Токацин - Небо в огне

- Глорн... в Зале Зелёных Перьев?! - изыскатель поёжился. - Боги великие... Неужели он...

- Думаешь, Глорн не заслужил такой чести? - нахмурился Кинти. - Он и силён, и отважен, - и он побеждал огонь и в городе, и за стеной. Великому Змею это должно быть по душе...

Узкая чёрная тень скользнула по плечу Алсека, и он повернулся к воротам. К храму подошёл ещё один путник - и за ним остановились трое. Он шагнул в полумрак, а они замерли в нерешительности.

- Почтенный Шафкат?! - Алсек вскочил, выронив недоклеенный пузырь. - Постой!

- Сядь! - Кинти дёрнул его за руку. - Старшие увидят! Почему ты мешаешь достойному горожанину войти в Зал Зелёных Перьев?

Алсек стиснул зубы. "Глорн, Шафкат... Их-то зачем?! Хвала богам, Хиф не пришёл следом... Вот где Койлор, как она отпустила его?!" - он уткнулся взглядом в мостовую.

Прошло, как ему показалось, не меньше Акена, прежде чем он снова услышал стук сапог. Двое стражников вышли из храма, и тот из них, у кого походка была твёрже, придерживал второй рукой старого чародея.

- Я-то ладно, - ворчал, сердито скаля зубы, Глорн, - а ты, старик, куда лезешь? Ты скоро туда придёшь своим путём...

- Да оба вы... один другого умнее! - тяжело вздохнул второй стражник. - Хвала богам, хотя бы жрецы у нас мыслят здраво. Пойдём отсюда. Это дела народа Ти-Нау, они сами разберутся.

Алсек вскочил, рассыпав медузьи шкурки.

- Хаэй! Глорн! Шафкат! - он заступил им дорогу. - Зачем вы... вы же не станете...

- Ещё и Сонкойок, - Глорн скрипнул зубами. - Думаешь, я, калека, не могу быть посланником к богам?!

- Глорн, когда я такое говорил?! - возмутился Алсек. - Я не хотел бы твоей смерти, вот и всё. И твоей, почтенный Шафкат! Ты ведь не воин Эхекатлана, зачем же тогда...

- Я едва не навредил этому городу, - холодно посмотрел на него чародей. - Может, моя смерть помогла бы ему больше, чем моя жизнь. У нас, в Кеми, тоже высыхают колодцы.

Алсек мигнул. Гларрхна осторожно отодвинул его с дороги, пока он пытался подобрать слова.

- Их не убьют, - буркнул он. - И я бы на их месте радовался. А они недовольны. Странный вы всё-таки народ, Ти-Нау. Надеюсь, я таким не стану.

Кинти снова дёрнул Алсека за рукав, и жрец послушно сел на мостовую, утирая лоб.

- Шафкат, чародей-чужеземец... Глорн, уже сделавший столько, что... - он покачал головой. - Но зачем?!

- Чтобы почтить богов, разумеется, - нахмурился Кинти. - Алсек, тебе что, голову напекло? Хорошо, никто из старших тебя не слышит...

Домой Алсек вернулся на закате, весь в краске, клейкой жиже и травяном соре, и облегчённо вздохнул, увидев у очага Хифинхелфа, Шафката и Койлор. Аманкайя спустилась к ним и села рядом, в нетерпении поглядывая на угли, под которыми были закопаны овощи и мясо. Ящер озадаченно пожимал плечами, глядел то на небо, то на свои лапы и снова поворачивался к Шафкату.

- У них есть жрецы, чтобы говорить с богами! Зачем им резать живых знорков - а тем более воина-Гларрхна?! Боги не будут копать вам грядки и драться за вас на стене!

- Никто не будет, если вода совершенно иссякнет, - устало ответил Шафкат - судя по всему, разговор начался уже давно и успел ему надоесть. Ксарны вовсе не было, и Алсек этому обрадовался - бывший переписчик не потерпел бы непочтительности к богам.

Хифинхелф поднялся, недовольно шипя, и пересел к водяной чаше. Откуда бы ни приводили влагу древние водоводы, там она пока не иссякла и осталась такой же холодной и чистой.

- Почтенный Шафкат, Хиф сказал тебе, что видел Кетмона живым? - осторожно спросил Алсек. - Что он в городе ящеров, и что никто его там не обидит?

Чародей кивнул, но остался таким же мрачным.

- Если Кетмон... если любой из гильдии узнает, что я тут делал, лучше бы мне быть растоптанным куманами, - вздохнул он. - Я надеялся немного искупить вину, но верховный жрец Эхекатлана не счёл меня достойным. Он прав, наверное...

Алсек мотнул головой.

- Тебе рано ещё к богам, почтенный Шафкат. Такие доблестные маги нужны живым... Глорн! Хиф, ты знаешь, что Глорн приходил в Зал Зелёных Перьев? Хорошо, что его не приняли... Надо что-то делать, Хиф. Что могло бы прибавить воды подземным рекам?

- Разве шшто реки небессные, - пожал плечами ящер. - Тут вода сстекает ссверху и копитсся в пещерах, как в здоровенных бочках. А потом ссочится ссквозь камень, пока не выходит ключами в руссло Ссимту. Ессли ссверху нечему литьсся, внизу нечему течь. Бывают месста, где иначе, но нам дотуда вссем городом не дорыть. А куда ушшла небессная вода... Может, двух ссолнц много для одного неба?

Изыскатель угрюмо кивнул.

- Может, Великий Змей договорится с Кровавым Солнцем. Они - боги, их силы равны, а мы... Был бы Нецис в городе! Он бы придумал, как остудить небо.

К ночи снова задуло с юга, и кошка, выглянувшая на крышу размять лапы, тут же шмыгнула обратно на лестницу и громко чихнула, вытряхивая песок из ушей.

- Бурря, - сказала она, устраиваясь на циновке под кроватью. - Жаррко.

- Ливень бы сейчас, - вздохнул Алсек и вылил пригоршню воды на макушку. Мокрый, остудивший чешую Хифинхелф уже дремал и во сне шевелил хвостом и тихо шипел. Алсек приоткрыл ставни, покосился на чересчур светлое небо и покачал головой. "Что-то не к добру в последнее время многолунные ночи..."

Долго ждать ему не пришлось - едва он сомкнул глаза, под рукой захрустел полупрозрачный гравий. Алсек осторожно повернул голову - он лежал на сухой земле, чуть присыпанной оплавленными камешками. Что-то шуршало и шипело поблизости, невидимые в пляшущих бликах существа обменивались короткими возгласами. Он привстал и упёрся затылком в перекошенную балку. На глаза свесилась неумело сплетённая циновка - рыхлое плетение рассыпалось от лёгкого тычка. Поблизости зашипели громче, и Алсек вжался в землю, судорожно нащупывая стальную трубку. Её не было, да и пальцы плохо слушались. Скосив глаз, изыскатель увидел серо-зелёное тряпьё на плече и длинную прорезь в нём. На ладони запеклась кровь.

- Повелитель дневного света, расплети блики и тени, - еле слышно прошептал он, и жёлтое марево, задрожав, развеялось. Теперь Алсек видел пару разгромленных шалашей, разворошённое кострище и обрывки циновок, раскиданные повсюду. Двое жёлтых ящеров с причудливо изогнутыми лапами рылись в тюках, сшитых из знакомой Алсеку тягучей ткани. Наружу сыпались камешки, осколки стекла, несколько раз перед глазами изыскателя блеснул металл. Ящеры отшвырнули опустевший тюк, один из них сердито зашипел, указывая лапой на что-то за хижиной, второй подхватил копьё и поспешил туда. Первый сгрёб осколки и обрывки, ссыпал в кожаную суму и забросил её на спину.

- Мэшшу! - послышалось за спиной Алсека, он по-змеиному извернулся, порвав тряпьё на локтях, и увидел третьего ящера. Тот вытаскивал копьё из тела в лохмотьях, распростёртого на земле. Крови на клинке почти не было, и лежащий не шелохнулся.