Юрий Погуляй - Счастливые Земли

– Я не понимаю вашей затеи! – повысил голос Лесоруб.

– Дундэйл пойдет на все, лишь бы убрать Безумца, как они тебя прозвали. Любые методы. Даже ненавистные им. Наемные убийцы, магия, подкуп какого-нибудь отряда. Что угодно. Рыцари – страшный враг!

– А в Урочище, стало быть, я буду в большей безопасности?

– С мадралами – да.

– Мадралы никого и никогда не водили по своим землям... – заметил Джаззи. – Помню, мой король пытался договориться с ними. Бесполезно.

– А Мадральские Гончие, без сомнения, погибли в первом Прорыве, хотя до этого в случае опасности всегда ретировались с поля боя, – парировал Антаг.

– Один Гезеш не пойдет, – буркнул Родинка. – Я с ним.

– Это понятно, Род, все мы с ним, – фыркнул Паблар. – Я думаю, он и так не пойдет. Потому что глупость. Нормальный убийца перехватит его на входе в Урочище.

– Убийцы будут искать того, кто возглавляет армию Прорыва, – улыбнулся Меч. – Никто ведь не знает, как выглядел Безумец. А поднявшийся Храм Проклятых точно убедит Дундэйл и отряды – что во главе стоит именно тот Гезеш!

– Подмена? – хмыкнул Паблар. – И кто же эта жертва?

– Я, – развел руками Антаг. – Гезеш – это я.

– Не похож, – покачал головой Друз. Было неясно, всерьез он или нет. – Раскусят вмиг.

– Кто?

– Веселые Гады, например!

– Гнев убедит их, чтоб узнали.

– Бред...

– Тебе лучше добраться до Крепости незамеченным. И ждать там ударную армию. С тобой постоянно будет Призрак, они могут на расстоянии общаться, правда, только с Проклятыми...

– А через все Урочище, прямо к Топям, мадралы проводить не смогут? – фыркнул Паблар.

– Они не Творцы. Может, и довели б, но рисковать не станем. Главное – миновать северные укрепления Дундэйла и пограничные земли. А там уже все просто.

– Мы ничего не знаем про Дундэйл... – вяло попытался возразить Гезеш.

– Я знаю, – сказал Джаззи. – Отвертимся. Скажем, что беженцы Ухкува, например.

– Неплохой вариант, – кивнул Антаг.

– А мне не нравится, – пробурчал Родинка, он откинул плащ и сел. – Вся эта затея совершенно не радует.

– Есть еще время подумать. Когда будет ответ мадралов – тогда и решим. Но до того дня я – Гезеш. Даже если ты пойдешь с основной армией.

– А чем не вариант? – схватился за соломинку Гезеш. Идти в Урочище совсем не хотелось.

– Тем, что тогда вы становитесь простыми бойцами и идете в бой наравне со всеми. Опекать тебя никто не сможет, и шансы получить случайную стрелу или погибнуть от неожиданного налета врага – сильно возрастают.

– А если чуть позади?

– Война, Гезеш, это злая игрушка. Мы не собираемся стирать с лица земли все живое, – устало ответил Антаг. – А это значит, что в тылу точно останутся враги, наверняка будут буянить и наши вояки. Совершенно точно – объявятся разбойники, стаи дезертиров и прочая шваль. Мы в Стургоде. Здесь и так подобного добра навалом. Лучше всего быть в Дундэйле и идти на юг по землям, куда еще не пришла война...

– Как мне надоело бродить, – почти провыл Гезеш и натянул плащ на голову, давая понять, что разговор окончен.

– Недолго осталось. Запомни – ты больше не Гезеш...

– А как же те, которые знали тебя как Антага?

– Думаешь, не узнают?

– Дикие, как ты сам знаешь, многого не помнят из прошлой жизни. Я не исключение. Просто вспомнил, и все...

– Понапридумывали, – буркнул Лесоруб, услышал согласное хмыканье Паблара и закрыл глаза. Хотелось спать... Будущее еще далеко, а вот завтрашняя дорога скоро. Не время думать.

С той беседы возмущенный Гезеш несколько раз порывался поговорить с Гневом, но Горящий словно специально уходил в дальние патрули. Вместе с Надеждой. Избегали? Не хотели разговора?

Приятеля удалось отловить, только когда до города оставалось совсем немного. То ли Гнев зазевался, то ли сам решил, что пришла пора для беседы, но Лесоруб его поймал. Раздраженный, злой Искатель с ходу бросил Проклятому обвинение:

– Ты все за меня решать вздумал?

Гнев коротко мотнул головой, мол, давай отойдем, и зашагал в сторону от развалившегося на привале отряда.

– Ну? – наконец проговорил Горящий, когда они отошли достаточно далеко. – В чем претензии?

– Хватит мною распоряжаться, Гнев! С чего вырешили, что я соглашусь идти с мадралами?

– Ну, ты же не идиот, должен понимать, – пожал плечами Проклятый.

– Что понимать? Я тебе игрушка-артефакт? Даю вечную жизнь и нескончаемые стрелы?

– Нет!

– Тогда какого хрена вы решаете, что мне делать и куда идти?

– Нам лучше знать, что делать, – жестко сообщил Гнев. – Так будет спокойнее всем. Это мы – твои инструменты, если хорошо подумать. Мы соберем людей, организуем, поведем их на юг, зачистим местность, а потом уже начнется твоя история. Все это мы не для себя делаем, понимаешь?

– Нет, не понимаю. Тебе просто хочется сдохнуть! Ты ради этого уже на все готов!

– Дурак ты, – плюнул огнем Горящий. – Да, я хочу умереть. Мне все это надоело – дальше некуда. Но, мать твою, ты так и не понял ничего, пока по Кимании ходил? Тебя все устраивает? Ты не хочешь избавить мир от этой дряни?

– Нет, не устраивает. Но не делайте из меня оловянного солдатика!

– Если ты останешься с армией – тебе придется быть именно солдатиком. Погибнут тысячи, если мы вообще наберем достаточно сил. Погибнут для того, чтобы некто Гезеш пробился к Фурмагару. И ты, если будешь среди них, тоже погибнешь! Поэтому пойдешь лесом. С мадралами.

Гезеш плотно сжал зубы.

– И не корчи рожи! – взревел Гнев. – Как ребенок! Когда твоя цель – спасение тысяч, думать о своих интересах не стоит.

– Почему же это моя цель? – взбеленился Лесоруб.

«Правильно, – проснулся голос в голове. – Так его!»

– Ты сам рассказывал мне про Лик Безумия! Он ведь ничего просто так не сделал! Ты – фурмагарец. У тебя своя роль!

– Я ее даже не помню! – Гезеш уже не раз пожалел, что как-то поведал Горящему о родине и рассказе Родергрима.

– Вспомнишь, – вдруг успокоился Гнев.

– Мне тоже надо будет умереть? – ехидно спросил его Гезеш.

– Я не знаю... А если так, то что?

Лесоруб похолодел. А что, если его роль та же, как у Родергрима и прочих?

– Если надо будет – не умрешь? – продолжал допытываться Гнев.

– Я не хочу умирать!

– А если вдруг?

– Это моя жизнь!

Горящий неожиданно шагнул к Лесорубу и схватил его за грудки. Воротник мигом занялся огнем, и Искатель закричал от боли.

– Уже не твоя! – прорычал Проклятый и отбросил Гезеша в сторону. – Твоя жизнь – жизнь тысяч!

Лесоруб с воем сбивал с себя пламя. От лагеря уже бежал перепуганный Родинка.

– Ты сдурел? – проорал он.

Гнев встал над Гезешем и прогудел: