Терри Брукс - Крылья Тьмы

Руэ притянула его к себе и поцеловала в губы.

— Я рада, что ты сделал это. — Встав, она потянула его за собой. — Ляг со мною, Бек.

Она потянула его к гамаку и уложила рядом с собой. Прижавшись к нему, она обняла его обеими руками. Руэ все еще привыкала к мысли о том, что этот юноша значит для нее так много. Признание, которое она высказала Беку, удивило ее саму, но она нисколько не жалела об этом. Бек Омсворд дал ей ощущение целостности, будто найдя его, она отыскала недостающую часть самой себя. С ним ей было так хорошо, как давно уже не было ни с кем.

Сначала они лежали без движения, без слов, просто обнимая друг друга и слушая тишину. Но ей хотелось большего, хотелось дать ему больше, и она стала целовать его. Она осыпала поцелуями губы и глаза, лицо, и шею, и грудь. Он пытался ответить, но она не позволила, желая, чтобы все исходило от нее. Когда он, казалось, успокоился, она вновь откинулась назад, уложив его голову себе на плечо. Он ненадолго уснул, и она продолжала обнимать его, пока он спал.

— Я люблю тебя, Бек Омсворд, — произнесла она беззвучно, подумав о том, как это странно — влюбиться при таких необыкновенных обстоятельствах. Это казалось неудобным и немного смешным. Хокен был бы возмущен. Он никогда бы не подумал, что она влюбится в кого бы то ни было. Она и сама так же думала, до сих пор. Рыжая Крошка была слишком независимой, слишком упрямой. Она никогда ни в ком не нуждалась, не искала ничьей компании. Она была самодостаточна. Руэ понимала ход его мыслей.

Ее пальцы проникли под рубашку Бека и прикоснулись к его коже. Она положила руки ему на грудь, там, где сердце. Мысленно считая его удары, она прикрыла глаза и задремала.

Когда она снова проснулась, он еще спал. Небо над головой светлело, приближался рассвет.

— Уже почти день, — прошептала она ему на ухо.

Он кивнул в ее плечо. Мгновение он хранил молчание, стряхивая с себя остатки сна. Руэ чувствовала его дыхание на своей шее, ощущала силу его рук.

— Когда мы вернемся в Четыре Земли, — начал он и остановился. — Когда все это закончится, и нам нужно будет решать, где мы…

— Нет, Бек, — сказала она нежно, но твердо. — Не говори о том, что будет потом. Не тревожься. Это еще не скоро будет иметь для нас значение. Оставь.

Он вновь умолк, лежа вплотную к ней. Руэ откинула назад свои волосы, упавшие ей на лицо. Взгляд Бека с интересом проследовал за этим ее движением, и он протянул руку, чтобы помочь ей.

— Я должен спуститься в Крэйк, — молвил он. — Я должен вернуть меч Квентина. Хочу, чтобы он был здесь, когда он очнется.

Она кивнула:

— Хорошо.

— Ты присмотришь за Грайан ради меня, пока меня не будет?

Она улыбнулась и поцеловала его в губы.

— Я не могу, Бек. — Руэ прикоснулась к кончику его носа. — Я иду с тобой.

Когда она сказала это, Бек испугался. Внешне он никак не проявлял своего страха, но в душе его царила буря. Он был в состоянии думать лишь о том, как он боится за нее, как страшится того, что может случиться. Это уже произошло с Квентином Ли, а ведь его брат, по крайней мере, был под защитой меча Ли. Одна рука Руэ была в лубке, и она вообще не владела никакой магией. Если бы он согласился на то, чтобы она отправилась туда, он принял бы на себя ответственность за них обоих. Бек не был уверен в том, что ему хотелось этого сейчас, сразу после того, как он так ужасно подвел Квентина.

— Я не думаю, что это хорошая мысль, — сказал он ей, не найдя ничего лучшего, чтобы не разъярить Руэ и не укрепить ее решимость.

Она, казалось, размышляла над тем, насколько удачно он выразил свое возражение, а затем улыбнулась:

— Знаешь, что мне больше всего нравится в тебе, Бек? Не внешность, и не твой смех, и не то, как ты воспринимаешь мир, хотя все это мне тоже по душе. Что мне действительно нравится в тебе, так это то, что ты ведешь себя со мной так, будто я не как все. Ты уважаешь меня. Я не должна драться с тобой, чтобы заставить уважать себя. От тебя я могу ожидать этого как чего-то само собой разумеющегося. Мы на равных. Я могу даже быть лучше кое в чем. — Она сделала паузу. — Я бы не хотела потерять это.

Ему нечего было ей сказать. Он просто кивнул и улыбнулся ей в ответ, а она страстно поцеловала его, чтобы показать, как высоко она ценит проявленное им понимание. Поцелуй ему понравился, но опасения по поводу предстоящей совместной вылазки нисколько не развеялись.

Тем не менее, вопрос был решен, поэтому они тихонько скользнули за борт, затем по краю утеса добрались до начала тропинки и отправились по ней вниз. Было уже настолько светло, что можно было различить очертания деревьев. Легкий утренний ветерок медленно шевелил листву и ветки. Во время спуска Бек сканировал все вокруг с помощью магии, не желая быть застигнутым врасплох, даже если то, что он делал, могло послужить предупреждением самке мертвого граака. Он уже решил, что если самка будет где-нибудь поблизости, то они тут же повернут назад. Даже Рыжая Крошка не могла с этим спорить.

Но фортуна улыбнулась им, и они проникли в Крэйк незамеченными. С помощью песни желаний Бек сделал их невидимыми. Укрытые шлейфом тумана и лишенные запахов, которые могли привлечь плотоядных хищников, они скользили между деревьями, легкие и свободные как призраки. Меч Квентина, заляпанный грязью, но все еще целый, лежал рядом с тушей бездыханного граака. Подхватив его, они отправились в обратный путь. Солнце уже позолотило иззубренные верхушки гор на востоке, когда они начали свое восхождение по тропинке.

«Это оказалось так легко», — подумал в изумлении Бек, когда они добрались до утеса. Почему это не прошло так же легко для Квентина? Но тогда, конечно, не было бы того толчка, который помог очнуться Грайан, а он сам не увидел бы, что теперь она откликается на боль и страдание не как ведьма Ильзе, а как его сестра. Он не открыл бы, что она, быть может, вернется в конце концов, когда будет готова к этому.

Руэ Меридиан обернулась к нему, озорной взгляд ее зеленых глаз светился удовлетворением:

— Признайся, это было не так уж и плохо.

Бек покачал головой и вздохнул:

— Да.

— Вспомни об этом в следующий раз, когда задумаешь что-нибудь опасное без меня. — Обхватив его за шею обеими руками, она притянула его к себе. — Если ты любишь меня, если я люблю тебя, то не может быть и речи, чтобы такое когда-нибудь случилось. В противном случае наши чувства друг к другу — ненастоящие.

Он покачал головой:

— Нет. Это — настоящее.

Руэ улыбнулась, откидывая назад с лица пряди длинных волос:

— Я знаю. Поэтому не забывай об этом.

Она прибавила шагу и пошла впереди него. Он смотрел ей вслед, едва владея собой. В ее словах и улыбке, во всем, что она говорила и делала, он видел будущее, превосходившее все его ожидания, все, что он когда-либо представлял возможным. Это была лишь мечта, но разве действительность не зарождалась в мечтах?