Василий Блюм - Возвращение в Гильдию
— Черная желчь — сильнейший из известных ядов, что изготавливают подземники.
Себия коротко кивнула, произнесла скороговоркой:
— Чутье делает тебе честь, но прежде чем яд подействует, нужно не дать себя убить.
Повернувшись, наемники ринулись в ближайший проем, моля богов лишь об одном, чтобы коридор не кончился тупиком. Земля дрогнула, затхлая вода лабиринта колыхнулась, со стен ручейками посыпалась пыль. Не останавливаясь, Мычка обернулся, глаза вершинника в ужасе расширились, а лицо побледнело, позади, возвышаясь над стенами лабиринта почти втрое, виднелось воплощение ночных кошмаров, буро-зеленый мясистый холм, облепленный множеством тонких плетей-щупалец, вздрагивающих в такт движениям, огромными скачками догонял беглецов. Встающие на пути чудовища стены с грохотом разлетались, словно были сделаны из трухлявого дерева, при каждом прыжке жуткого существа земля содрогалась так, что было сложно устоять, а брызги мутной воды вперемешку с дурнопахнущей слизью выстреливали далеко вокруг.
Перепрыгнув маячащее под водой темное пятно провала, Себия резко крикнула:
— В сторону!
Едва успев притормозить, спутники рванулись за подземницей, шмыгнувшей в небольшую щель в стене. Воздух задрожал от рева. Потеряв добычу из вида, чудовище заметалось, кроша все вокруг. Стена, за которой на время спрятались наемники, пошла трещинами. Глядя, как прямо на глазах крошатся позеленевшие плиты, оседая в воду целыми пластами, Шестерня попятился, оттаскивая спутников следом за собой.
Едва они отошли на безопасное расстояние, не выдержав непрерывного сотрясения почвы, стена обрушилась. Обнаружив спрятавшихся беглецов, чудовище испустило вопль-визг и огромным прыжком сократило расстояние на треть. С трудом уворачиваясь от падающих отовсюду обломков, Дерн прокричал:
— Тварь нужно отвлечь. Еще немного, и мы переломаем ноги, или будем раздавлены стенами!
— Нужно разделиться, — предложил Мычка.
Но прежде чем вершинник скользнул в сторону, Шестерня воскликнул, указывая рукой на чудовище:
— Оно подыхает!
Все одновременно повернули головы. Вглядевшись пристальнее, Дерн пробормотал:
— Мне кажется, или с животным что-то не так?
Следом за болотником странность в поведении твари заметили и остальные. Вместо того чтобы преследовать беглецов, существо слепо кружилось на месте, испуская жуткий рев и содрогаясь всем телом. Зола с надеждой спросил:
— Может, это начал действовать яд?
Присмотревшись внимательнее, Себия сказала:
— Возможно… Хотя это должно выглядеть немного по-другому.
Чудовище ревело все громче, огромное тело хаотично металось из стороны в сторону, превращая окружающие развалины в ровное месиво из грязи и мутной воды, из распахнутой пасти сочилась вязкая слизь, а тонкие щупальца, растущие по всему телу частыми пучками, повисли безжизненными плетьми.
Мясистые наросты на боку твари вспучились, возникла уродливая шишка, плоть на глазах рвалась и проваливалась, казалось, нечто пожирало существо изнутри. Взметнув фонтан осклизлых ошметков, из раны высунулось острое, дернулось, расширяя рану.
— Так это же!.. — Шестерня запнулся, не в силах поверить в увиденное. Взмахнув секирой, пещерник бросился к чудовищу, крича что есть мочи: — Держитесь, помощь близка!
Зола потрясенно прошептал:
— Они живы. Но, как это возможно…
Из развороченной плоти, облепленная мутной слизью, наружу тянулась рука с зажатым в кулаке коротким кинжалом. Один за другим наемники устремились к чудовищу, цепляясь за щупальца, как за веревки, взлетели наверх.
Почувствовав нападающих, тварь заметалась сильнее, но наемники, словно озверевшие псы, держались крепко, с каждым движением вгрызаясь в податливую плоть: размахивая мечами так, что тонкие лезвия размазывались в воздухе, бил Мычка, с уханьем рубил секирой Шестерня, короткими точными движениями Себия нарезала плоть огромными кусками, а Дерн вырывал клочья мяса голыми руками. Лишь Зола не участвовал в кровавой потехе, отвлекая чудовище от друзей, маг часто бил огнешарами, время от времени уклоняясь, когда обезумевшее от боли животное кидалась в его сторону.
Движения чудовища замедлились. Прыжки становились все реже, пока не прекратились совсем. Из огромных ран широкими потоками стекала бледно-зеленая слизь. Могучий рев сменился жалобным писком, что, в свою очередь, истончился и затих. В пылу боя наемники некоторое время терзали еще теплый труп, пока, спрыгнув на землю, Шестерня несколькими ударами не расширил отверстие в боку, откуда, вперемешку с сизыми внутренностями, вывалились оба проводника.
ГЛАВА 15
Осмотрев полумертвых болотников, покрытых огромными волдырями, Дерн поспешил за котомкой, остальные столпились возле, возбужденно поглядывая на поверженное чудовище. Окинув взглядом остывающую груду мяса, Шестерня сказал с удивлением:
— Где эта тварь пряталась?
Мычка хмуро сказал:
— Гораздо важнее, как мы вообще оказались возле нее. Кто-нибудь помнит, что произошло?
Аккуратно обтерев кинжал пучком водорослей, Себия развела руками:
— Я помню лишь уносящие в страну грез чудесные ведения. А потом раздался крик.
Накладывая на тела проводников прозрачную густую пасту, Дерн сказал задумчиво:
— Я тоже упустил момент, когда мы сбились с пути. Лишь вопль Золы… — он поднял глаза на мага, спросил удивленно: — Как ты вообще догадался?
Зола сказал замедленно, все еще не в силах отвести взгляд от чудовища:
— В деревне, на привале, я читал найденную Себией книгу. Там как раз описывалось, что твари с крестообразным зрачком обладают способностью подавлять волю.
— Но почему ты не поддался очарованию? — поинтересовался Шестерня.
Зола потупил голову, сказал печально:
— Я поддался. Но, похоже, впечатления от прочитанного оказались настолько сильны, что помогли выстоять.
Вглядываясь в застывшие глаза-блюдца с крестообразными зрачками, Мычка покивал, сказал негромко:
— Теперь понятно, как вожак обезьян, будучи совсем не похож на собратьев, управлял огромной стаей. Вот только… — он замолчал.
— Ты заметил что-то еще? — поинтересовалась подземница. — Говори скорее. Похоже, эти чудовища становятся неотъемлемой частью нашего путешествия.
Вершинник прошелся взад-вперед, разбрызгивая воду сапогами, сказал замедленно:
— У меня из головы не идет взгляд твари, что напала на меня в озере пещерников. Ведь у нее были точно такие же зрачки.
— Она же и так едва не сожрала тебя? — хмыкнул Шестерня. — Чего не ясно?
Мычка покосился на пещерника, сказал с сомнением:
— Это так. Но к чему было выпрыгивать из воды и рушить набережную, если существо способно парализовать волю? Животные не напрягаются без нужды.
— Значит не способно, — упрямо произнес Шестерня, — или способно, но далеко не каждое.
Закончив с болотниками, Дерн выпрямился, отряхнув руки, сказал негромко:
— Среди пещерников, что работают вокруг озера, распространена необычная болезнь. Паразитические черви, что живут в воде, и поселяются в мышцах ног… Мычка с Себией знают, о чем я говорю, — Дерн посмотрел на закивавших товарищей.
Шестерня насупился, произнес с обидой:
— Я вообще-то тоже пещерник, и успел пообщаться с местными жителями. Они об этом много говорили.
— А говорили они тебе, — спросил Дерн, пристально глядя на пещерника, — что мучимые невыносимой болью, рабочие порой не выдерживают, и бросаются в воды озера, чтобы покончить с муками?
Зола нахмурился, осторожно произнес:
— Ты хочешь сказать, что напавшее на Мычку животное тоже относится к разряду описываемых в книге тварей, и владеет способностью подавлять разум, но в отличие от остальных делает это несколько… своеобразным образом?
— Я хочу сказать лишь то, — Дерн закинул котомку за плечи, — что впредь нужно быть чуть более осторожными, и прислушиваться к легендам, что, как оказалось, возникают совсем не на пустом месте.
Зашевелились болотники, под действием чудодейственных мазей Дерна пришедшие в себя. Вид проводников был страшен, покрытая жуткими язвами, кожа висела клочьями, многочисленные мелкие раны кровоточили, а обожженные пищевыми соками конечности едва шевелились, чудовищно распухшие, словно охотники воровали мед из гнезда диких пчел.
Старший с трудом приподнялся, прошептал:
— Вы убили ужас Лабиринта, вы великие воины!
Младший добавил, не поднимаясь:
— О ваших подвигах будут слагать легенды. Но сперва мы должны исполнить долг, доведя вас до края Лабиринта, — он попытался подняться, но со стоном рухнул обратно в воду.
Глядя на обессиливших сородичей, Дерн покачал головой, Мычка нахмурился, а Себия жестко произнесла:
