Ева Никольская - Сбежавшая невеста

Я сидела на краю постели, в которой лежал мой малыш, и, утирая слезы, смотрела на безмятежное личико с мягкой полуулыбкой, гостившей на губах сына. Северьян обычно казался таким серьезным, даже строгим в попытке подражать взрослому мужчине. Сейчас же черты его лица стали мягкими, расслабленными… совсем еще кроха, шести лет нет! Ему бы играть, резвиться на улице, мастерить волшебные поделки, а он спит беспробудным сном и видит прекрасные сны, от которых не может (или не хочет) очнуться. Не зря мама с бабушкой говорили, что родство с сиренами не благо, а проклятье. Но я думала, что дело в неуправляемом даре, доставшемся мне, а никак не в крови, способной пробудиться в моем сыне.

Пока Илья заезжал за мной в охотничий домик, Жак умудрился вытащить из кровати еще одного целителя, причем самого лучшего в Гримшере. Осмотрев ребенка, маг сказал, что мальчик находится в глубокой фазе сна из-за какого-то сильного конфликта организма и разума. И, скорее всего, изменения, происходящие в теле пациента, вызывают протест его внутреннего «я» и действительно имеют отношение к крови. Взяв ее на анализ и порекомендовав нам не мучить мальчика попытками разбудить, доктор ушел.

А я все равно попробовала. И лаской, и голосом, и магией… даже потрясла его разок, но не особо сильно. Реакции на мои действия, увы, не последовало. Яшка спал, и я ничего не могла предпринять, чтобы вывести его из этого состояния. Лишний раз проверила, нет ли каких магических плетений, исследовала комнату на предмет порчи, а так ничего и не обнаружив, снова села на кровать, чтобы держать сына за руку и смотреть, как он ровно дышит и чуть-чуть улыбается во сне. Потом позвонила Диана, сказала, что она уже в пути, и обругала меня за самодеятельность, ибо сон для малыша — это в сложившихся обстоятельствах лучшее, что можно придумать.

Как ни странно, сочувствие к матери, у которой заболел ребенок, проявил даже Илья. Во всяком случае, во время поездки он вел себя как человек, а не гад. Да и примчался быстро, несмотря на позднее время. Причем приехал один на своем белом скате, что тоже меня несказанно порадовало. Терпеть подначки его малолетней секретарши я была морально не готова, а эта рыжая дурочка вряд ли удержалась бы от подколок, раз мне самой пришлось обращаться за помощью к главе кошачьего клана, невзирая на наши отнюдь не дружеские отношения. Да и он бы наверняка не оставил данное обстоятельство без внимания, но то ли с будущим тестем ссориться не хотел, зная, что Жак на моей стороне, то ли и правда счел ситуацию неподходящей для мести строптивой ведьме, отвергшей его ухаживания.

Более того, Нечаев-старший даже свой пиджак мне одолжил, вернее, заставил в него закутаться, потому что меня знобило, скорее от нервов, чем от холода. По пути он интересовался, может ли чем помочь, предлагал отвезти ребенка в столицу, если местные врачи не смогут справиться с недугом, и даже сам несколько раз звонил Лексу и Алине, когда я сказала, что проблема, возможно, кроется в наших родственных отношениях с морскими девами. Но пара по-прежнему не отвечала, и я решила, что они попросту отключили телефон, чтобы их не отвлекали ночью. Потом Илья хотел позвонить еще и Сашке, но я запретила.

И вот тут-то бьерн временно забыл, что я мать больного ребенка, и принялся пытать меня на предмет отношений с его младшим братом. Причем из задаваемых вопросов я сделала вывод, что теперь, когда на моем виске нет брачной вязи, Акиллар не сильно настаивает на женитьбе, а у самого «кота» завтра помолвка с Лалари Леру, вариант, что ведьма, которая по совместительству еще и сирена, станет девушкой Александра Нечаева, кошачьего предводителя более чем устраивал. Мне даже показалось, что он готов способствовать нашей с сыскарем свадьбе, как ранее делал то же самое в случае Лалы и Саши. Но зачем ему так поступать? Будучи в тот момент несклонной к вербальным играм и недомолвкам, я задала сей вопрос прямо, и получила простой и понятный ответ:

— Хочу тебя в свой клан, Вельская.

— В качестве подруги твоего брата? — уточнила на всякий пожарный, так как хотеть этот тип мог меня по-разному. И его требовательные поцелуи я слишком хорошо помнила, чтобы не опасаться повторения.

— Почему нет? — пожал плечами бьерн, насмешливо взглянув на меня. — Он мой брат, и, став его женой, ты автоматически попадешь в нашу семью. Леке разовьет твои способности, а я…

— Воспользуешься ими на правах деверя? — закончила за него я.

— Ну, ты ведь мне не откажешь, верно, Анечка? — улыбнулся «кот» и, не дожидаясь ответа, добавил: — Долг платежом красен. Я помогаю тебе — ты мне. И поверь, иметь нас с Лалой в союзниках куда полезней, чем в качестве врагов.

Я верила. Более того, я была в этом свято убеждена. Да и сейчас мне вполне могла пригодиться поддержка главы рыжей стаи. Поэтому молча кивнула, заткнув поток возмущений, рвущийся наружу. Илья — родной брат Саши, глава его клана, Лалари — подруга детства и первый заместитель в детективном агентстве. Смысл с ними конфликтовать, если у меня большие планы на рыжеволосого сыскаря? Но и марионеткой старшего Нечаева я становиться не собиралась. Вот поправится Яшка, окрепнет, а мы с Александром разберемся в том, чего хотим друг от друга и от жизни… тогда и думать буду, как поступать с Ильей и его очередным «заманчивым» предложением.

Из воспоминаний меня вывели чьи-то торопливые шаги и голоса, раздавшиеся в коридоре: кто-то явно спешил и наверняка к нам. Сжав чуть сильнее пальчики моего малыша, я прислушалась, пытаясь разобрать, о чем говорят, и уставилась на дверь в ожидании гостей. Но визитеры, среди которых была Эритэ, чьи раздраженные интонации я не могла спутать ни с чем, входить не спешили. Остановившись рядом с моей комнатой, они продолжили выяснять отношения, причем Жак (его я тоже признала) без конца шикал на свою невесту, напоминая, что тут спит ребенок, а она шипела на него, требуя признаться, что он ее подставил. Признаваться бьерн не желал ни в какую, утверждая, что он просто позаботился о ее охране, а все остальное было инициативой Лалы и Нечаева, но некромантка ему не верила, и парочка продолжала спорить. В конце концов мне это надоело. Встав, я решительно пересекла комнату, резко распахнула дверь и устало спросила:

— Что вы-то не поделили в три часа ночи?

— Как Яшка? — вместо ответа шепнула Рита и, вытянув шею, попыталась заглянуть в комнату.

— Спит он. Крепко, сладко и безмятежно, — проговорила я, мазнув рукой по щеке, на которую упала очередная соленая капля.

— Аня, Анечка, ну что ты, — обняла меня подруга. — Мы во всем разберемся, и наш мальчик скоро будет здоров. Ты разве забыла? Ведьмы не сдаются!