Светлана Середа - Эртан-2 (версия с СИ)

— Не знаю. Может, и нет. Может, мы с тобой уже давно умерли. Или сошли с ума, — Дан невесело усмехнулся. — Дорога и правда была. И вело меня по ней скорее чутье — и упрямство — чем разум, потому что я не знал, куда иду. Встречал разных людей… и нелюдей тоже. Одни мне помогали, другие пытались убить.

— Кто-то хотел помешать тебе добраться сюда?

— Вряд ли. Скорее — просто убить. Ребята-Странники, которых я встретил на Дороге, сказали, что Темные не терпят чужаков. У меня был амулет, который защищал от излишнего внимания, — только благодаря ему я и добрался до Эртана. Вернее… почти добрался, — Дан рефлекторно поежился. — Амулет давал мне защиту только до тех пор, пока я сам желал оставаться в тени. Но в одном из последних миров я все-таки ввязался в драку… Давай я расскажу это как-нибудь в другой раз. Там много всего было… это здесь, у вас, два месяца прошло, а у меня там — две жизни, не меньше. Историй не на один вечер хватит. Может, Юля тоже захочет послушать.

— Ладно, — со вздохом согласился Женька. — То есть когда Юлька тебя нашла у форта Айрон, ты и в самом деле ничего не помнил?

— Нет. Память вернулась во время Юлиного рассказа. В лесу, у Малых Вешек. На меня вдруг обрушились все воспоминания разом, — Дан передернулся. — Гадкое ощущение. И это еще одна причина, по которой я не признался Юле в том, кто я такой. Струсил. Мне казалось, она должна меня возненавидеть после того, что я сделал.

— Да брось, что ты такого сделал? Просить об ударе милосердия — это естественно. Если бы я оказался на месте Юльки, сделал бы это без колебаний.

— Вот именно. Я мог бы настоять, чтобы вместо нее остался ты. Мог бы убедить Джаниса не разделять группу. Мог бы… Но я доверился предначертанному.

Дан замолчал, глядя в сторону. Женька деликатно выдержал паузу в несколько секунд — на большее его не хватило:

— Слушай, а о чем вы с Юлькой говорили? Ну там, в Долине? У нее спрашивать неловко было. Кстати, а почему вдруг вы заговорили на древнеэльфийском?

— Она спросила — я ответил. Машинально.

— Ну, с тобой-то все ясно, а Юлька его откуда знает?

— Без понятия. Юля спросила, зачем я ее позвал. Я ответил: чтобы умереть. Пафосно — но было не до формулировок, да и… язык к пафосу располагает.

Женька не стал задавать уточняющих вопросов, но весь его вид кричал: ну, продолжай!

Дан поморщился. Ему по-прежнему не хотелось излагать эту историю — слишком много в ней было белых пятен, много такого, чего он сам не понимал. Но в ушах еще звучало презрительно-равнодушное: "Ты можешь делать все, что угодно. Но это не изменит того факта, что ты меня обманывал." Говорят, молчание — золото. Только разве платят золотом за доверие?

— Я уже сказал: после того, как я чудом спасся от лунной лихорадки, со мной стали происходить странные вещи. Рождались песни, смысл которых я не мог постигнуть. По ночам снились непонятные сны, а наяву порой казалось, что я сплю. Первые полгода было очень страшно, потом я понял, что мое состояние стабильно, и старался относиться к приступам, как к досадной неприятности — вроде плохой погоды. Грех роптать на такую мелочь после того, как вылечился от неизлечимой болезни. Сейчас я понимаю, что мне невероятно везло — странно, как я вообще не сошел с ума. Как бы то ни было, я не очень удивился, когда однажды из моего сознания выпал довольно длительный отрезок — минут сорок. Я помню, как пришел в трактир, попросил у хозяина лютню, стал настраивать. Потом — провал. Прихожу в себя, а у меня под руками еще затихает аккорд — судя по положению пальцев на грифе, "Последнего заката", — но я совершенно не помню, как играл его. Я сглупил — не стал спрашивать у трактирщика, что произошло. Он мой информатор, мне не хотелось выказывать перед ним слабость. Удовлетворился тем, что, судя по реакции окружающих, ничего подозрительного я не делал.

В ту ночь мне впервые приснилась моя смерть. И на следующую тоже. А утром, у Кости Литовцева, я увидел ее — девушку, которая меня убивала, — голос Дана был подчеркнуто бесстрастным. — Дальше ты в общих чертах знаешь, ты же присутствовал при этом. Но только перед смертью я вспомнил, что случилось за те сорок минут в Вельмарском трактире. Вернее, что именно произошло, я до сих пор точно не знаю. Это было… — он замялся, подыскивая слова, — как сбой в Матрице. Я ведь, будучи Вереском, ничего не помнил про Землю — искренне считал себя полуэльфом-шинтар, приемным сыном графа белль Гьерра, и все проблемы с головой списывал на последствия лунной лихорадки. Но где-то глубоко в подсознании жил Данил Милославский, который хотел вернуться в свое настоящее тело. Я… просил Юлю о помощи.

— Ты просил Юльку тебя убить? — ошеломленно переспросил Женя.

— Нет, конечно, — Дан с досадой тряхнул головой. Как объяснить другу то, чего сам понять не можешь? — Я… пел.

Просто пел. А она просто слушала, вцепившись в табурет побелевшими пальцами, — словно одна ее часть хотела сбежать, а другая силой удерживала на месте.

— Думаю, она сама не осознавала, что происходит. Решила, что ей понравились песни — или исполнитель, — и выкинула меня из головы, едва переступив порог трактира. Но в момент смерти вспомнила — может быть, безотчетно — и это воспоминание сработало как ориентир для ее Дара. Когда-то я думал, что ее перенесли Найэри… но это вряд ли.

Одна рыжая богиня весьма недвусмысленно дала понять, что Юлькино присутствие в Эртане более, чем нежелательно.

— А почему ты выбрал именно ее? Убить тебя мог кто угодно, для этого много ума не надо.

— Ты меня слушаешь вообще? Я никого не выбирал, это получилось неосознанно. Если бы я отдавал себе отчет в том, что мне нужно умереть, я бы принял яд — и решил все проблемы. Просто знакомое лицо — лицо из прежней жизни — сработало, как переключатель.

— Слушай, я уже ничего не понимаю. Так вы были знакомы в реале? Если так, то почему она тебя не узнала у форта Айрон?

— Нет. Не совсем. Подожди, — Дан вскинул руку, прислушиваясь. — Кто-то заглянул в нашу комнату. Судя по тому, что я не слышу шагов, — Джанис. Сейчас сюда придет.

Действительно, через несколько секунд дверь распахнулась и на пороге возник молодой вампир. Он окинул быстрым взглядом комнату: белое платье, небрежно висящее на спинке стула, измятая кровать — и озабоченно поджатые губы расплылись в насмешливой улыбке.

— А ты времени не теряешь, смертный. Только отчего твоя женщина так быстро покинула тебя? Ты оказался не на высоте?

— Джанис, ты пришел по делу, — холодно напомнил Дан. — Говори.

Вампир посерьезнел.

— Этот парень, которому ты поставил подножку, ты его знаешь?