Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

В очередную командировку Лизавета поехала в Северную Африку. Закончив служебные дела, она сфотографировалась на верблюде в национальной одежде. Когда она отошла от верблюда, к ней подошел красивый мужчина и заговорил на русском языке.

Мужчина спросил у Лизаветы:

— Извините, а вы Ивину Скрепку случайно не знаете?

— Ивину? — переспросила Лизавета.

— Да! — воскликнул он. — Вы с ней знакомы? Как она там живет? — И от любопытства вытянул лицо.

— Случайно знаю, она прекрасно себя чувствует.

— Это хорошо, а то ее последнее время аллергия замучила. Вот думаю к ней поехать, — и тут же с тревогой спросил: — А она замуж не вышла?

— Нет, замуж Ивина не вышла, но предложение руки и сердца получала, — ответила Лизавета.

— Не скучает она без меня, — с укоризной заметил мужчина и поник головой.

— Почему загрустили? Если она не может к вам приехать, то вы к ней поезжайте и немедленно! — бодрым голосом проговорила Лизавета, понимая, что таким образом одной соперницей на пути к Мартину у нее будет меньше.

— Поехать к Ивине? — спросил мужчина. — Спасибо, вам девушка, я к ней сам поеду, — сказал он и пошел к гостинице.

Лизавета долгим взглядом посмотрела вслед мужчине, и ей захотелось побежать за ним. Она сбросила камуфляж, отдала его фотографу, стоящему рядом с верблюдом и побежала за мужчиной.

— Возьмите меня с собой! — крикнула она ему с улыбкой до ушей.

Мужчина остановился и посмотрел на молодую женщину с любопытством. Она была привлекательная! У него возникло ощущение, что он ее когда-то видел. Лизавета встретилась глазами с мужчиной и покраснела до кончиков ушей, в ее голове промелькнуло желание далекое от пристойности. Она всю жизнь отталкивала от себя мужчин, и вдруг была готова сдаться без боя, только что встреченному мужчине, да еще бывшему мужчине Ивины!

— Придется знакомиться, — с улыбкой ответил мужчина.

— Меня зовут Лизавета. Я не замужем. Детей нет. Здесь я нахожусь в командировке по делам своей фирмы, — скороговоркой сказала она.

— Меня зовут Ибрагим, я учился на Севере и там встретил Ивину. Теперь я живу один. Новая жена родной мне не стала.

— Знаете, я все задания фирмы выполнила, после командировки у меня намечался двухнедельный отпуск. Я могу с вами провести эти две недели. Зачем вам менять климат? Я жару нормально выношу. Я от природы с карими глазами и черными волосами. А Ивина с серыми глазами и светлыми волосами, она северянка ей на самом деле в жару плохо, — сказала Лизавета и с надеждой стала ждать его решение.

— У меня есть две недели на отдых с вами, — ответил довольный таким решением вопроса Ибрагим, — но жить мы будем не в гостинице. У меня есть приятель, у него есть приличный особняк. Мы поедем к нему. Средиземное море — рядом.

Вечером они были на новом месте, и, чтобы не будоражить совесть хозяина особняка и его близких родственников, Лизавета изобразила жену Ибрагима. Длинные черные волосы Лизаветы действовали на южных мужчин успокаивающе. Паре выделили две комнаты. Лизавета оказалась в одной комнате с Ибрагимом. Газового баллончика при ней не было!

Лизавета искупалась перед сном и была свежа и невинна. Ибрагим принял душ в стеклянной кабине и вышел к ней с полотенцем на бедрах. Он был мужественен и прекрасен! Постель под балдахином ждала их. Легкий ветерок из кондиционера покачивал бахрому занавесок.

Это была первая ночь Лизаветы с настоящим мужчиной!

Раньше она всех мужчин водила за нос, а теперь она отдалась Ибрагиму с такой южной страстью и напористостью, что сама от себя такой распутности и раскованности не ожидала. После искренней взаимной любви с первого взгляда, они еще успели выспаться.

Ивине всю ночь снился кошмар. Ей снился Ибрагим. Она пыталась его вернуть себе, и у нее ничего не получалось. К утру Ивине приснился сон, что Ибрагим и Лизавета спят вместе. Этого сна она не выдержала и проснулась окончательно. Ивина села на постель. Посмотрела в небо и словно почувствовала любовь бывшего любимого человека с новой пассией. Ивине всегда сквозь любые расстояния доходили его флюиды любви, даже тогда когда он второй раз женился. Сейчас этой астральной связи с бывшим любимым — не было. Связь прервалась.

Он о ней больше не думал.

Ивина об Ибрагиме думала с затаенной грустью. Она знала, что если будет грустить, то он тоже будет грустить о ней. А жить надо с тем, кто есть. И она держала свои чувства закрытыми для прочтения другими людьми. Но нарушенную связь с Ибрагимом она хорошо почувствовала! Мысли Ивины невольно переключились на Мартина и его неподдельную страсть в траве на берегу пруда. Она вздохнула и пошла на кухню. Заварив кофе, она вспомнила про зерно фараона. Удивительно, но и это зерно ее перестало волновать. Пусть оно будет, но ее оно больше не тревожит, — так решила Ивина этот трудный вопрос, терзавший ее последнее время.

Мать поджидала Лизавету из очередной командировки, но лишь услышала ее голос по телефону:

— Мама, я задержусь на пару недель, — после этих слов, слышимость пропала. Вечером без предварительных звонков пришел Красс. Ему надоело прятаться в одиночестве, и он решил начать общение с Лизаветой, но ее дома не оказалось. Мать Лизаветы, Лизавета Сергеевна, пригласила Красса в дом под предлогом, что много приготовила еды к приезду Лизаветы, а она задерживается.

Красса долго упрашивать не пришлось, услышав слово 'еда', он пошел в дом без оглядки на ситуацию. Лизавета Сергеевна с удовольствием выставила на стол курицу тушеную в соусе с картофелем, пару салатов, свежий торт. Достала наливочку в хрустальном графине собственного приготовления из дачных ягод. Красс ел и съел все, что стояло на столе.

Лизавета Сергеевна так была занята кормлением голодного мужчины, что мысли об Лизавете выскочили из головы. Выпив наливочки, Красс поделился с Лизаветой Сергеевной большим секретом, а именно тем, что с ее дочкой у него ничего не было, что она в него только направляла газ из баллончика. Лизавета Сергеевна не удивилась, она привыкла к неприступности своей Лизаветы и жалобам на нее мужчин всех возрастов. Лизавета Сергеевна пила наливочку из маленького хрустального стаканчика и с удовольствием слушала исповедь жизни молодого человека. Она во время поддакивала ему и вздыхала. А он спешил выговориться, пока его слушали с такой добротой.

Чарочка за чарочкой и за окном наступила глубокая ночь. Красс посмотрел на темень за окном и сказал, что в пьяном виде домой не пойдет. Лизавета Сергеевна ему ответила, что он абсолютно прав и постелила для него постель на диванчике. Красс лег и отключился.