Олаф Бьорн Локнит - Конан и Посланник мрака

— Только не говори мне, что я все испортила! — сердито прошипела она, завидев Рейе.— Я знаю! Знаю! Но, скажи на милость, что я еще могла поделать? Они взяли и свалили принятие решения на меня!

— Я в мыслях не имел обвинять в чем-либо Ваше величество,— спокойно проговорил гуль.— Просто мне показалось, что мое присутствие не будет лишним. Если я мешаю, достаточно одного слова, и я уйду.

— Нет,— махнула рукой Чабела.— Останься. И необязательно кричать через всю галерею. Идите сюда, месьор Рейе. Скажи, ну как мне теперь выкручиваться? Я не думала, что у Тараска хватит решимости возражать, но с ксальтотуном за спиной он почувствовал себя куда храбрее. Меня уверяли, будто магия даст точный и неоспоримый ответ по поводу личности Ольтена, а теперь сам видишь, как все перепуталось! Кому верить? И эта девочка, маленькая Эрде… Когда Тотлант говорил, будто испугался ее, я подумала — он преувеличивает. Он сказал чистую правду. Я сама ее боюсь, особенно когда она смотрит исподлобья и молчит!

— Она просто девушка шестнадцати лет,— Рейе не слишком верил в то, что говорил, но несгибаемая зингарская королева нуждалась в поддержке.— Своеобразная, не более того. Дело совсем не в Дане Эрде.

— Я понимаю. Собрание ждало точного, недвусмысленного ответа,— горько признала Чабела.— Еще немного, и я не смогу удерживать благородное общество в повиновении. Вдобавок у стен замка топчется двадцать с небольшим тысяч конного и пешего войска, желающего действовать. Они пришли сюда сражаться и намерены любой ценой получить свою войну.

— Седмица отсрочки не спасет положения,— Рейенир задумался, соображая и перебирая возможные ходы.— Твое регентство, по-моему, всерьез не приняли. Обещанных доказательств у нас тоже нет и взяться им неоткуда. Лично я полагаю, что этот молодой человек — самый настоящий принц Ольтен, но Аррасу и Тотланту замечательно удалось посеять сомнения. Когда эти сомнения укоренятся в душах, ты ничего не сможешь поделать. Тебя просто перестанут слушать. Тараск Эльсдорф выиграет.

— Но почему? — тоскливо спросила зингарка и, наклонившись через перила, посмотрела вниз, в гомонящий и спорящий зал. Обший шум то и дело перекрывался отдельными голосами, принадлежавшими ксальтотуну, Альбиориксу Бритунийскому и Эрхарду. Ругались.— Почему волшебник из Пограничья не помог нам?

— Может, из-за талисмана,— предположил гуль. — При чем тут Камень?

— Все присутствующие маги хотят завладеть им,— пояснил свою мысль Рейенир.— Как бы это стремление не заглушило их голос совести.

— Неужели Тотлант мог пойти на подлог? — искренне возмутилась Чабела. Рассердившись, она становилась, так хороша, что Рейе хотелось зажмуриться.— Я даже представить подобного не могу!

— Зато я могу,— долетело от входа на галерею. Кто-то переступил порог и легкой, почти танцующей походкой приблизился к Рейе и невольно сделавшей шаг назад королеве Зингары.— Этот камешек притягивает волшебников, как мед — пчел. Но я не собираюсь его отдавать.

Молодая герцогиня Долиана Эрде выглядела отчего-то чрезвычайно довольной собой, хотя ей полагалось бы серьезно тревожиться за исход переговоров.

Она же смотрела так, будто вокруг разворачивалось увлекательное представление уличного кукольника, и окружавшие ее люди были не более, чем тряпочными игрушками на веревочках.

— Я искала моего дядюшку,— безмятежно пояснила Дана, уделив зингарке снисходительный кивок.— Хотела узнать про того одноглазого типа, который вчера так славно на меня наорал. Я всю ночь думала и решила — кое в чем он прав. Где он? Почему не пришел? И как дела у Маэля?

— Эллар решил расстаться с нами,— поскольку Чабела отмалчивалась, говорить пришлось Рейе.— Маэль очень плох.

— Да? — девушка слегка огорчилась, яркий стальной блеск в ее зеленоватых глазах погас. – Можно мне будет его увидеть? Потом, после переговоров?

— Конечно,— вновь обрела дар речи королева Побережья.— Но неужели тебя не беспокоит, чем закончится это все? — И она сделала жест, охватывающий залу с толпящимися в ней представителями Совета Семи королей и немедийцами.

— Я знаю, что Ольтен — это Ольтен, что Тараск — узурпатор, и что королева Чабела совершенно напрасно пытается не обидеть и тех, и других,— отчеканила Дана.— Остальное меня не интересует. Это наносное, шелуха, пена на волнах, игра в интригу. Мне бы хотелось обойтись без применения силы, но если это невозможно, значит, мы будем воевать. Только и всего, Ваше величество. У Немедии должен быть свой король, а не чужеземная регентша, назначенная собранием королей. Извините, если мои речи вам не по нраву. Дядюшка, похоже, меня совсем не одобряет.

— Чабела, ты здесь? — дверной проем загородила чья-то крупная фигура.— Я же говорил, что они забрались сюда! Чабела, по-моему, тебе стоит поближе познакомиться с человеком, которого по нашей милости сегодня едва не лишили законного имени и права на престол! И, в конце концов, я хочу поглядеть на дочку Мораддина!

На галерее мигом стало тесно и шумно. Явился Конан, окруженный маленькой свитой в лице нарочито возмущающегося чем-то принца Ольтена Эльсдорфа, Халька Юсдаля, королевы Тарамис, чрезвычайно расстроенного Тотланта и утешавшей его Дженны Сольскель.

— Конан, что там происходит? — почти безнадежным голосом осведомилась Чабела.

— Званый вечер,— неудачно сострил киммериец.— Много криков, угроз, оскорблений, а как только они отсюда выйдут, не миновать десятка поединков прямо во дворе замка. Чабела, нужно срочно что-то предпринимать. Или обитатели этой ямы со скорпионами сначала сожрут нас, обвинив во всех бедствиях, а потом начнут поедать самих себя.

— Как поэтично, «яма со скорпионами»,— фыркнул Ольтен.— Конан, я во многом признателен Совету Семи королей — не будь вас, даже эта неудачная попытка к примирению не состоялась бы. Однако давай не будем забывать: вы — в гостях. Я знаю, ты и Чабела хотели, как лучше, но получилось плохо. И вовсе не потому, что вы дурные люди, желающие зла Немедии, а потому, что конному рыцарю нечего делать в пешем строю, а пеший щитник не сможет управиться со сложной метательной машиной.

— Короче, нечего золотарю заниматься делом бочара,— откликнулся Конан.— Понимаешь ли, Ольтен, будь это просто династическая свара, перерастающая в гражданскую войну, мы с Чабелой и остальными охотно отошли бы от дел и вернулись домой, предоставив тебе и Тараску право доказывать свою силу мечом. Сейчас это невозможно.

— Почему? — изумился Ольтен.— Если короли Заката распустят Совет, ни я, ни Тараск не станем возражать. Спасибо вам, конечно, за попытку разобраться во всей этой дрянной истории, но…