Виктор Бурцев - Святой остров

– Да нет же, нежненько, – поучала девчонок Папа. – Отсюда чуток глины уберите, оттуда! Ах, ворона, что же ты наделала! Ну вот, так и знала, что напортачите!

Таким образом Арина Панкратовна прокомментировала тот факт, что из-под лопаты Оли брызнула мраморная крошка. Вскочив со своего пластикового трона, императрица от археологии подскочила к девушке и вырвала из ее рук орудие труда. Еще минута, и черенок лопаты опустился бы Оле на плечо. Но вовремя появившийся Александр Мягков решительно отобрал у Папы лопату, отшвырнул ее в сторону и повел прочь рыдающую студентку, нежно приобняв за плечи и нашептывая что-то ласковое ей на ушко.

Яна, вся сжавшись, испуганно посматривала на лютовавшую руководительницу. Краем глаза она все же успела удовлетворенно заметить, что Гор Енски отвлекся от оживленного разговора со своей соотечественницей и сделал пару решительных шагов в сторону раскопа. Значит, она все-таки ему небезразлична! Слезы радости и испуга бурно оросили ее прекрасные очи и смуглые щечки.

– Ну, че ты ревешь, как белуга? – возмущенно всплеснула руками Пастухова. – Тут мне плакать надо, а не вам. Вес, прекрати живо! Не заставляй меня нервничать! Посмотри м-ка лучше, что тут за вандализм вы устроили!

Доцент и ее студентка склонились над глиняным покровом, и через мгновение воздух прорезала сирена пронзительного вопля:

– Все в раскоп! Лопаты к бою!

Студенты и аквалангисты, ничего не понимая, подбежали к алтарю. Папа, вся дрожа от возбуждения, указывала трясущимся пальцем-сарделькой на мраморный угол, торчавший из глинистой стены раскопа.

Ребята дружно взялись за дело, стараясь не мешать друг другу. Они расширили пещеру на несколько метров по окружности. Постепенно из-под глины начали вырисовываться очертания двух прямоугольников.

– Елки-палки! – хрипела Папа. – Да это же могильник! Копайте быстрее! Лизавета, ты это видишь?! Ой, я уже просто угорела! Водички, Христа ради, принесите мне водички! Оля, Яна, «отлично» за дипломы вам уже обеспечено! Девочки, родненькие мои, дайте я вас поцелую!

Часа через два интенсивной работы из-под грунта были освобождены две мраморные надгробные стелы. Бетси с первого взгляда определила, что они намного старше, чем сам алтарь. Могилы появились на острове еще до Рождества Христова. Причем одна раньше, а другая – на пару столетий позже.

…Когда мрамор очистили от глины, обнаружилось, что на обеих стелах помещен один и тот же рельеф – храм с двумя колоннами и змеем. Такое же изображение украшало и подаренный девушке Булыгиным перстень. Кольцо Алкиния…

Под рельефом на каждом надгробии было высечено имя – по всей видимости, того, кто лежал под данной плитой. Одно из имен показалось Элизабет знакомым: «Тимострат». Да, точно. Тимострат, сын Алкиния. Именно так и значилось на мраморном подножии статуи Ахилла из Археологического музея. Как это ей прочитал таинственный «гид».

Так вот где упокоился щедрый донатор храма! Неудивительно, что ему самому впоследствии возвели заупокойный алтарь.

Второе имя ничего ей не говорило: «Паламед». Кем он был? Почему его похоронили здесь, рядом с почтенным отпрыском почтенного отца?

Внезапная догадка забрезжила в голове мисс МакДугал. А вдруг оба покойника каким-то образом принадлежали к загадочному братству Посвященных, о котором упоминала тень Патрокла, – ив свое время послужили «носителями» для душ великих героев Троянской войны? В таком случае интересно, умерли ли Тимострат и Паламед своей смертью и просто попросили, чтобы их прах был захоронен на острове Левке. Или каждый из них в свое время пал смертью храбрых во время очередной попытки чудовищного змея Тифона вырваться из тартара?

«Надо будет поинтересоваться у Патрокла, – решила Бетси. – Если, конечно, представится такая возможность».

Почему именно ей вспомнился именно Патрокл, а не Ахилл, девушка не знала. Возможно, потому, что ее слишком раздражали снисходительные ухмылочки и покровительственно-властный тон Понтарха-Балафре. С его другом Бетси понравилось общаться значительно больше. Ежели вообще уместно выражение «понравиться» в отношении контакта с духами покойников.

Между тем Папа приказала «всем лишним» немедленно удалиться с раскопа.

– Объявляю на сегодня выходной. Со мной остаются только Оля Градова, ты, Петя, а также Олег. Остальные могут резвиться где вздумается и как вздумается, а также отдыхать лежа… Я сказала «отдыхать», а не другое чего, кобылицы вы поноровленные!. Ты, Лизавета, если хочешь, конечно, тоже можешь остаться, – спохватилась Пастухова, почувствовав некую неловкость перед заморской гостьей.

– Спасибо, не стану вам мешать, – поспешила отговориться баронесса. – Продолжу осмотр объекта номер один.

Все, что можно было увидеть любопытного, мисс МакДугал уже здесь увидела. Старые могильники ее интересовали постольку поскольку. На острове таилось еще множество куда более интересного и заманчивого.

– Я так и думала, – кивнула Папа. – Да, и не одолжишь ли мне своего хваленого фотографа? Он может пригодиться. Бетси развела руками.

– Спросите у него сами. Он мне не подчиняется.

– Ну-ну, – хихикнула Пастухова и обратилась к Яне Градовой: – Яночка, сокровище мое, поинтересуйся у молодого человека, не согласится ли он нам помочь? Надо бы живенько сфотографировать все это. И наилучшим образом!

Гор, услышав просьбу, вопросительно посмотрел на подругу, и та незаметно кивнула. Сегодня она справится одна. Вряд ли призраки станут появляться два дня подряд. Они ведь дали людям время подумать.

Яна ревниво дернула парня за руку. Тот как ни в чем не бывало послал ей свою обезоруживающую улыбку, против которой девушка как всегда не смогла устоять.

В крипте и правда никого не оказалось. Бетси окинула взглядом уже хорошо знакомую обстановку и отметила, что здесь явно побывал кто-то посторонний. Он (или они) успели порыться в кострище. Окаменевшие уголья были разрыты и разбросаны вокруг по полу. Видимо, посетители пытались унести что-либо на память. Один из бронзовых штырей был расшатан, словно его хотели выдернуть. Ручка у котла наполовину оторвана. Но котел настолько врос в грунт, что сдвинуть его с места было практически невозможно. Неужели и сюда добрались любители древностей? Или это военные любопытствуют, что же такое оказалось в их ведении?

Сверху послышался шорох. Кто-то спускался по лестнице. Элизабет мигом погасила фонарь и затаилась в темноте. Скрип лестницы приближался. Еле слышный. Видно, спускавшийся старался быть очень осторожным.

Девушка крепче сжала в руке тяжелый фонарь, готовясь нанести удар.

– Лиз, ты здесь? – раздался под сводами пещеры знакомый тихий голос.