Фабрис Колен - КОЛЕН Ф. По вашему желанию. Возмездие

— У вас есть огонек?

— Конечно!

Он услужливо подставил мне зажигалку.

Наконец наш экипаж остановился. Появился мажордом и открыл дверцу кареты. Я спрыгнул на землю и выпустил ему в лицо струйку дыма, решив разыграть эту комедию до конца. Что бы там ни было, представилась возможность лично обратиться к Ее Величеству. Все равно мне уже нечего терять.

— Я жду. И где же королева?

Вот так-то. Обычные дьявольские проделки.

Человек в цилиндре вышел за мной из кареты и, легонько взяв меня за плечи, развернул в нужном направлении: величественная башня, сверкающая белизной; украшенный горгулиями парадный вход с тремя дверями.

— Нам туда, — сказал мой сопровождающий. — Не будете ли вы столь любезны, чтобы погасить сигару?

— Нет.

— Ну, как хотите.

— Сожалею… э-э-э-э…

— Гус. Гус Рубблин, к вашим услугам.

— Сожалею, Гус, но я ненавижу бросать на полдороге начатое дело.

Он на какое-то мгновение улыбнулся, потом вырвал у меня изо рта сигару и быстренько наступил на нее ногой. Мы выразительно уставились друг на друга.

— Мне кажется уместным испортить ваш портрет.

— Что ж, попробуйте, — ответил Гус.

— В любой момент по вашему желанию, — пообещал я, поглаживая свои усы.

Мы вошли в башню.

Кто отрубил ей голову?

Мы поднялись на самый верх. Для того чтобы забраться туда, нам пришлось воспользоваться запутанным лабиринтом обитых войлоком коридоров, подвесными переходами, небольшими комнатами, кулуарами и огромными залами, где слышалось эхо только наших шагов. И все это было таким роскошным, что я совершенно растерялся. Мы взбирались наверх, это все, что можно сказать о нашем пути. Взгляду без стыда представлялось беспорядочное переплетение странных и богатых картин, статуй, гигантских фресок, изображавших истории, которых никогда не было.

Мы сразу же прошли в приемную Ее Величества. Три подсвечника невероятных размеров мирно сияли у нас над головами. На расшатанном дубовом столе невероятных размеров монументально восседала и внимательно наблюдала за происходящим собака. Рыжая, с красивой белой грудью и удивительно маленькой головой. В другом конце комнаты стояло кресло. Гус Рубблин предложил мне занять его. Кресло было очень удобным, мягким и глубоким, но как только я туда сел, собака спрыгнула со стола и, виляя задницей, направилась ко мне. Она развалилась перед креслом и начала скулить.

— Собачка обожает это место, — сообщил Гус и наклонился, чтобы потрепать голову зверю. — Правда, малыш?

В ответ собака плюнула.

— Как ее зовут? — спросил я, откидывая голову на спинку кресла.

— Этого никто не знает. Просто собака.

Я поднялся, хрустнул суставами, схватил собаку за шкуру на шее и сказал, глядя ей прямо в глаза:

— Ты мне не нравишься.

— Мркгнао, — ответила собака, и была медленно опущена на пол.

— А вы знаете, как с ними обращаться, — заметил Рубблин.

Меня подмывало ему кое-что на это ответить, но тут настежь раскрылись двери в покои Ее Величества, и в приемную вышла королева Астория. Я выпрямился и почувствовал, что мое лицо заливает краска. Королева оказалась голой, абсолютно голой. И она была невероятных размеров. Ее груди раскачивались как тяжелые мешки, слоновьи бедра дрожали на каждом шагу, а лицо с толстенными щеками выражало нечто такое, чего мне никогда бы не удалось понять, что-то сочетающее в себе гнев и веселое озорство.

— Джон Мун! — воскликнула королева и раскинула, как для объятия, руки.

Я вежливо поклонился.

— Э-э-э… Ваше Величество.

— Счастлива, что, наконец-то, могу с вами встретиться.

— А-а-а-а… э-э-э-э… да?

— А это наш милый храбрец Рубблин! — воскликнула она и одарила его могучим хлопком по спине. — Пройдите-ка оба вот сюда.

Мы проследовали за ней в соседнюю комнату, где огромные, похожие на витрины окна выходили на искрящийся белизной город.

Королева уселась на кровать и хлопнула рукой по покрывалу рядом с собой.

— Идите сюда, — приказала она.

Честно говоря, выбора у меня не было.

Рубблин сделал двум гвардейцам, стоящим по обе стороны двери, знак выйти и охранять дверь снаружи.

Пришлось сесть рядом с королевой.

— Давно горю нетерпением поговорить с вами, Джон Мун.

Я выдавил из себя улыбку. Пока что ничего стоящего сказано не было.

Одной своей пухлой рукой она обняла меня за плечи, а другой продолжала чесать себе грудь.

— Вы читаете газеты?

— Иногда, Ваше Величество.

— Великолепно. Значит, вы в курсе того, что происходит?

— В какой области?

— О, ну и хитрец! — воскликнула она и запечатлела у меня на щеке звучный поцелуй. — Я вас просто обожаю! Правда, он хитрец, Рубблин?

Королева убрала руку с моих плеч и без всякого стыда потянулась.

— Люди больше не умирают, дорогой мой Джон Мун.

— Раз вы так говорите.

— Раз вы так говорите? Ха, ха! Невероятно, Джон. Вы просто изумительны. Нет, — повторила она голосом, который внезапно стал очень серьезен, смотря прямо перед собой, — нет, никто больше не умирает, по крайней мере, в течение месяца. Вы не встретите даже самого краткого некролога о случайной смерти, никаких сердечных приступов, никаких утопленников, никаких упавших и разбившихся, все болезни оканчиваются очень удачно. А вы знаете почему?

Я пожал плечами.

— Потому что Смерть является пленницей!

Мне что, надо подпрыгнуть? Королева внимательно смотрела на меня. На данный момент притворяться было бесполезно.

— Я буду с вами, Джон Мун, совершенно откровенна. Мне известно, где находится эта маленькая потаскушка.

Это было не совсем то, что я ожидал. Ее Величество медленно несколько раз кивнула головой.

— И вы это тоже знаете.

Что она хочет сказать? И с чего королева так заинтересована судьбой Смерти? Черт бы все это побрал.

— Я не улавливаю, о чем вы говорите. У вас какие-то неверные сведения.

Она снова положила руку мне на плечи и посмотрела прямо в лицо.

— А где вы были позавчера вечером?

Я сделал вид, что задумался.

— У себя в кровати.

Ее Величество тяжело вздохнуло.

— Ну, ну, — покачала она головой. — Врать нехорошо.

— У меня и в мыслях не было вас обманывать! — возмутился я. — Это истинная правда.

Королева встала и, обхватив голову руками, посмотрела на Рубблина.

— Я так ничего и не добилась, — начала она плаксивым голосом. — Будьте свидетелем. Я так ничего и не добилась. Придется принять более сильные меры.