Александра Лисина - Возвращение

Желтоглазая троица разочарованно переглянулась и мигом перестала изображать туповатых увальней. Они подтянулись, выпрямились, расправили плечи. Согнали с лиц выражение сонной одури. Разом преобразились, встряхнулись. Движения их из неловких и угловатых стали точными и экономными, взгляды - прицельными и жесткими, как и должно быть у тех, кто не первый десяток лет бережет покой Золотого Леса. Правда, слова вожака заставили их немного скиснуть: заметил все-таки, ирод мохнатый, почуял издалека. Сразу-то промолчал, не стал попрекать за внимательную слежку, а теперь, вот, позорит перед всем честным народом.

У белобрысого даже физиономия вытянулась, когда суровый взгляд Шира полыхнул неудовольствием, а один из интариссцев с досадой сплюнул.

- Вот Торк! Как заметил-то? Мы ж следов не оставили!

- А шерсть?

Перевертыши дружно крякнули и смущено переглянулись: эх, знать бы, где упасть... но пока бегаешь волком, так легко забыться и начать метить территорию. Где спиной потрешься, сообщая нарушителям, чтоб держались подальше, где кору пообрызгаешь, где когтем царапнешь. А он поймал их на самом простом! Обидно, да?!

- Ладно, - хищно усмехнулся Шир, вдоволь налюбовавшись сконфуженными физиономиями подчиненных. - Мы по делу пришли. Где Риглан?

- Как всегда: на воротах, - без особого энтузиазма отозвался белобрысый Охотник.

- Опять недоволен?

- А то! У него теперь каждый день отвратительное настроение.

- Ничего. Переживет, - довольно зажмурился Шир. - Зато не надоедает по пустякам.

- Это точно. Как там Бел? - с деланной небрежностью поинтересовался один из Охотников, однако Стрегон успел заметить, как беспокойно дернулась у него щека. Видать, крепко она их держала. Очень крепко. Даже без всякой магии.

Шир неопределенно пожал плечами.

- Нормально. Думаю, скоро сюда заглянет.

- Правда? Когда? - моментально оживились перевертыши.

- Не знаю. В ближайшее время... может, завтра? Или даже сегодня?

- Что?!

Лакр запоздало вспомнил ее просьбу и мудро промолчал о том, что Белка вполне может вернуться хоть прямо сейчас. И вообще, с нее станется незаметно следить из-за ближайших кустов и тихонько посмеиваться в кулачок. А потом как выпрыгнуть, как выскочить, да ка-а-ак рявкнуть во весь голос...

- Ой, - вдруг странно посерел светловолосый, видимо, подумав о том же. - А у меня еще броня не доделана - только с день, как Аллорену отдал. Наверняка ж не сделал, гад ушастый. Да шлем со вчерашнего дня не чищен. И сума прохудилась - некогда было подлатать. И сапоги скоро развалятся: думал, хватит еще на один рейд, а тут... где я теперь новые возьму посреди леса? Возвращаться, что ли?

- Мои возьми, - озабоченно нахмурился его сосед справа. - Я все равно скоро дозором побегу. И шлем тоже - чай, не отрастил еще бестолковку побольше моей. Может, и пронесет?

Белобрысый огорченно вздохнул.

- Вряд ли. Это Шир у нас добрый: на мелочи не смотрит, а Бел... э-э-х... и чего ты не пришел на пару деньков попозже?

- Поговори еще у меня, - сухо отозвался Шир, ничуть не озаботившись чужими проблемами. - Сам виноват, что амуниция ни к Торку. А то "не сделал", да "не было времени"... Бес, ты ведь знаешь правила.

- Мать твою! Как же я теперь-то?!

- Без понятия. Я тебя еще в прошлый раз предупредил: больше заступаться не буду. Попадешься снова - пеняй на себя.

Белобрысый Бес стал совсем несчастным и даже позабыл о чужаках, с величайшим интересом следящих за разворачивающейся драмой. Он жалобно оглянулся на приятелей, ссутулился, словно пойманный на воровстве соседских яблок мальчишка, которого вот-вот должна отодрать за уши строгая матушка. Но Кри и Бло, хоть и смотрели с неподдельным сочувствием, помочь ему ничем не могли. А потом переглянулись, подумали и как-то дружно заторопились.

- Проходите, что ли? Чего на пороге стоять? А нам еще надо пройтись, присмотреться, в парочку мест наведаться... Шир, пароль прежний. Там народ есть - откроют. Доброй охоты!

- Доброй, - замедленно наклонил голову перевертыш.

Он терпеливо дождался, пока подхватившиеся Охотники не соберут вещи и не удалятся излишне поспешным, но совершенно бесшумным шагом. Задумчиво оглядел оставшийся позади лес, принюхался. После чего неуловимо пожал плечами, словно говоря себе, что не отвечает за чужую безалаберность, и уверенно двинулся к зеленой стене.

Стрегон инстинктивно напрягся, ожидая, что живой барьер, как на Границе, тоже зашевелится и выпустит наружу острые шипы. Однако ничего подобного не произошло: Шир беспрепятственно добрался до живой преграды, подошел к ней вплотную, и, сняв с левой руки перчатку, бесстрашно коснулся ближайшей ветки.

Что было дальше, Стрегон запомнил плохо, потому что на какое-то время просто оглох, ослеп и самым настоящим образом онемел, уставившись на крепкую кисть Охотника и буквально пожирая ее глазами. Его не удивило, что густые ветви, будто узнав гостя, мгновенно разошлись в разные стороны, открыв удивленным Братьям вполне приличный по ширине проход. Не видел довольной улыбки Шира, когда тот заглянул внутрь и, видимо, увидел кого-то знакомого. Кажется, Стрегон вообще позабыл, зачем сюда явился. Потому что уже второй раз за последние недели стоял, словно громом пораженный. Стоял, почти не дыша, и неподвижным взглядом смотрел на ожившую легенду, которую искал долгие двадцать лет и которую уже не чаял увидеть: на узкую черную полоску, перечеркнувшую поперек левое запястье перевертыша.

Последующие полчаса прошли для Стрегона, как в тумане: он безропотно шел, куда было велено, послушно кивал, если спрашивали, без единого возражения поворачивал следом за всеми, а сам лихорадочно размышлял.

Мимо него неспешно проплывали прекрасные остролисты, радующие взор золотистым цветом своих изящных листьев. Вдоль заботливо протоптанных тропок щедро раскинулись живописные лужайки. Зеленая трава мягко пружинила под ногами. Ноздри легонько щекотали непривычные ароматы. Одуряюще пахли многочисленные цветы. Над ними взад и вперед беззаботно порхали удивительно крупные бабочки. То и дело навстречу попадались эльфы - причем, и Темные, и Светлые. Какие-то необъяснимо мирные, если не сказать - благодушные; расслабленные, бессовестно привлекательные, но при этом абсолютно лишенные презрительного высокомерия и странно терпимые к присутствию у себя дома смертных.

То один, то другой остроухий ненадолго подходили к Ширу, о чем-то певуче спрашивали, окидывали чужаков любопытным взглядом, а затем с вежливым кивком отходили, уважая желание Охотника как можно быстрее добраться до Чертогов. Никто не пытался им препятствовать. Не изъявлял желание задержать или, тем паче, потребовать гербовую бумагу за личной подписью одного из Владык, объясняющей их присутствие в Золотом Лесу. Некоторые просто кивали издалека, завидев среди смертных темные макушки собратьев, а иные приветственно махали, даже если всего лишь проходили мимо.