Александр Анфилатов - Изумрудная долина

   - А ты как думаешь?! - парировал Ярослав.

   Шестопер злобно усмехнулся:

   - От такого, как ты, можно ожидать что угодно - любой глупости!

   - Задай этот вопрос лучше себе, Шестопер, - иронично усмехнулся Ярослав, - потому что если меня убьют, то вопрос, уводить людей или перебить войо, будешь решать ты! А ты, насколько я помню, войо ничего не обещал.

   В ответ Шестопер только тихо хохотнул, хищно сверкнув глазами.

   Решение Ярослава лично участвовать в поединке вызвало недовольство Ерофея Силыча.

   - Видано ли дело, - возмутился он, - поединок! Эк нам не хватало мороки поединки устраивать, через час-два все едино сдадутся, когда половину стрелами перебьем.

   - Я бы сам так сделал, кабы у нас были эти час-два. Того гляди, с минуты на минуту начнут подходить войо из соседних поселков, благо, что они далековато. Раз есть возможность, надо ее использовать.

   Как специально, в этот момент появился гонец от Жигана с известием, что с юга пришла группа вооруженных войо, вероятно, заметивших дым пожарища. Ее удалось частично перебить, а частично рассеять, но вероятен подход новых групп. Разведчики просят быстрее покончить с поселком, иначе могут и не удержать врага, если следующая группа будет большая. Вопросы сразу отпали. Шестопер даже напутствовал Ярослава: "Не боись, Славик, ты двух мастеров завалил, а эти лесовики им не чета. Будь осторожней, войо рослые, действуюй на короткой дистанции".

   Поединок должен был состояться на площади перед баррикадой посреди поселка. С нее за ходом боя смотрели полторы сотни войо разных полов и возрастов. Люди большей частью прятались за соседними домами, но когда действо началось, многие высыпали на открытое место. Непосредственно у места боя находилось по десять воинов с той и с другой стороны с копьями и щитами, но без луков, чтобы никто не мог в азарте выстрелить во врага. Войо выставили молодого опытного воина необычайного роста и силы. Ярослав, будучи коренастым и крепким, не выделялся высоким ростом настолько, что даже Юлия была выше его на несколько сантиметров, едва доставал воину войо до плеча. Он был одет по военной моде войо: босиком, с голым торсом, в одних холщовых штанах. В правой руке он вращал стальной меч чуть ли не метровой длины, а в левой сжимал типичный местный узкий и длинный щит, склеенный из деревянных планок. Воин легко перемещался, был ловок и проворен.

   Ярослав выступал в обычном своем вооружении: бригандине, хауберке и шосах. Однако его тяжелое вооружение вызвало резкое возражение со стороны противников. Воины загалдели, показывая на него пальцами и выражая недовольство подобной несправедливостью. Навси-ла-рад, находившийся тут же, высказал общее их мнение на понятном для людей языке:

   - Воля Богов не может быть выражена правильно, если поединщики прикрывают тело медью или холодным железом, - это не по правилам. Вы, Дхоу, должны снять броню, чтобы уравнять судьбу перед Богами.

   Ярослав возмущенно возразил:

   - Если я сниму броню, то ваш воин получит решающее преимущество, он намного сильнее меня!

   - Тогда выставь более сильного...

   Ярослав не стал спорить, прямо на виду у воинов сбросил бригандину, хауберк и остался в одном нательном шелковом белье и брюках. Понимая, что шансы на победу у него резко падают, он сменил оружие, взяв вместо баклера большой щит, а вместо бастарда короткий пехотный меч. Такое вооружение, в противовес сильному врагу, требовало быстрых, молниеносных действий, и Ярослав был готов к ним.

   Он вышел в центр круга спокойным уверенным шагом, намереваясь покончить с массивным войо, не затягивая поединка. То обстоятельство, что меч Ярослава был вполовину короче, чем у противника, не вызвало возражений. Воины войо свистом подбадривали своего, громкими криками давали советы и высмеивали человека. Сам он, огромного роста, смеялся во всю клыкастую морду, хохотал, показывая язык, и приглашал смелее нападать. Он шел на сближение несколько по кругу, легкими пружинящими шагами, вращая мечом мельницу, показывая противнику и всем окружающим свою удаль.

   Ярослав, напротив, был напряжен и сосредоточен, как и воины за его спиной. Он был внимателен и не желал упускать шанс, если его веселый противник допустит оплошность.

   Не доходя нескольких шагов до противника, Ярослав неожиданно бросился вперед, прикрываясь большим щитом, молниеносно сблизился с рослым воином и, не давая тому опомниться от неожиданности, поддел своим щитом край щита врага и в образовавшееся отверстие дважды коротко ударил в грудь мечом, сделал шаг назад и застыл в позиции, готовый к любому развитию событий.

   Улыбка спала с лица врага, он обмяк, опустил меч и рухнул, как подкошенный.

   Произошедшее вызвало шок у всех, кто это видел. Никто и помыслить не мог, что схватка закончится так быстро. Войо погиб, не успев сделать ни одного удара или выпада. Подобный исход о многом говорил. И те, кто хотя бы немного понимал смысл происходящего, особенно это относится к суеверным войо, все поняли правильно. Войо был хорошим, сильным и опытным воином, шансы его на победу, без сомнений, были очень высоки, потому человек, убивший его, был очень опасен.

   Пауза, наступившая после печального исхода схватки, в течение которой до людей и войо постепенно доходил смысл произошедшего, весьма затянулась. Одним из первых пришел в себя вождь Навси-ла-рад. Он выступил вперед и, подойдя к Ярославу, церемонным жестом вынул из ножен свой меч и, опустившись на одно колено, положил его к ногам победителя. Таким образом, вождь предпочел прекратить сопротивление и отдать себя и свой народ во власть людей. Вслед за ним и другие воины стали складывать оружие у ног победителей, впрочем, делали они это весьма неохотно. Многие явно старались припрятать дорогие сердцу предметы, скрывая их в одежде или передавая своим женщинам. Сдавали, в основном, луки, копья, деревянные палицы и мачуги. Из защитного вооружения сдал свои доспехи лишь сам вождь Навси-ла-рад. Остальные знатные воины предпочли не расставаться с ценными предметами. Много сдали щитов.

   После официального прекращения сопротивления, обстановка противостояния резко разрядилась. Напряжение спало, население поселка быстро разбрелось по своим домам, перед дверями которых задымили очаги. Женщины готовили, ребятня пугливо шныряла поблизости от людей, стараясь не показываться на глаза вблизи страшных врагов. Людям открылась внутренняя, тщательно скрываемая от посторонних, жизнь племени войо, за один взгляд на которую, в обычных условиях, чужаку полагалась смерть. Однако сейчас многое изменилось: более сотни людей наводнили поселок, контролировали подступы, изымали оружие и заняли несколько домов. Новый большой дом вождя Навси-ла-рад-амона сгорел в ходе утренних событий, и теперь он вынужден был располагаться в доме одного из знатных воинов. Однако, как ни странно, имущество было спасено, и сейчас многочисленная родня вождя стаскивала в новый дом вещи, спасенные во время пожара.