Ольга Громыко - Ведьма-хранительница

– Спасибо, – ядовито сказала я. – Очень польщена.

– Я мыслю в экономическом масштабе, – отмахнулся вампир. – Из двадцати приезжающих в Арлисс торговцев десять – эльфы и дриады, шесть – гномы, трое – вампиры из других долин, и только один – человек. Одно дело потерять одного купца из двадцати, и совсем другое – девятнадцать!

– Ишь, как мы разбираемся в международной торговле, – ехидно протянула Орсана. – Что ж ты не пошел к Повелительнице в советники?

Ролар и Орум как-то странно на нее посмотрели, но ничего не сказали.

– Это все? – спросил вампир у гнома.

– Нет, не все. Мало того, что у Повелительницы крыша поехала, так и у подданных не все дома! Поддерживают ее обеими руками, крыльями, клыками, в общем, чем ни попадя. Видел я на днях нашего общего знакомого, Коббера. Так он сначала сделал вид, что меня не узнает, а потом… потом… нет слов! Нет, ты представь, каков мерзавец? Он… он… не поставил своему старому другу и кружечки пива! – Орум задохнулся от возмущения. Не зная Всеобщего, по трагической гримасе и надрыву в его голосе можно было предположить, что злосчастный Коббер прикончил горячо любимую матушку гнома.

– Не переживай, Орум, я восполню эту трагическую потерю, – пообещал Ролар, звонко щелкнув пальцами над головой. Подскочивший к столу мальчишка ловко стряхнул с подноса две кружки пива, да так, что обе встали донцами на стол, а шапки желтоватой пены поползли вверх с угрожающей скоростью.

Орсана с ленивым интересом расковыривала принесенную котлету, вытягивая из нее лохмотья неопределенного происхождения.

– Теперь я понимаю, почему котлета называется «Сытной», – задумчиво сообщила она. – Один-два укуса – и ты понимаешь, что не так уж и голоден…

– Вчера на конюшне издох ледащий жеребенок, – подмигнул гном, со свистом втягивая пивную пену. – Я хотел оттащить его на скотомогильник, но кто-то меня опередил…

Орсана торопливо поставила тарелку на пол. Волк принюхался и одним движением языка сгреб котлету вместе с остатками гарнира.

Проходившая мимо разносчица нагнулась за пустой тарелкой; невозмутимость, с которой девица поставила ее на поднос вместе с прочей посудой, заставила меня содрогнуться. Надеюсь, они их хотя бы споласкивают?!

– Ой, какая собачка! – тем временем засюсюкала разносчица, присаживаясь на корточки рядом с волком. – А можно ее погладить?

– Можно… – устало разрешила я, откидываясь на спинку стула. – Только это не собачка, а волк, и чужаков он не любит.

Девица подскочила как ошпаренная, отдернула руку. Волк лениво проводил ее прищуренным взглядом и снова опустил морду на передние лапы.

– А ты сейчас в Арлисс? – невнятно поинтересовался гном, дожевывая обмакнутый в чесночную подливу хлеб. – Не советую… Особенно с ними…

Ролар кивнул на волка:

– У нас нет выбора.

– А… ясненько. Ну что ж, успеха вам. Дай хоть клок волос на память, в урне еще есть местечко!

– Шуточки у тебя… – поморщился Ролар и пояснил для недоумевающей аудитории: – Гномы сжигают своих мертвецов и хранят частичку их праха в общей погребальной урне. После сожжения покойного все друзья и родственники берут по одной щепотке пепла на память. Самым страшным оскорблением у гномов считается помочиться в погребальную урну врага.

– Поэтому урны приходится прятать, и как можно тщательнее, – подхватил гном. – Собственно говоря, именно так я потерял две предыдущие…

Мы прыснули со смеху.

– Орум, я вот чего хочу спросить. – Ролар отставил пустую кружку и в упор посмотрел на гнома. – Ты не знаешь, кто и куда продает молодых лошадей, преимущественно гнедых, породы белорский рысистый? Меня интересуют партии больше десяти штук.

Ответ нас ошеломил.

За последние три месяца сто пятьдесят отборных жеребцов с Курякинского конезавода были проданы… в Арлисс.

– Что за ерунда?! – так и взвился Ролар. – Зачем нам лошади? К'яарды намного выносливее, резвее и умнее!

Я бы не стала утверждать столь категорично. Возможно, Смолка и была умнее обычной лошади, но использовала свой ум на редкость глупо.

– Увы, на к'яардов напал мор, – сокрушенно развел руками гном. – Барышник, приезжавший за лошадьми, жаловался, что их не успевают закапывать. Наши жеребчики повыносливее оказались…

– А кобылы, что – тоже дохнут? – обеспокоено спросила я.

– Не знаю, но берут одних жеребцов. Заплатили за пятьсот голов вперед, перебили цены наших постоянных клиентов, теперь кони идут только в Арлисс.

Мы озабоченно переглянулись.

– Вы думаете, это связано с… – Я не стала договаривать, друзья и так прекрасно меня поняли.

– Не может быть, – решительно заявил Ролар, – совпадение! Они могли купить лошадей и раньше, три месяца назад, или вообще не в Куряках.

– А светло-гнедые или темные? – уточнил гном.

– Вроде бы самые обычные, рыжие.

– Наши лошадушки-то, – ухмыльнулся Орум, – мы единственные чистую линию разводим, следим и за стáтью, и за окрасом. Курякинских коней и клеймить-то не надобно, любой знаток с первого взгляда отличит.

– Я не знаток, – отмахнулся вампир, – а масть самая что ни есть распространенная, у каждого второго селянина такой Гнедко по полю плуг тягает.

– Ты что?! – возмутился гном. – Сравнил деревенских кляч с нашими скакунами! Да ты видел, как они вышагивают? Как шею горделиво изгибают? Как голову точеную держат? Почище иных королей.

– А уж какие яблоки аккуратные лепят – залюбуешься, так бы и съел, – угрюмо поддакнул Ролар.

Гном насупился и потянулся за третьей кружкой – Орсаниной. Наемница к ней не притронулась, да и сейчас возражать не стала.

– В любом случае в Арлиссе надо держать ухо востро, – заключила наемница, рассеянно пощипывая хлебную краюшку. – Не ложняки, так русалки с вампирами-расистами; леший знает, что хуже.

Ролар стиснул зубы, поигрывая желваками на скулах, но смолчал. У меня отлегло от сердца – хлеб ели все, и от купленного в Брасе жгучеяда никому плохо не стало. Смолке я, конечно, доверяла, но чем леший не шутит? Ролара и Орсану она видела каждый день, но с утра как-то странно на них косилась и старалась держаться поодаль. Очевидно, ей просто не нравился запах кошатины, который ощущала даже я. Похоже, ночью коты совершили подлую диверсию и пометили моим друзьям сапоги, причем так добросовестно и обильно, что намекать на гнусный дух было в высшей степени нетактично. Ребята и без того были очень даже в курсе.

– С русалками еще проблема, – хмуро добавил гном, стараясь не глядеть на удрученного Ролара, – посшибали кракенами все мосты, вплавь и вброд переправляться не дают, топят без разговоров. Вдоль рек рогатин упреждающих навтыкали, досок с надписями хулительными, о каких-либо переговорах и слышать не хотят. Леший знает, что на них нашло.