Жанна Лебедева - Хитросплетения тьмы

— Пообещай, что придешь, — принцесса взглянула ему в глаза прямо и требовательно, — пообещай, что вернешься.

— Обещаю.

Таша бросилась к нему и обняла так крепко, насколько хватило сил.

— Я тоже должна вернуться к Учителю. Времени почти не осталось, — она ткнулась в плечо Фиро, зарываясь носом в белый мех на оторочке ворота и чувствуя под щекой холодный металл наплечника.

В горле защипало, закололо в глазах от подступивших слез. Почему так? Почему опять расставание, опять неизвестность впереди. Что припасет для них туманное будущее за новым поворотом судьбы?

— Не плачь, все верно, — холодные пальцы коснулись волос девушки, бережно прошлись по голове и шее, спускаясь на спину, неприкрытую широкой горловиной платья, — пока за нашими спинами стоит тьма, она нас не отпустит. Все верно: ты вернешься к своему Учителю, как и обещала; я верну тебя твоему Учителю, как и обещал. А еще, я, кажется, кое-что задолжал тебе…

С этими словами он слегка отстранил ее от себя, заставив оторвать лицо от плеча, поймал рукой за затылок и поцеловал девушку в губы.

Таша замерла от неожиданности. Сердце подпрыгнуло в грудной клетке и замерло на несколько секунд, глоток воздуха застрял в легких, кончики судорожно изогнувшихся пальцев онемели. Она закрыла глаза, чувствуя, как земля уходит из-под ног, вся сомлела, обмякла, потеряв всякую силу и способность управлять собственным телом.

Все мимолетно, и губы их, наконец, разомкнулись. Потом разомкнулись объятья. Лишь глаза смотрели друг в друга пристально и неотрывно, в стотысячный раз повторяя безмолвные обещания ждать и вернуться.

— Пора, — произнес Фиро, — Кагира ждет. Я отвезу тебя в Сибр — виверн долетит туда за несколько дней.

— Виверн? — с опаской переспросила Таша.

— Ни один конь не донесет тебя до южной границы к сроку. А очередное перемещение свалит с ног на долгое время.

Принцесса кивнула, глядя, как мертвец свистом подзывает своего мрачного летуна, послушно ожидающего внизу, на прогалине между величественных пальм дивного ликийского сада. Услыхав зов хозяина, зверь, кружась, поднялся над башней, а потом опустился на смотровую площадку, заняв практически все свободное пространство. Спустя некоторое время он снова взмыл в небо, унося на своей спине седоков, и, подставив правый бок заходящему солнцу, полетел на юг.

Гонец примчался ко дворцу Короля на взмыленном уставшем коне, бросил поводья слуге, вбежал внутрь, отмахнувшись от стражи бумагой с сургучовой печатью — личным клеймом принцессы Нарбелии, тем самым, что для особых случаев.

Спустя некоторое время своды дворца огласил дикий крик, который переполняли отчаяние и боль, гнев и безысходность. Услышав его, перепуганные слуги заметались по комнатам, не зная, что делать, прятаться или бежать на помощь. Король испугался, ведь кричала его любимая дочь. Зато новоиспеченная жена Короля довольно улыбнулась, отворачиваясь от мужа так, чтобы он не заметил неподобающей радости на ее лице…

Нарбелия стояла посреди покоев, сжимая в пальцах письмо. То было ответное послание Кириэля, хотя, Кириэля ли? Внимательная принцесса видела четкую разницу между почерком «жениха» и тем, которым это письмо было написано. Безусловно, и наклон, и хвостатые вензеля на буквах здорово походили на манеру принца, но бывшая наследница, которая сама не раз занималась подделкой чужих почерков, разницу обнаружила сразу.

Хитро, как же хитро все было устроено. Хитро и подло. Вот так, за глаза, через десятые руки, она, дочь Короля, красавица, благородная принцесса, возлюбленная невеста, получила резкий отказ, щедро сдобренный обвинениями в предательстве, разврате и блуде, а также неприятными словами о том, как принц Кириэль опрометчиво поступил, пустив в свою душу и свой дворец загульную блудницу, умудрившуюся зачать ублюдка на стороне, да еще и потребовать жениться на ней.

Не нужно объяснять, что это был провал. Полный крах — разрушение всех мечтаний и планов. Позор, недоумение, боль, бесчестие, страх.

Руки Нарбелии дрожали, а глаза разбухли от слез. Однако, услышав в коридоре многочисленные шаги, она тут же собралась, подавив прорывающийся из груди плач.

— Что случилось, дорогая? — прокричал Король, врываясь в комнату дочери и яростно оглядываясь в поисках вероятных обидчиков и негодяев.

— Не волнуйся, милый отец, — с ходу придумала причину своего крика Нарбелия, — в покои заползла змея, и я убила ее.

— Змея? — с недоверчивым облегчением выдохнул Король, а позади него замаячила невысокая миниатюрная фигурка — Миния.

— Великая волшебница Нарбелия боится змей? Никогда бы не подумала. С каких же это пор? — произнесла она наигранно сладким голосом.

— С тех пор, как одна из них заползла в покои моего отца, — не осталась в долгу принцесса.

— Рад, что с тобой все в порядке, — направился к выходу Король, — идем дорогая, он нежно взял в руку маленькую кисть драконши, — с нашей любимой принцессой все в порядке.

— Я теперь Королева, — коварно прищурилась Миния, встречаясь глазами с Нарбелией, — позволь мне проявить воистину материнскую заботу, и приласкать перепуганную бедняжку наедине?

— Не стоит, со мной все в порядке! — запротестовала дочь Короля, но тот с наивной радостью поддержал идею жены:

— Конечно, Королева моя, конечно. Для меня это будет великим счастьем.

Проводив супруга, Миния по-хозяйски заперла дверь изнутри и, пройдя в комнату, невозмутимо уселась в кресло.

— Ну что, потаскуха, настало время поговорить по душам? — глаза, жуткие, по-змеиному недвижные, смерили Нарбелию от макушки до пят, как кобылу на ярмарке, самым бесцеремонным образом.

— Оставь меня в покое. Уходи прочь — пируй и радуйся! — сквозь зубы прорычала бывшая наследница, не отводя взгляда от лица молодой мачехи.

— Порадоваться я еще успею, — усмехнулась та, — а ты, если дорожишь собственной шкурой, впредь веди себя повежливее. Если продолжишь дерзить, я с тобой церемониться не буду: сломаешь шею на ближайшей охоте или потонешь в собственной ванной. Мало ли чего может случиться? — ужасные, потерявшие всякую человечность глаза на секунду остановились на худом животе Нарбелии, — а если будешь паинькой — получишь вкусную косточку — Ликию.

Дочь Короля не удостоила мачеху ответом. Да и та, похоже, уже высказала все, что хотела сказать. Поднявшись с кресла, Миния еще раз с подозрением осмотрела принцессу и, наконец, покинула комнату.

Оставшись одна, Нарбелия, собрав в кулак остатки самообладания и воли, подавила ярость и принялась думать. Сперва угроза Минии не испугала, а лишь раззадорила ее. Однако, осознав, что при всем желании не сможет обличить злодейку перед Королем, принцесса помрачнела. Слишком много силы и власти сосредоточилось в одних руках. Слишком большие возможности получила новая Королева.