Осажденные камнем - Терри Гудкайнд
Когда-то Тора была цветущей и желанной, как и его прекрасный город, но они испортились, как полежавшая на солнце рыба. Большую часть прошлого столетия Максим строил планы по уничтожению Ильдакара. Люди разрушат свои жизни и дома. Это восхитительно!
Он бесконечно предавался развлечениям и не знал, как подступиться к своему плану, но тут их прекрасный саван дрогнул. Сама магия ослабела и изменилась. Ильдакар лишился защитного барьера, и его выбросило в обычный мир. Волшебникам удавалось снова и снова накрывать город саваном, но это требовало крупного кровопролития, и держалась пелена недолго.
Вкусив свободу внешнего мира после пятнадцати долгих столетий, Максим решился привести механизм в движение. Ильдакар был обречен, восстание было неизбежно. Угнетенные цеплялись за надежду, людьми было легко манипулировать — как груженой телегой на вершине склона. Максим просто подтолкнул ее, и та под тяжестью груза понеслась по склону, неся городу неминуемый крах. Максим наслаждался мыслью начать все заново, создать еще один легендарный город, выстроить идеальное общество со своими правилами. Как только он найдет новый дом, то снова станет главнокомандующим волшебником, уже без сварливой Торы. Пока он еще не все продумал.
Шлепая по грязи и траве, он сдернул с себя одежду и высвободил дар, желая освежить цвет и развеять вонь немытого тела. Его когда-то аккуратно подстриженная козлиная бородка отросла, а на щеках появилась длинная колючая щетина. Вокруг жужжали насекомые, жаждущие его крови, и Максим потратил немало магии, отгоняя их. Все это было утомительно и вызывало раздражение.
Дороги не было, и он ступал по травяным кочкам, пробираясь через заросли тростника выше его головы. Вскоре он с удивлением обнаружил тропу с примятой травой, возможно, протоптанную болотными кабанами или оленями. Тропа постепенно расширялась. Тростник был слишком высок, чтобы разглядеть что-то впереди, но ему попадались узкие ручьи, ведущие к большим лужам, в которых прыгала рыба — и он нашел притопленные в воде корзины, привязанные веревками. Ловушки для зверей? В грязи виднелись отпечатки ног.
Максим остановился, гадая, не Адесса ли оставила эти следы. Впрочем, он не видел лидера Морасит уже несколько дней и был уверен, что оторвался. Нет, это следы кого-то другого. Возможно, неподалеку находится поселение, где можно найти еду и кров.
Максим шел сквозь тростник по тропинке, которая вскоре превратилась в дорогу с вливавшимися в нее другими тропами от многочисленных прудов. Тростник расступился, открыв вид на реку Киллрейвен. В спокойной заводи расположилась деревушка из более чем пятидесяти тростниковых хижин. Некоторые дома возвышались на сваях, а хижины поменьше стояли прямо на заболоченной земле. Он увидел лотки с выпотрошенной рыбой над дымящими кострами, и его желудок заурчал от голода. Жители деревни занимались повседневными делами. По водным каналам плыли каноэ, в то время как большие лодки выходили из спокойной заводи в основное течение реки.
Увидев поселение, Максим по-настоящему обрадовался — не только от мыслей о теплой пище, чистой одежде и сухой постели. Это был настоящий поселок с большим количеством людей, а ему нужен народ, если он собирается построить новый город.
Максим насчитал больше сотни мужчин, женщин и даже шумных детей. Рыбаки в каноэ сбрасывали улов на деревянные причалы, а полуголые жители деревни сидели на тростниковых циновках на берегу, потроша рыбу и отрезая головы, а мясо и внутренности раскладывая по корзинам. Старухи присматривали за коптящейся над кострами рыбой. Молодежь сидела группами, плетя корзины из тростника и болотной травы, а женщины растирали тростниковое волокно и скручивали в веревки, из которых плели сети. С болот приходили люди, неся мешки с колючими стручками или грязными клубнями, извлеченными из мягкой почвы. В прибрежном иле детишки лежали на досках с веслами, сачками вылавливая раков и бросая их в горшки.
Максиму было приятно видеть, что его новая деревня процветает. Убрав с лица последние пятна грязи и пригладив немного отросшие темные волосы, он вышел из болота. Силой дара Максим мог заставить селян думать о нем положительно, видеть в нем нового лидера и верить всем речам. Когда-то давно он таким же образом очаровал Тору, вынудив стать его женщиной. Он так сильно ее желал, что был готов отдать что угодно! Во имя промежности Владетеля, если бы только он мог вернуться в прошлое и предостеречь себя от напрасной траты сил. В их отношениях действительно были и хорошие времена — быть может, лет сто из пятнадцати веков. Но сейчас самое прекрасное заключалось в том, что он больше никогда не увидит Тору.
Он вышел из зарослей с воздетыми руками, и, как только жители деревни его заметили, их монотонная болтовня утихла. Они взирали на незнакомца с удивлением и страхом. Убедившись, что завладел их вниманием, Максим размашисто выпустил дар, и в безоблачном небе раздался гром. Затем он нацепил на лицо благодушное выражение и шагнул вперед.
— Сердечно приветствую вас. Я Максим, главнокомандующий волшебник Ильдакара. — Он подождал немного и улыбнулся шире, выпустив покалывающие чары обаяния, словно одеялом накрывшие их неуверенность. — И у меня есть радостная весть: отныне я и ваш главнокомандующий волшебник! Как называется эта деревня?
— Тарада, — сказала старуха с рыболовной сетью, продернув веревки и стянув их в узел. — Мы народ простой, и у нас почти ничего нет. Если вы пришли обокрасть нас, то будете разочарованы.
— Я пришел не красть, — сказал Максим. — В вас есть большой потенциал, вот что имеет значение. Кто у вас главный? Я хочу видеть своего заместителя.
Вперед вышел угрюмый широкоплечий мужчина чуть старше сорока. У него были короткие каштановые волосы с проседью, а на левой руке не хватало двух пальцев.
— Меня зовут Даннер. Я здесь разрешаю споры, но Тарада не нуждается в большем руководстве.
— Теперь у вас новый лидер — главнокомандующий волшебник. — Максим усилил воздействие чар, и люди зашептались, кивая и неуверенно улыбаясь.
— У нас никогда не было главнокомандующего волшебника, — упорствовал Даннер.
— Тогда это великий день для деревни. Я помогу все изменить. Отныне вы мои подданные, и мы переделаем Тараду в нечто большее. Вы и помыслить не могли о таком великом будущем.
Максим улыбнулся, радуясь, что больше не нужно прятать лицо под зеркальной маской. Эти
