Александр Курников - Дождливая осень

Сошлись лихо, правда ни гвардейцы, ни Хоны, полного разгона коням дать не успели, но треск от сломанных копий и разбитых щитов получился изрядный, да и погибших оказалось не мало. Здоровенный воин справа от Ханэдава, вынес копьём гвардейца из седла, пробив его щит затем, не сбавляя хода, ловко увернулся от копья, летящего в живот, и торцом щита свалил ещё одного алого, разбив ему в кровь лицо.

Пройдя строй друг друга насквозь, те кто выжил, развернули коней и, выхватив мечи, бросились в новую атаку.

Рут сошёлся с кряжистым гвардейцем, ловко орудовавшим не большой, но по ударам чувствовалось, тяжёлой секирой. Отбил один выпад, второй, попытался достать его мечём, но тот, извернувшись, неожиданно резанул коня Ханэдава по шее, это был подлейший приём. Кровь хлынула из раны и конь, взвившись на дыбы, начал заваливаться назад. Передние копыта конвульсивно бились, и одно из них угодило в грудь гвардейцу, вышибив его из седла. Рут, что бы ни быть придавленным, волчком слетел с агонизирующего скакуна, и очень неудачно приземлился на колено, но увидев перед собой ненавистную рожу гвардейца, с удовольствием опустил ему каблук сапога на голову.

— Отдохни своловчь, я тобой потом займусь. — В этот момент гвардейская лошадка вознамерилась было хряпнуть Ханэдава за руку, но получив в морду чешуйчатой перчаткой, резко подалась назад, где не неё правым боком налетел огромный, чёрный как ночь, красавец Гуал, (Гуал — рослая порода лошадей исключительно вороной масти). Тот не удержавшись на своих четырёх копытах, перевалился через неё и рухнул, подмяв под себя своего седока, да и саму лошадку. Перевалившись на левый бок, конь вскочил, но тут же остановился, ожидая, когда поднимется всадник. Всадник, а судя по бляхе на груди, это был полусотник, подняться уже не смог, так как в его шею погрузилось остриё меча Ханэдава.

Рут огляделся, Сандр с наёмниками, и Борхус с гигантским копьём, вовсю громили улдонов, а Хоны, обладая численным преимуществом, потихоньку сжимали гвардейцев в кольцо. Он вскочил на захрапевшего Гуала, несколько секунд боролся с ним, пытаясь заставить его повиноваться, но подлетевший чёрт знает, откуда всадник, отвлёк внимание Гула от борьбы с человеком и переключил на тонконогого конька. Ударив мощной грудью скакуна, он опрокинул его на землю, и практически затоптав придавленного всадника, неожиданно успокоился.

— Ну вот и славно. — Потрепал его Рут по холке. Конь всхрапнул, но беситься больше не стал. Давай здоровяк, у нас ещё есть дела. — И направил коня к сражающимся воинам.

Через несколько минут всё было кончено, гвардейцы полегли все до одного, улдоны, оставшись без тяжёлой кавалерии, бросились кто куда, а Хоны, переведя дух, начали подбирать своих убитых, не забывая о трофеях. К Ханэдаву подъехал десятник Рейтир.

— Потери?

— Ещё семеро. — Рут кивнул.

— Мирного неба.

— И Бескрайнего Леса. — Закончил ритуальную фразу десятник.

— Гвардия, ещё легко отделались.

— Ну, наши воины тоже не из последних, новичков всего двое. Было. Из четырёх десятков.

— Там, рядом с моим убитым конём, один урод лежит с разбитой рожей, приволоките его сюда.

— Это мы мигом. — Обрадовался рейтир.

К Руту подъехали Сандр с Быком и Борхусом.

— У нас все целы. — Ответил на вопросительный взгляд Ханэдава цверг.

— Ещё бы. — Усмехнулся Буй-Бык. — После ветряка, который так умело изобразил балар, нам только и осталось, что скромненько в сторонке постоять. Прикинь дезар, все трофеи его.

— Хочешь, забирай. — Ответил Борхус.

— Сейчас парни одного типа приведут, отдайте его Бизону, пусть поспрашивает с пристрастием, а мы, вчетвером, проедемся вперёд, поищем нашего капитана. — Сказал Рут.

Где-то через вирр всадники выехали на очередную поляну. Тут были заметны следы наспех затушенных костров, стояла брошенная телега, да лежала смятая палатка, судя по дорогому седлу, нашедшемуся в ней, принадлежала она полусотнику.

— Даже охраны нет, всё побросали.

— Драпанули как зайцы, а чего там в телеге?

— Давайте капитана искать, барахлом потом займётесь. — Приказал Рут.

— А чего его искать, вон он висит, сердешный. — Указал Сандр на корявую сосну. — Вот, кончился ещё один Рум. — Когда капитана вытащили из петли, всем стало ясно, что перед смертью его ещё и пытали.

— Интересно, сколько он продержался? — Задался вопросом Хомпа.

— Сколько бы ни продержался, а времени он нам достаточно выиграл, что бы собраться. — Ответил Сандр.

— Это да. — Вздохнул Буй-Бык. — Давайте положим его на телегу что ли?

— А лошадь ты, где возьмёшь?

— Да где-нибудь здесь, в лесу привязана.

— никого никуда везти не надо. — Мрачно сказал Рут. — Лучше наших парней сюда приведите. — Он слез с коня, присел возле капитана, закрыл ему глаза, и вдруг вспомнил, как вот так же закрывал глаза своему слуге, ещё там, в Дорине, после первой своей драки, с которой всё и началось. К горлу подкатил комок, он закусил губу и изо всех сил постарался не показать слёз. За спиной у него возник Сандр и протянул меч.

— Это его, нашёл в палатке. — Рут положил оружие на грудь покойнику и, вздохнув, поднялся. Вскоре на поляну выехали Хоны и Бизон с наёмниками. Воины Рума быстро соорудили, краду для своего командира, и уложили на неё тело.

— Что сказал пленный? — Спросил Рут у Бизона, наблюдая за приготовлениями Хонов.

— А что он скажет? Был приказ схватить какого-то молодого дворянина, путешествующего в компании с цвергом и здоровенным, черноволосым воином. Людей на эту облаву кинули изрядно, даже гвардейцев припахали. Ещё рассказал, когда мол Сапс узнал, кто гуляет по его марвелле, то чуть все волосы на своей заднице не выдрал, и такое гневное письмо Сикрему накатал, что тот позабыл про все свои подарки, которые мы у него тиснули.

— А зачем тогда они капитана повесили?

— Ну, во первых, он скрыться пытался, а во вторых, он Хон.

— Понятно. — Ханэдав помрачнел ещё больше. — Отдыхаем до полудня, затем выходим на тракт и двигаем к Барну, в замок Гемей.

— Как скажешь. — Равнодушно пожал плечами Бизон, и отошёл. К Руту подошёл Рейтир, и молча, указал на пленного, Ханэдав кивнул. Воина подвели к зажжённой краде, развязали ему руки и, поставив на колени, быстрым взмахом кинжала перерезали ему горло.

Когда костёр практически уже догорел к Руту подошёл Сандр, положил тяжёлую руку ему на плечо и сказал.

— То ли ещё будет дезар. — Рут криво усмехнулся.

— Не пугай старый, скажи лучше Хомпе, пусть раздаст людям то, что в телеге нашёл. Кто знает, когда ещё выпить удастся.