Денис Жмыхов - Дэнилидиса - непутёвый герой

  Люди не были прикручены вплотную к державшим их столбам, а отстояли на пару шагов, терзаемые шевелящимися и перекручивающимися, словно змеи, отростками - так что почти у всех пленников были кровоточащие раны на запястьях, лодыжках и шеях.

  У каждого из нас вздулись желваки, а костяшки пальцев побелели на стискиваемых рукоятках и древках.

   - С-сволочи! - Еле прошипел кто-то из стоявших рядом.

  От распиравшего меня гнева внутри всё запылало с удвоенной силой, пытаясь не сорваться в нечленораздельный рык, я проорал:

   - Мы не простим им этого! Вперёд, воины! Вот ваша цель! Освободим наших товарищей! И посчитаемся с эльфийской мразью!

  Сигнальщик протрубил атаку, его подхватили другие рога и рожки, и в ту же секунду стальной вал гневно кричащих имперцев качнулся вперёд, с каждой секундой набирая скорость.

  Мы подбегали к терзаемым пленникам, но древесные отростки в ту же секунду душили их, разрывая гортань, разрывали на части, отрывали конечности или протыкали насквозь новыми отростками, что моментально выпрыгивали из покрытых корою столбов.

  Мы пытались спасти, помочь, мы рубили этих древесных змей, мы разрубал в щепки столбы, но не спасли никого....

  Они кричали от боли и ужаса, они плакали и молили о помощи, они причитали, захлёбываясь в собственной крови...

  А ближе к середине этого страшного пути из-за столбов стали выныривать эльфы, кто в полном чешуйчатом доспехе, кто в зелено-коричневых одеждах, причем были там как мужчины, так и женщины. Они стреляли в нас с близкого расстояния и почти в упор, и быстро исчезали обратно за частоколом страшных столбов.

  Вильдрамм - молодец, буквально тут же дал команду к построению черепахой. Войско, учитывая особенности местности ведения боевых действий, споро разбилось на пятидесятки: "ведущую" и "ведомую". Каждая полусотня быстро закрылась со всех сторон щитами, защитив своих лучников и арбалетчиков, которые вели ответную стрельбу по юрким эльфам. Три полусотни сопровождали нашу ударную катапультную силу.

  Так мы и шли дальше, осыпаемые стрелами и сопровождаемые мольбами и стонами убиваемых и заживо разрываемых несчастных людей. И это было неимоверно тяжко - намного тяжелее, чем когда на тебя прёт враг, и ты знаешь, что делать, знаешь, что рядом верные соратники, которые помогут и прикроют. А так.... Мы шли и молча глотали слёзы, ненавидя эльфов с каждым мигом всё больше и больше.

  А те, видя малоэффективность своих стрел, выкрикивая боевые кличи, бросились на нас с мечами наголо. Ох, как мы соскучились по рукопашной! Ох, как нам хотелось намотать на свои клинки побольше вражеских кишок!

  Эльфы грациозно вертелись и крутились, уходя от ударов, делали короткие пассы руками, помогая себе магией. Но ничто не могло одолеть человеческого гнева, имперцы дорвались до своей добычи и крепко вцепились в неё, обагряя кровью свои клинки.

  Мне тоже довелось оказаться в первых рядах и скрестить с врагом оружие, и хоть я и пропустил пару режущих ударов по броне, но своего противника одолел, разрубив его прекрасный шлем с тонким наносьем и белокурую длинноволосую голову под этим прекрасным шлемом. Второго эльфа - бездоспешного я свалил тут же - коротким ударом в сердце.

  Мы шли и крушили врага, мы шли по трупам и по чавкающим под ногами внутренностям. Мы утоляли свой гнев и никак не могли утолить его.

  Скоро перед нами осталась лишь жалкая кучка жавшихся друг к дружке эльфов, они испуганно смотрели в наши лица и потихоньку пятились назад.

   - Убить их всех! - Проорал какой-то воин, и от этого крика словно прорвало запруду: имперцы сломали строй и буквально напрыгнули на эту кучку ещё пока живых эльфов.

  Всё было кончено в считанные минуты, последние перед нами вооруженные противники валялись мёртвыми у наших ног - в неестественных изломанных позах. Многих из тех эльфов даже не убивали, а забивали до смерти так, что лица да и сами тела превратились в бесформенные кучи кровавого мяса.

   - Дошли, ваша милость. - Тяжело дыша, обратился ко мне потный и перемазанный сажей Томбрад. - Что будем делать дальше?

  Я и сам с усилием вгоняя в себя воздух, всматривался в мешанину скал, что возвышались в нескольких полётах стрелы перед нами. Эта картина невольно вгоняла в трепет своей дикой суровостью и дисгармонией: посреди уютной зелёной полянки, обрамленной зелено-желто-красным великолепием осеннего наряда сказочного леса, громоздились гигантские обломки скал. Казалось, что половина из них вырвалась из-под земли, стремясь в небесные хляби, но столкнулась с другой половиной, сброшенной с небес.

   - Ваша милость. - Подошёл, бледный как мел, Терес. - Нам не пройти дальше.

  Я посмотрел в дёргавшееся от неконтролируемого тика лицо человека, которого безмерно уважал, зная, через что ему пришлось пройти за всех и каждого из нас, что ему приходится терпеть каждую секунду пребывания на этой проклятой территории врага, и со всем почтением спросил:

   - Отчего же, мастер Терес? От полного триумфа нас отделяет один бросок.

   - Не в том дело. - Ответил он, приложив руку к дёргавшейся щеке. - Это место - порождение дикой магии и оно не пропустит нас к пещере, где находится Источник и где сейчас укрылась Андотимэль. Она давит на нас, нагоняя смятения и страхи, пытается натравить мороков и призраков, но мы сейчас без труда разгоняем все её потуги...

  Тут он на миг запнулся, прикрыв глаза и сделав глубокий вдох. Затем продолжил:

   - Но эта земля не подпустит к ней чужаков, а мы - не просто чужаки, мы - её смертельные враги. Пойдёмте, я вам наглядно покажу. - Он учтиво склонил голову, поведя рукой в направлении сказочной полянки.

   - Хорошо, пойдёмте взглянем.

   - Вот, извольте взглянуть. - Проговорил Терес, когда мы оба подошли к самой границе переливающейся из светло-зеленого в прозрачно-голубой цвет травы. Картина и в самом деле была сказочная и умиротворяющая, так и хотелось наплевать на всё, сбросить доспехи и с разбегу нырнуть в это море травы, смеясь от счастья и глядя в вечное небо....

  Я тряхнул головой, с усилием отгоняя от себя это наваждение. Привидится же такое, бррр.

  А Терес тем временем наклонился, подбирая камешек побольше, и разогнувшись, ещё раз повторил:

   - Смотрите внимательно, ваша милость.

  Он несильно размахнулся и бросил камень в травяные заросли. Ничего особенного не произошло, лишь в месте падения прошла короткая еле заметная рябь - и всё.

  Я, изогнув бровь, с сомнением посмотрел на страхобра.