Ричард Байерс - Нежить

Самас Кул подцепил ножом кусок колбасы из оленины, поднес его к носу и принюхался к исходящему от него острому аромату. Его желудок свело, и он осознал, что вообще не чувствует голода, несмотря на то, что уже наступил полдень, а после второго завтрака у него и крошки во рту не было. Это было необычно, и он удивился, как удивился бы, если бы опустил взгляд на свои руки и обнаружил, что они стали зелеными.

Похоже, именно сокрушительное поражение прошлой ночи послужило причиной его потери аппетита. А больше всего — тот ужасный миг, когда он отважился выйти из строя, чтобы расправиться с состоявшей из тумана тварью.

Ему не слишком–то хотелось это делать, но он понял, что подобная задача могла оказаться по плечу лишь зулкиру. Ни действия менее высокопоставленных красных волшебников, ни Пылающих Жаровен, которые поливали тварь потоками пламени, не возымели ни малейшего эффекта.

Поэтому он воззвал к своей силе и попытался превратить её в огромную глыбу камня. Но она не поддалась. Более того, в ответ она потянулась к нему и обволокла его темной бурлящей массой. В этот ужасающий миг Самас почувствовал, что и тело, и разум его вот–вот растворятся в небытии. Он с трудом смог активировать магию татуировки, чтобы перенестись в Центральную Цитадель.

Сразу же после этого там появилась Лаллара, постаревшая и выглядевшая скорее потрясенной, нежели сварливой, и другие Красные Волшебники, способные перемещаться через пространство. Если все они тоже покинули поле боя, значит, битва и впрямь была проиграна. Не то, чтобы Самас и раньше сильно в этом сомневался.

Хмурый Неврон вошел в покои Совета и занял свое место за столом. Он последним прибыл на это совещание, в котором, как они единогласно решили, не будет принимать участия никто, кроме самих зулкиров. Но и они присутствовали не в полном составе. Место Дмитры Фласс, как и место Ярпилл, осталось пустым. Никто не знал, что с ней произошло, но она не вернулась в Безантур вместе с остальными своими подчиненными.

— К делу, — прорычал Неврон. — Сегодня утром я вызвал к себе верховного священника Бэйна, думая, что он предоставит мне какие–нибудь объяснения по поводу вчерашних событий. Этот сукин сын выражает свои сожаления. Утверждает, что заболел.

На тонких губах Лазорила промелькнула тень мрачной усмешки.

— Звучит правдоподобно. Учитывая, что живет он в огромном храме, где ж ему отыскать целителя?

— Что это может означать? — спросил Самас.

— Либо он боится моего гнева, — произнес Неврон, — либо считает, что может без каких–либо последствий игнорировать мои приказы.

— Когда его, вопящего, притащат к тебе твои дьяволы, — сказала Лаллара, — сам у него спросишь.

— Надеюсь, этот день настанет, — ответил ей Неврон. — Но на данный момент у нас есть более насущные проблемы. Что за новое чудовище натравил на нас Сзасс Тэм?

Зола Сетракт прочистила горло. Её черно–белые украшения звякнули.

— Вместе со своими помощниками я изучала гримуары и записи, добытые наездниками на грифонах в убежище существа, известного нам под именем Ксингакс, — произнесла она. — В одном месте там встречается описание подобного монстра, хотя, кажется, сам Ксингакс не имел намерений его создавать. Он думал, что задача эта сама по себе будет непростой, а контролировать эту тварь окажется ещё сложнее.

— Однако, — произнесла Лаллара, — несмотря на нынешнее плачевное состояние магии, Сзасс Тэм, очевидно, осмелился предпринять такую попытку.

— Да. Ксингакс называл этого монстра «частица сновидения».

Самас фыркнул.

— Частица — не самое подходящее слово для описания чего–то настолько большого и опасного.

— И правда, — согласилась Зола. — Тем не менее, это так. Эта сущность похожа на кричащего во тьме, который представляет собой нескольких слившихся воедино духов. Частица сновидения — это сотни ночных кошмаров, соединенных вместе и пропитанных магией смерти. Это чудовище поглощает любых обладающих разумом существ и в результате увеличивается в размерах.

— У меня сложилось верное впечатление относительно его полной невосприимчивости к магии? — спросил Лазорил.

— Не совсем, — ответила Зола. — Хоть мы и способны его увидеть, оно не является физическим объектом во всех смыслах этого слова. Даже самый обыкновенный призрак бесплотен и поэтому частично неуязвим, а это существо вдобавок обладает и иной защитой. И, учитывая состояние магии… — она пожала костлявыми плечами, и её ожерелья с браслетами звякнули друг о друга.

— Повезло нам, — произнес Самас, — что вчера оно исчезло. Может, в следующий раз у Сзасса Тэма не получится создать подобную тварь или же она выйдет из–под его контроля. Может, она его даже сожрет.

Зола вздохнула.

— Мне жаль, но частица сновидений никуда не делась. Это существо способно свободно перемещаться между физическим планом и неким подпространством, чем–то вроде измерения снов, как я понимаю. Когда Сзасс Тэм решил, что более не нуждается в его помощи, то попросту отослал его туда.

— Чтобы он не вышел из–под контроля и не натворил бед, — произнес Неврон. — Подобным образом заклинатели запечатывают элементалей в кольцах и бутылках. Я понимаю, о чем речь. Итак, из твоих слов следует, что лич в любой момент способен снова призвать эту тварь, а с каждым следующим убийством она будет становиться все больше и сильнее.

— Боюсь, что так и есть.

— Нам сопутствует просто невероятная удача, — произнесла Лаллара. — У нас нет ни зулкира Прорицания, ни зулкира Иллюзии, а ведь это единственные школы магии, которые занимаются сновидениями. Ярпилл перешла на сторону лича, а Дмитра пропала. Подозреваю, что и она последовала примеру главы прорицателей. Не забывайте, в свое время она была первой приближенной лича, и ей же принадлежала идея принять бой у подножья скал.

— И её поддержал бог, — заметил Лазорил.

— Уверен? — спросила его Лаллара. — Дмитра является зулкиром Иллюзии. Возможно, она обманом заставила нас поверить в то, что с нами говорит Черная Рука.

— Надеюсь, это не так, — ответил Лазорил. — Ведь тогда окажется, что против нас выступает не один зулкир, а трое. Но давайте вернемся к новому слуге лича. Среди нас больше нет специализирующихся на сновидениях магов, но есть та, кто разбирается в нежити.

Зола поджала губы.

— Если вы, Ваше Всемогущество, хотите знать, известно ли мне, как остановить это существо, вынуждена ответить вам — нет.

Лаллара фыркнула.

— Зола Сетракт опять села в лужу. Просто поразительно.

— Есть шанс, — произнес Лазорил, — что, раз уж эта тварь является некой разновидностью нежити, наши священники смогут уничтожить или, по крайней мере, ослабить её.