Галина Романова - Дом с привидениями

— Ну, сестры, — с порога прокричала она, — угадайте с трех раз, что произошло?

Остальные ведьмы переглянулись.

— Мы кое-что знаем, — осторожно начала сестра Виктория.

— Нет! — плюхнувшись на свободный стул, лесная ведьма обмахивалась руками. — Знаете, да не все! Я ведьмака захватила!

— Что?

— Удивились? — Она расхохоталась. — Тепленьким взяла. Сам пришел, на ночлег попросился. А уж я его уважила… Сестра Агата, помнишь, ты в его зелье кое-что добавляла? Вот теперь он у меня вот где. — Ведьма потрясла кулаком.

— Где он сейчас?

— У меня в погребе. За ним шуликуны присматривают. Ну и упрямый же мальчишка попался! Слов нет! Я к нему и так, и эдак, и лаской, и таской — ничего его не берет! Ничего, — она потерла руки, зажгла последнюю из оставшихся свечей, — поголодает — присмиреет. А и помрет от голода — невелика потеря. Одним призраком больше станет, только и всего. Будет твоему привидению, сестра Маргарита, приятель! Эй, ты! — весело закричала она в потолок. — Хочешь себе приятеля? Будете вместе ставнями греметь да половицами скрипеть.

Призрак на сей раз хранил молчание.

— Ты хочешь его… умертвить?

— А что такого? Не станет мне добром подчиняться — сживу со свету.

— Дуу-у-ура! — взвыла сестра Виктория, вскакивая на ноги. — Ой, ну и дура же ты, Клара, набитая!

— А что тут такого? — захлопала глазами та.

Остальные ведьмы удивленно и возмущенно переглядывались. Сестра Клара была среди них самой молодой, ей было чуть за сорок, и сейчас она явно вела себя как молоденькая девчонка.

— А того, что мертвый ведьмак намного опаснее живого! — воскликнула сестра Виктория. — Он не упокоится после смерти, а будет мстить нам всем, пока не уничтожит! И тебя и нас! Тебя — так даже первую! Так что, дорогая сестра, хочешь не хочешь, а придется тебе его отпустить!

— Как бы не так! Я столько лет искала такого… симпатичного!

— Сломать его хочешь? Смотри, как бы он тебя в дугу не согнул и нас всех заодно!

— А сила наша на что? — не сдавалась лесная ведьма. — Если вместе собраться и…

— Ты правда хочешь это проверить? — Старшая ведьма сверху вниз посмотрела на младшую. — Ну-ну. Собираешься умирать раньше срока — пожалуйста. А вот нам жить охота.

— Но нас же тут пятеро. — Сестра Клара не собиралась сдаваться без боя. — Мы могли бы справиться…

— Нас на Лысой горе было тоже немало, — поджала губы хозяйка дома. — И там была старшая матка. А все равно его пощадить пришлось. Что ты думала, мы бы с ним не справились? Справились бы — да все и пострадали.

— Не говоря уже о том, что его собратья потом на тех из нас, кто уцелеет, сполна бы отыгрались, — пробормотала сестра Устина.

— Но ведь есть же средства, чтобы их обуздывать! — всплеснула руками сестра Клара. — Сами знаете, сестры, — он так и увивается вокруг нашей Анночки-ясочки! Не ровен час…

Ведьмы переглянулись.

— Да, — кивнула сестра Виктория, — он нам может помешать. Особенно сейчас, после того, что может свершиться этой ночью!

— А что может свершиться этой ночью? — Сестра Клара обвела глазами собравшихся.

Сестра Маргарита глубоко вздохнула:

— Анна ушла за пятой Печатью.

— Что? — Лесная ведьма вскочила, едва не опрокинув стул. — Это правда? Печать… найдена?

Четыре сестры смотрели на пятую с самодовольными улыбками.

— Будет найдена, — сказала сестра Виктория. — Если девочке улыбнется удача.

— Улыбнется! Непременно улыбнется. — Сестра Клара молитвенно сложила руки. — Анночка такая способная девочка! В нее заложены такие силы! Она может! Она справится! Я верю в это! Неужели мы обретем еще и пятую Печать? Ради такого — да, стоит отпустить этого парня. Только, — она задумалась, — как бы он нам все не испортил?

— Мне тебя учить? — вздохнула сестра Виктория. — Сделай так, чтобы он хотя бы двое суток нам не мешал. А там поздно будет!

— Сделаю. — Лесная ведьма метнулась к дверям. — Непременно сделаю!

Ее быстрые ноги легко и невесомо — даже старые ступеньки не скрипели, а только чуть постанывали — простучали по лестнице. Потом внизу послышался хлопок. Пахнуло жжеными птичьими перьями. Запах еще не успел выветриться, а остальные ведьмы стали собираться восвояси. Известие известием, но кое-кому из них надлежало поскорее вернуться домой к людям, которые мирно спали в своих постелях, не подозревая ни о чем.

Анна добралась до ограды нового кладбища вовремя и без приключений. До угла ее все-таки проводила тетя Маргарита. На прощанье пожилая дама поцеловала племянницу в лоб, чего до этого не делала ни разу, погладила по голове, прошептала: «Удачи, моя милая!» — и ушла, растворившись в темноте осеннего вечера. Девочка осталась одна. Стиснув в кулаке висевшую на груди ладанку с корнем тимьяна, — на сей раз в нее был зашит еще имбирь и птичий череп для пущей охраны — она огляделась по сторонам.

Улица была темна и пустынна. Фонари горели только за поворотом, там, куда скрылась ее тетя. А ограда кладбища была погружена во тьму. Но девочка не боялась. Была уверена, что с нею ничего не случится. Ее волновало другое — а что, если одноклассницы не придут? Что, если родители не выпустили их из дома? Что, если все это обман и они сейчас мирно лежат в своих постелях и хихикают над дурочкой, которая им поверила? Или, пуще того, затаились где-то в темноте и наблюдают за нею?

А, не все ли равно? Как там говорила Калерия? Дом в низине? За старой стеной, где течет река Лебёдка? Найдем! Пусть хоть там, за стеной, настоящий дракон сидит!

— Я — ведьма, — прошептала Анна. — Со мной ничего не случится!

Звук собственного голоса придал смелости. Девочка решительно повернулась к освещенной улице спиной и зашагала вдоль кладбищенской ограды мимо обычных деревянных домов, которые отличались от обычных деревенских только тем, что тут заборчики часто были выкрашены яркой краской, а в палисадниках росли не только зелень и пряности, но и цветы. Большая часть живущих тут людей уже ложилась спать. За ставнями не везде виднелись огоньки свечей. Некоторые дома уже погрузились во тьму. Несколько раз девочку провожали потявкиванием дворовые собаки. Но она проходила мимо, не задерживаясь, и псы замолкали.

Добравшись до угла кладбищенской ограды, девочка остановилась. К тому моменту глаза ее привыкли к темноте. Да и тетя Маргарита перед тем, как выпустить племянницу из дома, дала ей выпить настой, усиливающий зрение. Так что она довольно четко видела примыкавшие к кладбищу невысокие убогие домишки. Лишь со слов сестер-ведьм зная городскую историю, девочка помнила, что тут когда-то были большие улицы, но в Смутное время, когда Дебричев взяли ляхи, большая его часть выгорела. И здесь было одно сплошное пепелище. Многие тогда убежали из города, так что долгое время здесь вообще ничего не строили. Лишь после того, как ляхов прогнали, пустырь понемногу начал застраиваться, но заселяла его в основном городская беднота и жители из окрестных деревень — выкупившиеся у помещиков бывшие крепостные, продавшие все до последней нитки и ушедшие в город потому, что в деревне у них отныне не было ни кола ни двора. Оттого и домики тут от века ставились маленькие, неказистые, с большими при них огородами, с которых в основном городская беднота и кормилась.