел вскользь, и снова по уже пострадавшей левой руке - ну точно, в ближайшие два-три дня придется обходиться одной правой. Правда, в тот момент боли я не почувствовал - очень был сосредоточен. Мой бросок получился намного удачнее - увесистый шарик прилетел кузнецу прямо в подбородок, как раз в то место, удар по которому заставляет терять сознание. Чудесная точность. Было бы время - сам себя похвалил бы. Орк, правда, окончательно сознания не потерял, хотя ясность его оказалась нарушена. После того, как булава прошла (почти прошла!) мимо меня, он сделал лишний шаг вперед, да еще наклонился, находясь ко мне вплотную. От такого приглашения отказываться преступно, да даже если бы и захотел, я бы не смог - мое колено согнулось рефлекторно. Уж как часто Беар мне объяснял полезность такого удара! А ведь раньше я стеснялся, считал его подлым! В общем, от боли сознание у кузнеца мгновенно прояснилось, вот только сделать он ничего уже не мог - от удара в это место все кристально-ясное сознание сосредоточено только на боли. Она поднимается по нервным окончаниям, распространяясь все выше и выше, добираясь до желудка - именно поэтому некоторых после такого тошнит.

   Кузнец стоял, согнувшись, и боялся вздохнуть. Сильному духом человеку достаточно всего пары секунд, чтобы преодолеть оцепенение и начать как-то действовать, и, уверен, дай я эти секунды сопернику, он бы попытался увернуться, или ударить меня снова. Но я ничего такого возвышенно-благородного делать не стал, а вместо этого просто добавил еще локтем сверху, в основание шеи. Наконец-то он вырубился. Вот теперь и я почувствовал боль - рука и зад болели зверски. Особенно сильно рука, ее, ко всему прочему, еще и здорово отсушило. Тем не менее, я заставил себя опуститься на колено, и проверить, не слишком ли сильно досталось сопернику. Не хотелось бы теперь, когда я всех победил, поссориться со всей деревней. Да и не злился я на соперников - а вот на Кашиша зуб заимел - точно ведь он специально это все построил.