Владислав Русанов - Заложник удачи

— Цистру какое имела право трогать?! — продолжал Олешек.

— Ой, да подумаешь! — Велина поправила косу. — Что ж ты жадный такой? Уж и потрогать нельзя!

— Я свою цистру никому не дам! — гордо заявил певец. — Разве что Годимиру приходилось. И то сердце кровью обливалось!

— Ну, хочешь, я прощенья попрошу? — шутливо подбоченилась сыскарь. — Подумаешь, в руках подержала…

— Ты подержала? Нет, вы послушайте, она подержала! А я потом настраивал полдня! Оно мне надо?

— Слушай, шпильман, ты бы спел лучше! — почесал бороду Ярош. — Это у тебя душевнее выходит, чем ругаться.

— Спеть? — Олешек улыбнулся. — Пожалуй…

Он потянул цистру с боку наперед. Тронул струны.

— Прекрати! Только музыки нам не хватало! — раздался звучный голос.

Невысокий широкоплечий загорец с белыми усами, длиннющим белым чубом и подбритым затылком вышел из шатра. Встал — руки в боки, прищурился. По черной с серебряными копьями суркотте Годимир догадался, что это и есть боярин Бранко.

— Словинец, заречанин и поморянка… — задумчиво протянул командир загорского войска. — Вот уж странная компания.

— Этот рыцарь — мой друг! — тут же расправил плечи Олешек. — Мы с ним вместе столько пережили!

— А за девицу я ручаюсь, — из-за спины Бранко вынырнул рабро Юран. — Сирота и так натерпелась… Думаю, загорское рыцарство должно показать себя с лучшей стороны.

— А за этого, бородатого, кто поручится? — Боярин ткнул пальцем в Яроша.

— Дык… я человечек невеликий… — с видом растерянного деревенского дурачка произнес Бирюк. — За два… это… десятка скойцев согласился… это… пана рыцаря благородного… к горам свесть… Да обратно… это… знамо дело… Дык, мне денежку отсчитает пущай… И чего за меня ручаться?

Олешек застыл с разинутым ртом.

Боярин Бранко сжал губы, отчего ниже усов его пролегли глубокие складки, нахмурился.

— Хватит языком молотить попусту. Ты же Ярош Бирюк? Так? И не вздумай юлить!

— Хорошо, не будем по ушам друг другу топтаться старыми опорками. Я — Ярош. Не знаю, откуда ты про меня узнал…

— А вот от него, — боярин бесцеремонно ткнул пальцем Олешеку в живот. Шпильман охнул и согнулся. — Любит наш музыкант языком потрепать. Особенно за кубком вина, а уж вино в Загорье… — Бранко причмокнул.

— Вы трое можете быть полезны нам, — из шатра наконец выбрался рабро Лойко.

— Чем? — удивленно проговорил Годимир.

— Ты же бывал в Ошмянах, рабро Годимир? — прямо в лоб спросил Красный Орел.

— Бывал. Ну, так и Олешек тоже бывал…

— Олешек кроме своих струн не замечает ничего. Вот спроси его — сколько ворот в Ошмянах, какая стража на каждых?

Шпильман пожал плечами:

— Одни, по-моему… А стражников… Четыре. Нет, восемь…

— В мирное время — шесть, — сказал Годимир. — Сейчас, наверняка, не меньше дюжины.

Ярош толкнул его в бок. Ты что, мол, делаешь? Рыцарь захлопнул рот так, что клацнули зубы.

— Это не предательство, — мягко заметил боярин. — Ты же не вассал королевы Аделии.

— Это как поглядеть, — набычился словинец.

— Дело твое, — Бранко махнул рукой. — Захочешь помочь, поможешь. Нет — езжай молча. А отпустить я вас все равно не могу.

— Слишком многое вы видели, — добавил рабро Лойко. — А, тем паче, рабро Юран говорил, что вы обвинение Сыдору выдвинули?

— Да! — звонко воскликнула Велина. — Я его обвиняю! Где он?

— И я тоже, — поддержал девушку Годимир. — Готов потребовать Господнего суда!

— Потребуешь, — кивнул боярин. — Но не сейчас. После того, как Ошмяны завоюем. Хотя я рассчитываю обойтись без кровопролития.

«Конечно, — подумал драконоборец, — ты ж заречан уже подданными своего короля видишь. А собственных кметей убивать глупо».

— Рабро Сыдор поехал вперед нас на Ошмяны, — пояснил Юран, глядя почему-то только на Велину.

— Надеюсь, в случае его успеха, забот нам этот городишко не доставит, — прервал полусотника Бранко. — А вы поедете с нами. Можете выбрать — в качестве гостей или в качестве пленников. В Ошмянах, думаю, много прояснится.

Боярин, не прощаясь, развернулся на каблуках и скрылся в шатре. Рабро Лойко отстал от него всего лишь на долю мгновения.

— Не скажу, что я не рад, — развел руками рабро Юран. — Ибо я благодарен боярину Бранко — его решение даст мне возможность видеть тебя каждый день. — Он поклонился Велине.

Девушка смущенно улыбнулась, зарделась и отвернулась.

Ярош забурчал едва слышно — захочешь, не разберешь.

Олешек пробежал пальцами по струнам. Раз, другой… Откашлялся.

— Маленькая канцона, пан Годимир. Надеюсь, ты меня поймешь…

Он запел:

— Терпение, мой друг, терпение…Терпи, когда вокруг чума,Разруха, голод, боль и тьма,И безвремение…

Терпение, мой друг, терпение…Когда бороться нет уж силИ убегает кровь из жил,В душе сомнение…

Терпение, мой друг, терпение…Терпи, когда надежды нетИ помутился белый свет —Небес затмение…

Терпение, мой друг, терпение…Терпи, не сдайся без борьбыТы под ударами судьбы —Придет везение…

Терпение, мой друг, терпение…И повернет река лицомЛадью с измученным гребцомВдоль по течению…

Терпение, мой друг, терпение…Несправедливость прочь уйдетИ вновь удача промелькнетХоть на мгновение…

Терпение, мой друг, терпение…Терпи, когда все хорошо,И, кажется, себя нашел…Ах, самомнение!

Стихли последние звуки.

Юран томно вздохнул:

— Ты бы что-нибудь веселое спел… — Он бросил косой взгляд на Велину. — Чтобы девицу развеселить!

— Веселое после войны, рабро Юран! — сказал, как отрезал, шпильман. — Надеюсь, ты не будешь возражать, чтоб я своих друзей пристроил где-нибудь?

— Само собой! — сделал широкий жест загорец. — Только в присутствии десятка моих дружинников.

— Да хоть сотни! — Годимир пожал плечами. — А кормят ли у загорцев?

Олешек закивал и с довольным лицом побежал вперед. Остальные потянулись за ним. Сперва драконоборец, за ним — Ярош. Следом за разбойником Велина, а за ней, как хвостик, выглядевший немножко не в себе рабро Юран герба Млок. Черно-желтая ящерка шевелилась на его груди, как живая.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

СНОВА ВМЕСТЕ

Плохо смазанная ось повозки слегка поскрипывала. Звук противный, но с скрипением конопляной веревки по дереву не сравнить. Под визжание тележного колеса можно даже прикорнуть. Собственно, Годимир, попав к загорцам, отъедался и отсыпался. Хорошо Ярош сказал — уничтожая вражеские харчи, ты приближаешь его поражение.