Пола Вольски - Наследник чародея

Казалось, маска Террза начала таять, трескаться на глазах, но тут же снова застыла.

— Молчите! — резко приказал он, и теперь уже ледяное негодование было направлено и на собственную минутную слабость. — Эти слезные мольбы столь же пошлы, сколь и лицемерны, и я на них не куплюсь. Довольно, не считайте меня глупее, чем я есть на самом деле.

— Я говорю чистую правду.

— Вы лжец, Феннахар. — Огнем в глазах он удивительно походил на Непревзойденного Фал-Грижни в минуту опасности. Больше вам меня не одурачить. Вы лжец, наделенный той же врожденной склонностью к обману, что и все люди — ваши собратья. Мудрый патриарх Грижни верно понял лживую вашу породу и нашел ей достойное наказание. Отец, предвидя истязание вардрулов, протянул руку из могилы, чтобы очистить остров от человеческой скверны.

— Террз, вы хотите правды? Будь по-вашему. Гонения вардрулов — прямое следствие вашего пребывания в их пещерах, и ничто иное. Ваше присутствие здесь ставит под угрозу само их существование. И если их участь вам действительно небезразлична, отведите от них эту угрозу — покиньте пещеры и вернитесь в мир людей — в свой мир.

Террз ответил не сразу, чувствуя в брошенном ему обвинении зерно истины.

— Вы понимаете, чего требуете? Чтобы я оторвался от клана? Да это равносильно смерти…

— Вам вовсе не нужно отрываться от него навечно. Но в данный момент, оставаясь здесь, вы лишь навлечете на него беду. Равно как и на многие тысячи безвинных людей… если только не позволите мне передать Непревзойденному Джинзину Фарни отцовские дневники.

— После всего, что произошло, вы смеете требовать от меня такой жертвы? — Казалось, гнев вот-вот разорвет оковы ледяного самообладания.

— Если и жертвы, то не вечной, так как дядя Джин немедленно вернет вам записи после того, как внимательно их изучит.

— Так ли это? Прикажете поверить, что непревзойденный Фарни не менее порядочен, чем его сородич Феннахар? Ваши доводы весьма весомы, и я их непременно обдумаю. Однако не менее весомы и доводы Фтриллжнра Рдсдра, предлагающего спустить вас в Незримый водопад.

«И у него ведь хватит духу, — подумала Верран. — Кажется, он превращается в чудовище. Как меня это пугает».

Феннахар не нашелся, что сказать, в отличие от Верран, которая заговорила, стараясь выдержать ровный тон:

— Если надумаешь, придется отправить и меня туда же.

— Мама, тебя все это не касается…

— Вот как? Подумай хорошенько, мой юный диктатор. Ты не все знаешь. Для начала скажу, что я помогала Рилу. Удивлен? Дело в том, что Рил прав, хоть ты этого, похоже, так и не понял. Да-да, это я выманила тебя из Обители, чтобы он смог туда пробраться.

— Так ты сделала это ради него? Не ради меня?

— Ради вас обоих. Но как бы то ни было, я оказывала ему всяческое содействие, и если, по-твоему, он виновен в каком-нибудь преступлении, то и я тоже виновна. Существует и еще одно обстоятельство, о котором ты, похоже, забыл. Дневники лорда Грижни были вручены мне. Они — моя собственность, но никак не твоя.

— В твоих руках они ничего не значат. Тебе они ни к чему.

— Однако распоряжаться ими — мое право. И если я сочту нужным, то могу отправить их Джинзину Фарни.

— Думаешь, я позволю?

— Позволишь? Да кто ты такой? Тебе ли решать?

— А кому же еще, мама?

Она предпочла не принимать явный вызов.

— И еще одно. Ты говоришь, как трудно тебе будет расстаться со своим кланом. Но на самом-то деле твой клан — мы: я и мои родственники Веррана еще родня по материнской линии в Гард-Ламмисе. Это с ними ты связан кровными узами, они-то и есть истинный твой клан. А Змадрки и прочие вардрулы, при всей их доброте и мягкости, никогда не сочтут тебя всецело своим, поскольку самого себя, такого, как создала тебя природа, ты все равно не изменишь. Будь жив отец, он бы тебе объяснил. Даже если с помощью магии тебе и удастся изменить внешность, даже если ты сможешь общаться с Предками, даже если у вас с Змадрк Четырнадцатой будут дети, в сердце своем ты все равно останешься человеком. И с этим ничего не поделаешь!

— Мама, я и не подозревал, что ты настроена против меня. Если хочешь, чтобы мы стали врагами…

— Вовсе нет! Ах, Террз… — более мягко добавила она, — если ты и вправду стремишься стать вардрулом, будь добр и покладист, как они. Ни один вардрул не допустил бы гибели тысяч невинных существ. Для вардрулов все живое бесценно. Как и для благороднейших из людей. Спасая жизни, ты сведешь воедино все лучшее, что есть в душах и тех, и других. Пусть Рил доставит записи лорда Грижни в Ланти-Юм. Когда заклятие Тьмы падет, он вернет их, непременно вернет. И как бы ты ни был сейчас обижен, сам знаешь, что слово он сдержит. Отдай их, Террз. Докажи, что ты достоин быть и вардрулом, и человеком.

Террз ответил не сразу. Постепенно из взгляда его ушла злость, лицо обмякло, и в нем снова проглянуло что-то мальчишеское. Верран, следившая за ним затаив дыхание, вдруг поняла, что ее материнская любовь осталась такой же сильной, как прежде. Террз бросил быстрый взгляд на Феннахара — взгляд, исполненный мучительной неопределенности. Но прежде чем с губ его сорвалось первое слово — кто знает, каким бы оно было? — их прервали. Фтриллжнр Рдсдр принес весть о готовящейся новой атаке. Солдаты, перебросив доски через невидимые глазу ямы-ловушки, сотнями хлынули в пещеры сразу через два входа. Войско вардрулов, разбившись на две армии — одну возглавил Лбавбщ Хфу, другую патриарх Ржнрллщ, — устремилось навстречу захватчикам, однако без предводительства Террза Фал-Грижни им было не обойтись.

Террз пошевелил пальцами, мигом выбросив из головы все мысли о Хар-Феннахаре. Так и не сказав ни слова, он устремился вместе с соратниками-вардрулами к Вратам Фжнруу.

Верран взглянула на Феннахара.

— Пожалуй, вам лучше уйти, пока еще есть время. Забудьте про записи Грижни. Спасайтесь.

— А вы как же?

— Пока не знаю. Сейчас для меня важно быть рядом с сыном.

— Ему, уверен, не хочется подвергать вас опасности. Да и мне тоже.

— Меня нисколечко не интересует, чего он там хочет и чего хотите вы. Мне нужно знать, что мой сын жив и невредим, вот и все, — отрезала Верран и повернулась, чтобы уйти.

— Хорошо, я с вами. — И подавив в себе желание удержать ее силой, Феннахар следом за ней вышел из комнаты.

По меркам вардрулов Лбавбщ Хфу обладал и храбростью, и решительностью, по человеческим же меркам вовсе не годился в воины. И возглавлял он неорганизованную, плохо обученную толпу сородичей, вооруженных заточенными сталактитами да захваченным у противника оружием, обращаться с которым толком никто не умел. Каждый вардрул, кроме того, был преисполнен решимости драться до последней капли крови, защищая родные пещеры. Однако мужество, не подкрепленное опытом, сослужило им плохую службу, и без воодушевляющего присутствия юного полководца Террза вардрулов Лбавбща Хфу крепко потрепали.