Сергей Раткевич - Тень шпаги

— Почему? — ответно прошептал Карвен. Он торчал рядом, разглядывая ничего не подозревающих наемников.

— Потому что только в этом случае у королевской армии может не оказаться времени и сил послать отряд, способный в лепешку раздавить эту мразь. И если нашелся кто — то без чести, совести и мозгов, способный заранее нанять и переправить эту мразь…

— А почему без мозгов? — спросил Карвен.

— Потому что любой армии нужно что — то есть. Обозы с продовольствием — всегда проблема. А если у себя в тылу проделать то, о чем они тут говорят… своей же армии есть будет нечего. Ты не высовывайся так сильно, а то ведь заметят, — добавил он для Карвена.

Карвен послушно убрался обратно. Воин еще прислушался и помрачнел.

— Нет, он точно сумасшедший, кем бы он ни был… убивать мирных жителей… женщин, стариков, детей… травить колодцы… даже этим тварям кажется, что это чересчур, слышишь?!

— Но им хорошо платят, — с отчаяньем сказал Карвеи. — Поэтому они будут!

— Поспешим, — прошептал Верген. — Нам нужно немедля об этом сообщить.

— Нужно их всех убить, — возразил Карвен. — Они же не просто враги… они… их просто не должно быть, вот и все!

— Их много. Можем не справиться. Если погибнем, о них и вовсе никто не узнает. Некому будет остановить.

— Если мы их не уничтожим прямо сейчас, они кого — нибудь убьют. Например, женщину… или ребенка, — упрямо стоял на своем Карвен. А потом выхватил пистолет, высунулся из — за драконьей морды, украшающей ту часть перил, за которой он прятался, и выстрелил в ближайшего наемника. Тот схватился за живот и рухнул на узорчатые ступени.

Наемники завопили, вскакивая на ноги и бросаясь к ружьям.

— Проклятье, когда хочешь, ты умеешь находить неопровержимые доводы, — проворчал воин, выхватывая свои пистолеты.

Двумя выстрелами он свалил двоих ринувшихся к ружьям наемников, после чего, укрывшись за перилами и повернувшись спиной к наемникам, принялся преспокойно перезаряжать пистолеты.

— Не высовывайся пока, — бросил он Карвену. — Схватишь пулю — голову оторву!

— А если мне как раз в голову и попадут? — полюбопытствовал Карвен, доставая второй пистолет. Его почему — то распирало совершенно неуместное веселье. Так, словно он хватил большую кружку крепкого вина на Осеннем Празднике, а потом перед всей деревней пригласил на танец первую на селе красавицу — и та вдруг согласилась.

— Тогда задницу надеру.

Снизу послышалось несколько беспорядочных выстрелов. Пуля чиркнула о край драконьей морды и с визгом умчалась прочь, едва не угодив Карвену в ту самую голову, которую ему следовало поберечь, чтобы наставник имел возможность впоследствии ее оторвать. Он торопливо присел.

— Вот так и сиди, — пробурчал Верген.

— Ага, — кивнул Карвен, примериваясь к лестничному спуску. Едва оттуда кто — нибудь высунется…

— Порядок, — сам себе сказал Верген. Его пистолеты вновь были готовы к бою. Перезарядил он их с совершенно сказочной скоростью.

«А у меня только один заряжен», — со стыдом подумал Карвен.

— Давай пока твой заряжу, — словно угадав его мысли, предложил Верген. — Не бойся. Они прямо сейчас не полезут. Им ведь неизвестно, сколько нас, а они люди опытные. Вот когда они поймут, что нас всего двое, — тогда придется туго. Здесь, наверху, не очень — то спрячешься…

Он говорил, поглядывая сквозь узкую спиральную прорезь в камне на суетящихся наемников, практически вслепую перезаряжая пистолет Карвена.

— Хотя если спуститься по соседней лестнице… Держи! — Верген протянул Карвену заряженный пистолет. — Кажется, мысль дельная.

— Если мы спустимся вниз — они убегут! — запротестовал Карвен.

— Вот еще! Куда им бежать? — фыркнул воин. — Тотчас поймают. Страже с ними, конечно, не справиться, но любой провинциальный гарнизон от них и мокрого места не оставит. Нет… им нужно сидеть и ждать прихода своих. Тот уже не за горами, раз они здесь, но еще не сегодня, иначе мы с тобой об этом уже знали бы. Такие вещи, как начало войны и наступление вражеской армии, не могут пройти незамеченными. А значит, эти никуда не убегут. Напротив, приложат все силы, чтобы уничтожить нас. Ведь если мы о них сообщим, задание можно считать проваленным…

Со стороны лестницы послышался шорох.

— Лезут, — заметил Верген. — И похоже, всей сворой…

— Отступаем по другой лестнице? — встревожился Карвен.

— Поздновато, — проворчал воин. — Поздновато мне эта идея в голову пришла. Нет уж, встретим их пожалуй что здесь, а уж потом и отступим.

Конец ружейного дула высунулся из — за края лестничных перил. На миг показалась и тут же исчезла чья — то башка.

— Он твой, — негромко скомандовал Верген.

Карвен вскинул пистолет и приготовился. Когда башка показалась снова — Карвен выстрелил. Пуля с визго отскочила от перил, и башка тотчас скрылась.

— Промазал, — спокойно констатировал воин.

Со стороны наемников послышался чей — то глухо сдавленный стон.

— Однако твоя пуля в кого — то все же попала, — отметил Верген. — Рикошетом. Тебе везет.

Сразу несколько наемников выскочили из — за перил. Грохнули ружейные выстрелы, и в ответ им загремели пистолеты в руках Вергена. Двое наемников упали, остальные бросились вперед, выхватывая шпаги. Карвен выстрелил не целясь, уронил пистолет и потянул из ножен шпагу. Шпага в руке Вергена уже нашла свою первую жертву, а может, и не одну, Карвен не успел разглядеть.

— Их всего двое! — заорал какой — то наемник, целясь из пистолета.

Верген тотчас заколол его, выхватил пистолет и застрелил другого. Пригнулся, отступил на полшага, блокируя удар, шаг в сторону, поворот, тонкий свист клинка, и под ноги Карвену рухнул окровавленный труп. Перескочив через него, Карвен отбил устремившийся ему в грудь клинок и ударил сам… Время растянулось, а пространство сузилось, словно он не врагов убивает, а в родной кузне над наковальней склоняется, обдумывая очередную подкинутую отцом заковыристую задачку. Не так легко молодому кузнецу догадаться, какого именно решения ждет от него старый мастер, но ведь сам мастер — он же тут, рядом! — если что, поправит. Вот и сейчас так. Не раз и не два шпага уважаемого Вергена прерывает свой смертоносный танец, чтобы отвести чужие клинки от нерасторопного ученика.

«Ну, ты еще наковальню себе на ногу урони!» — бурчит отец.

Вот так. Вот так. А этого мы и сами… Что, споткнулся? Ну, это ты зря… Нет, мы не будем благородны. Для тех, кто пришел убивать детей и женщин, стариков и старух, — никакого благородства для них не будет! Получи, мразь! И ты тоже! И ты! Что, страшно? Поздно испугались. Раньше бояться надо было. О, черт! Так и умереть недолго. А я еще не всех убил.