С. Никин - Симбиоз

Ошарашено смотрю на гаишника, но он уже отвернулся. От кого отвлечь оболочки?

До меня, наконец, доходит, что тела, окружившие странника, ведомы Катериной, а окружившие ее ведомы странником. Значит, надо взять на себя тех, кто наседает на него. Странник, окруженный Катериниными подручными, углубился в парк. Что у него, что у Катерины не происходит никакого физического контакта с нападающими. Вероятно, они сражаются на каком-то там своем ментальном уровне. Но я-то так не умею. А потому, подскочив к одному кружащему вокруг странника телу, тупо бью его в ухо. Тот отлетает, содрав головой кору с ближайшего дерева, но тут же поднимается на ноги.

— Ну что ж, Олег, теперь ты окончательно выбрал свою судьбу, — надменно говорит поднявшийся боец, как-то по-женски подбоченившись. — Впрочем, я этого ожидала. Смертного только могила исправит, ха-ха-ха.

— Ха-ха-ха, — хором захохотали оболочки, окружившие странника.

— Ха-ха-ха, — вторили им новые бойцы, появляющиеся из глубины парка.

Значит, к Катерине прибыло подкрепление. Но движения их заметно медлительнее. Я еще прошлый раз обратил на это внимание: чем большим числом оболочек управляет сущность, тем сильнее рассеивается ускорение. Ну что ж. Пока есть преимущество в скорости, надо действовать. И я бросаюсь на уже единожды поверженного мною бойца. Снова сбиваю его с ног и собираюсь вывести из драки еще кого-нибудь из окруживших странника оболочек. Но передо мной возникают сразу двое из подкрепления. А между деревьями приближается еще несколько. Затравленно оглядываюсь в поисках свободного промежутка, чтобы вырваться из окружения, попутно добавляя ногой по голове, вновь поднимающемуся бойцу. Но вокруг только стволы деревьев и приближающиеся между ними боевые оболочки. Да, пожалуй, пришедшее в голову определение "боевые оболочки" подходит к этим управляемым сущностями человеческим телам. Однако, не будем отвлекаться на определения. Пора вырываться на оперативный простор, так, кажется, это называется. Бросаюсь на ближайшего ко мне и в прыжке вышибаю его ногами, освобождая проход меж двух кленов. Отлетая, он ухитряется ухватить меня за штанину и мне, чтобы не упасть, приходится хвататься за ствол. Его рука соскальзывает с материала, я снова утверждаюсь на обеих ногах и, не теряя времени, выскакиваю из сжимающегося кольца. Бойцы не по-человечески синхронно поворачиваются в мою сторону.

Сильна Катерина, под ее управлением сейчас не менее пятнадцати оболочек. Способен ли на такое странник? Я даже представить себе не могу, как можно видеть одновременно столькими глазами, двигать столькими членами. А главное, чувствовать за каждого все его ушибы и травмы.

Пытаюсь разглядеть странника, но приближающиеся боевые оболочки не дают мне это сделать. Начинаю кружить меж деревьев, пытаясь держать противников так, чтобы один заслонял остальных. Но такой фокус проходит с двумя-тремя, а на меня наседают шестеро. К тому же деревья закрывают обзор и сильно стесняют свободу передвижения. Очередной раз еле успеваю выскользнуть из кольца окруживших бойцов. Однажды это может не получиться, и тогда они просто сомнут и задавят меня своими телами. В голову приходит еще одна тактика рукопашного боя с превосходящим численностью противником. Смысл прост — убегаешь не спеша, когда кто-то один из преследователей вырывается вперед, тормозишь и вырубаешь его, пока не подоспели остальные. После чего продолжаешь тактическое отступление до полного уничтожения преследователей. Однако здесь нет места для разбега. Деревья, опять же, мешают. Да и погонится ли за мной Катерина или удовлетворится тем, что я сам убрался и не мешаю ей справляться со странником? Ладно, начинаю двигаться быстрее, а там посмотрим. Петляю меж деревьев с удвоенной скоростью, и мои преследователи действительно растягиваются, путаясь друг у друга под ногами. Обогнув по кругу очередное дерево, не сбавляя скорости, двигаюсь навстречу первому. Тот встречает меня прямым правым. Работаю на опережение, выбросив левую ногу ему под руку, и чувствую, как под моей стопой проминаются ребра. Боец зависает, выпав из ускорения — значит, этого я вырубил окончательно. Радует. Но недолго, ибо вынырнувший с правого бока боец, сделав обманный удар, захватывает запястье моей правой руки, которой я машинально пытался поставить блок. Подоспевший с другого бока боец делает попытку схватить меня за другую руку. Ухожу от него, ныряя под руку первого, заодно выворачивая ее. Однако тот ухитряется вывернуться, продолжая удерживать меня. А между тем, меня снова окружают. Делаю отчаянную попытку вырваться, рывком тяну за собой прицепившегося. При этом прохожу вплотную к стволу клена, направляя траекторию прицепа так, чтобы он врезался в этот ствол. Фокус удается, противник бьется мордой о дерево, и моя рука освобождается. Слышу приглушенный вскрик Катерины, донесшийся откуда-то из-за спины. Пусть кайфует мазохистка!

Дальнейшие маневры приближают нас к тонированному стеклу, за которым мерцает разноцветными огнями вечерний город. Надо постараться, чтобы меня не прижали к стеклу, но все идет именно к этому. Отбиваю пытающуюся схватить меня руку и уворачиваюсь от другой. Вот ведь, блин, просекли тактику. Бить не пытаются, стараются схватить и заломать толпой. Интересно все же, зная, что всеми оболочками управляет одна Катерина, я думаю о них во множественном числе, как о самостоятельных личностях.

С замиранием сердца слежу, как одна из оболочек летит в стекло, отброшенная моим ударом в грудь. Учитывая, что все происходит в ускоренном режиме, удар должен быть колоссальным. Однако, вопреки моим опасениям, стекло выдерживает. А мое воображение уже рисовало вид снаружи, а именно, звон разбитого стекла и вылетающее в брызгах осколков тело.

И тут на меня навалились сзади. А нефиг было пялиться на стекло, оценивая его прочность. Одновременно с повисшим на моих плечах двое оставшихся ухватили меня за руки и принялись выкручивать их за спину. Напрягаю мышцы, сопротивляясь давлению, затем резко отпускаю правую, вбивая ребро ладони меж ног противника.

— Хэк, — слышу приглушенный возглас сзади, и правая рука оказывается свободна. Но снова попадает в захват, сползшей с моих плеч оболочки. Получаю чувствительный удар сзади под колено и, потеряв на некоторое время равновесие, позволяю завернуть руки за спину. Все, допрыгался кузнечик. Руки заламывают с такой силой, что я опускаюсь на колени и упираюсь лбом в грунт. Неужели и в самом деле все?! Где же этот чертов странник?!

Вместе с отчаянием наваливается невероятная усталость. Ускорение истощило ресурс моего тела так, что не справляется даже повышенная регенерация. Еще немного, и я выпаду из ускорения. И тогда скрутившие меня бойцы просто выломают мои руки из суставов, словно куриные крылышки из мягкой тушки-гриль.