Черный дракон Араона (СИ) - Зверев Павел Александрович

— Уничтожу! — рык Яры разносится по залу и словно вторя ему, к ней со всех сторон устремляются потоки маны.

Потускневший огонь в её глазах начинает раздуваться вновь, пробуждая и во мне океан ярости. Я отбрасываю богиню в сторону, сбивая её телом еще несколько колонн. После несусь следом и мощным ударом ноги снова отправляю её в полет. Яралиен впечатывается в стену, но даже не успевает упасть на пол, как моя рука вновь смыкается на её шее.

— Давай, чудовище, добей меня! — затухающая ярость богини стала уступать страху. Тягучему, первобытному. — Пожиратель миров, думаешь продавшись хаосу, ты обретешь силу!? Ты станешь их оружием, а после сгинешь, когда против тебя поднимутся все!

— Чудовище!? — проревел я, с трудом удерживая себя на тонкой грани сознания. — Чудовище, которое уничтожило сотни демонов, лишь бы они не добрались до тебя!? Чудовище, которые сутки тащило тебя на руках!? Чудовище, которое пять дней ухаживало за твоим бездыханным тельцем!? — и дальше уже не рык, а шипение. — И после всего этого такова твоя благодарность!?

Вспышка памяти о шестерке богов с Араона только подбросила дров в огонь моей ярости. Рука на шее богини стала непроизвольно сжиматься, заставляя девушку судорожно скрести когтями по моей чешуе. Кожа на её шее начала трескаться и через эти трещины начала просачиваться кровь. Словно жидкий огонь, она шипела рассерженной змеей, пытаясь прожечь чешую, но всё тщетно. В какой-то момент ненависть в глазах Яры сменилась страхом. Больше я не видел перед собой яростную богиню мести, а видел лишь девчонку, которая до ужаса меня боится. Её страх прошелся по мне липкой неприятной волной и в одно мгновение погасил ярость. Вместо неё осталась лишь усталость и какой-то неприятный коктейль из горечи и одиночества.

— И какая ты после этого богиня справедливости, — с ядом в голосе проговорил я.

Небрежно отшвырнув её в сторону, меня совершенно не озаботило, куда она там отлетела. Рывком я перешел на самый глубокий из доступных мне слоев, где на плече ярко-алым светом мерцал знак Яралиен. Взмах когтями, скрежет и треск, непонятный холод по всему телу и знак перечеркивают четыре рваные раны. Свечение с каждой секундой становилось всё тусклей, пока не пропало вовсе, оставив внутри меня звенящую пустоту.

— Ритуал активен, — бросил я через плечо, направляясь к выходу и возвращая себе человеческую форму. — Теперь мы в расчете. Дальше как-нибудь сама. Цепляйся за своих отважных и верных паладинов, которые без твоей силы только и могут, что отважно сдохнуть на потеху врагам.

Я не стал впитывать назад свою кровь, что так и висела пятью шарами вокруг места силы. Как и не стал разрушать сдерживающие энергию блок-схемы. В конце концов только благодаря вмешательству Яралиен мне удалось избежать смерти. Теперь мой долг закрыт перед ней с избытком.

— Богиня справедливости, как же, — хмыкнул я уже не обращая внимания на ту, что когда-то считал достойной своего преклонения.

Большие никаких богов. Хватит.

Глава 23. Спасения ради или падения для?

Дорога до Якутска пролетела за один миг.

Мысли, мысли, мысли. О, их было очень много. И нет, не предавался я грусти, как и не тонул в омуте обид. Все эти яркие всплески исчезли минут за десять неспешной езды. Больше всего меня сейчас беспокоил другой вопрос — Пожиратель миров. Понятно, что такая реакция Яры это следствие наличия во мне хаоса. Правда я даже не представлял, что подобное можно увидеть по крови. А теперь немного порассуждаем. Продавшихся хаосу людей — тьма, как, впрочем, и представителей любых других рас. Но давать таким столь громкое имя? Нет, никто бы не стал. Да и в безумие она сорвалась не просто так. Я вон её посредством жертвоприношения призывал и ничего. Здесь же — ярость, затмевающая разум. И какой из этого вывод? Пожиратель миров это продавшийся хаосу дракон, её дитя. И опять же абы кого так не назовут, а следовательно, что-то мне подсказывает, что подобный индивид проблема уровня Мстителей, хех.

И стоило мне прокрутить всё это еще раз, как шутить на эту тему перехотелось вовсе. Кейт. Осколок хаоса. Спасения ради или падения для? Скиф. Мало информации и спросить-то теперь не у кого. Нет, определенно надо возвращаться на Араон. Там и ответы получу… Взгляд невольно переместился на левое плечо, которое ещё немного саднило. Если, конечно, вместо ответов Волиарес не решит закончить начатое его создательницей.

А что я сам чувствую относительно себя и хаоса внутри меня?

Погрузился я внутрь себя на весь остаток пути до города. Поэтому дорога пролетела столь быстро, вычеркивая для моего внимания не столь важные нюансы. Да чушь это всё. Продаться хаосу? Не в этой жизни. Хаос во мне это лишь оружие, не более. Для успокоения души, как только выдастся свободная минутка, перемолю себя через глубокую медитацию. Нужно определить, хаос во мне это чуждая структура, на которую можно влиять из вне, или же это уже часть меня!? От этого и будем плясать. Ну а пока нужно определиться с дальнейшим направлением.

Книга Тота. Без сомнения, сидя в глубинке я до неё никак не доберусь. Да я даже не знаю с чего начинать. Мне нужна информация, нужны деньги. А значит нужно окружение, у которого всего этого в достатке. Вывод? Да прост он на самом-то деле. Осталось только решить Москва или Питер.

И выбор пришелся на волю случая.

Здраво рассудив, что на машине я далеко не уеду, да и не хочется тащиться через всю страну, аэропорт встретил меня целым списком ближайших рейсов. Москва завтра в обед, Питер сегодня через час. Выбор очевиден. Правда беспокоил такой малюсенький нюанс, как покупка билета и проверка документов. Иллюзия? Да нет, вон у стойки стоит какой-то странный тип с ярко-голубыми глазами. Аура явно нечеловеческая, так что ставлю свой меч, стоит он там не украшения ради. Ментальная магия? Во-первых, слишком много, кого нужно обработать, а, во-вторых, как-то не хочется мне к ней прибегать. Уж слишком мозги после неё полощит, да так, что хоть новые приобретай. Что из этого следует? Подойдя к окну, ответ я уже знал. Сбоку взлетной площадки самолеты только готовились к отлету, загружая багажный отсек. Выйдя на улицу и уйдя в тень от камер и чужих взглядов, пошел к нужному самолету рывками скольжения. Мне понадобилась три рывка, чтобы избегая внимания оказаться внутри. Ну а там выбрать место поспокойнее и просто ждать.

Десять часов в металлической коробке, на высоте в несколько тысяч метров. Что удивительно, заметных неудобств я не испытывал. Умудрился даже подремать на чемоданах, где-то подстегивая организм к ускоренному восстановлению крови. Жаль, правда, расслабиться так и не вышло. Зато, когда ощутил сначала снижение, а после и удар колес о полосу, стало заметно легче.

Ну а дальше всё по накатанной. Как только открылось багажное отделение, отвлек внимание работяг хлопком где-то позади них и четыре длинных перехода скольжением. Дальше стоянка такси и дорога до ближайшей гостиницы. Лишняя пятитысячная купюра при расчете, дабы вопросы о паспорте отпали сами собой, и мягкая кровать на третьем этаже когда-то жилого дома. Мимолетная установка заглушающей пленки, пара сигнализаторов на окна и дверь, а после такой желанный сон.

Выспался я выше всяческих похвал. Открыл глаза, уставился в белоснежный натяжной потолок и понял, что отдых мне больше не требуется. Повернув голову в сторону окна немного удивился заоконной темноте. Оказалось, что проспал я полтора суток, что для меня немного удивительно. Обычно, даже при сильной усталости мне хватало пяти-шести часов. Здесь же, судя по всему, сказалось не только физическое напряжение вместе с огромной потерей крови, но и моральное истощение. Пусть я и принял все эти события, но бесследно они не прошли. Да и усталость имеет свойство накапливаться, так что этот отдых мне был просто необходим.

Итак, книга Тота. Что я о ней знаю? Ровным счетом ничего. Что я знаю о Тоте? Тут чуточку больше. Египетский бог мудрости, вроде. Что мне это дает? Судя по всему, только то, что искать нужно в Египте. Три раза ха. Ну а если без шуток, то идея спуститься в пирамиды уже не кажется такой абсурдной. И если мне не удастся найти хоть какую-то информацию, то именно так я и сделаю. Сейчас же нужно выйти и как следует подкрепиться, а уже после рассуждать о планах более глобальных.