Петр Мамченко - Ураган свершений

Вос невольно сглотнул. Он никогда даже не представлял, сколь велика власть Говорящих над быками и лиму. Если сейчас шаман решит что-то сотворить, маг не сумеет ничем помочь сыну! Сотни рогатых гигантских тварей сами по себе были неодолимой стихией!

Неторопливая парочка, наконец, добралась, и остановилась прямо перед Восом и Сидоной. Маг отметил, что сын обряжен в нечто, напоминающее его собственную церемониальную одежду, только ещё более яркую и аляповатую. Мальчишка испуганным не выглядел, и Вос отчасти успокоился, и решил всё же послушать, что там за речь толкает шаман.

— … силён духом и телом! В столь малые годы он уже убил первого врага и защитил женщину, что была рядом с ним! Он рождён быть защитником, величайшим защитником этой земли. И пусть мал он, чтобы заботиться о своём быке, и годы пройдут, прежде чем впервые сядет он на телёнка, уже сейчас я нарекаю — лишь Вла-адимр достоин быть лером! Склонитесь пред ним!

И огромные быки разом легли, склоняя рогатые головы. Громоподобный звук ударил по ушам. А вслед за своими животными становились на колени и лиму. Многие сразу, некоторые после некоторых раздумий. Взгляд Говорящего прошёлся по строю, практически швыряя на колени последних колеблющихся. Лишь несколько человек устояли, упрямо не желая склоняться перед ребёнком. Вос постарался запомнить лица несогласных. Наверняка, будут доставлять проблемы. Таких лучше хорошо знать в лицо, и при нужде… решать проблему в корне, радикально.

— Я сам присмотрю за обучением юного лера. Но до тех пор, пока он не может сам защищать Милерум…

Говорящий повернулся к родителям, и Воса как будто качнуло. Сколько ж силы было во взгляде старика! И откуда что берётся в таком тощем высохшем теле?!

— Сидона! Дочь умершего лера, жена изгнанного лера, мать пришедшего лера! Признаёшь ли ты власть Вла-адимра? Принимаешь ли волю сына?

— Да! — Громко сказала женщина, и медленно сняла свою корону. Вос охнул. Она, как и Диш, с таким упорством цеплялась за это украшение, и вдруг так просто сняла… Может, шаман заворожил? Но блестящие от слёз глаза любимой были ясны, а лицо выражало только гордость.

Нет, всё же это какая-то глупость! Передавать всю власть пятилетнему карапузу. Может, Говорящий собирается править из-за спины мальчишки? Эдакий серый кардинал…

— Вос! — Пылающий взгляд шамана упёрся в мага, и того вновь качнуло. — Ты вызвался быть защитником! Принимаешь ли ты эту женщину, как свою жену, а её ребёнка — как собственного сына? Будешь ли защищать их, и владения их, лены и стада, не щадя жизни своей? Отдашь ли власть без спора, когда сила юного лера превзойдёт твою?

— Да! — Решительно сказал маг, чувствуя неимоверное облегчение. Так вот к чему всё шло! А он ещё жалел, что не угробил Говорящего, этот местный гибрид шамана и священника! Милейший старик, с него пылинки сдувать надо! — На все вопросы — да!

Он долго шёл к этому мгновению. Сражался с врагами, завоёвывал доверие, а затем и любовь своей женщины, страдал, скрывая чувства… Но сейчас пришёл конец всякой лжи. Он, наконец, будет тем, кем мечтал быть уже давно. Мужем своей любовницы, отцом собственных детей, защитником своих друзей и учеников.

В раскрытых окнах соседней башни маг увидел водников. Мрачную Рисану, взволнованную Шадону, хихикающих девчонок-помощниц и отпускающего шуточки помощника Фаминара… На верхушках сторожевых башен расселись ученики и явно что-то готовили. Должно быть, магов не пустили на церемонию Милерума… Не так Василий представлял свою свадьбу, совсем не так, но, помня огромное количество идиотских свадебных традиций, может, всё лишь к лучшему. Главное, чтобы Сидона была довольна.

Краем глаза он уловил движение — это стали на колени ещё несколько упрямцев, должно быть, решив, что с магом лучше не ссориться. Но четверо продолжали упрямо стоять.

— Обменяйтесь ритуальными дарами!

Маг чуть не выругался, вспомнив, что купленные им кольца остались у любимой. Но тут стоящий на коленях рядом Тыш дёрнул его за рукав и что-то сунул в ладонь. Вос взглянул и только охнул. Тяжёлый, варварски роскошный браслет на тонкое женское запястье. Золотая цепь, изукрашенная драгоценными камнями и различными брелками, среди которых болтались и два знакомых колечка. Куда там Фаргонским ювелирам до Милерумовских искусников, пользующихся запасами Кванно!

Он протянул Сидоне украшение и получил взамен обещанный меч. Ножны оказались окованы золотом с той же варварской пышностью, но рукоять всего лишь обмотали пёстрой лентой. Хотелось бы верить, что и лезвие трогать не стали. Украшать совершенство — только портить.

Говорящий взял новобрачных за руки и прижал их ладони к своему составленному из рогов ярму:

— Перед всеми быками и перед Небесным прародителем — свидетельствую! Власть подтверждена, узы установлены. А чтобы никто не сказал, что защитник неполноценен — принимай и мой дар, Вос!

Шаман указал на выведенного из-за рослых сородичей телёнка. Пятнистый малыш ещё нетвёрдо держался на ногах, но, повинуясь взгляду Говорящего, подошёл к магу и принялся шумно обнюхивать наречённого хозяина, едва не сбив того с ног. Уже сейчас здоровенная зверюга!

— Отныне у тебя тоже есть бык, и ты — настоящий лиму! Никто не усомнится в твоём праве!

Голоса новобрачных прозвучали практически одновременно:

— Здорово! Какой хорошенький!

— Ну и за какие грехи мне этот рогатый геморрой?!

Сверху грохнуло, засветилось и посыпалось не то конфетти, не то снег. Справились далеко не все, у многих учеников иллюзорные блёстки получались тусклыми или прозрачными, а кое-где даже завоняло.

Пожалуй, надо будет выловить того, кто это придумал, и заняться с ним отдельно. Сомнительно, что Синорус вернётся, придётся воспитывать себе нового помощника, из имеющихся. Мало кто из учеников проявлял фантазию, а если и проявлял — то лишь в области проказ и разрушений.

— Геморрой? — Шаман восхитился. — Какое красивое имя! Ты точно его не забудешь? Многие лиму предпочитают вообще своих быков собственными именами называть. Чтобы не забыть и не перепутать.

Сидона отвернулась и зажала рот, чтоб не рассмеяться в голос.

Церемония завершилась, и быки неторопливо выбирались из замка — пастись. Несогласная четвёрка испарилась быстро и незаметно, в то время, как большинство лиму осталось на месте, оглядываясь в ожидании. Изо всех дверей вдруг высыпали затаившиеся до поры до времени слуги, несущие снедь, выпивку и наскоро сколоченные деревянные столы (каменные, производства Кванно, двигать не решились).

Появились и маги. Сидону тискали и обнимали, поздравляли от души, а Воса подошёл поздравить только Фаминар. Да и тот, похоже, был озабочен лишь тем, что из-за праздника срывается отплытие. Что за несправедливость!