Андрей Посняков - Месяц Седых трав

Впрочем, внезапно поднявшиеся ветер все ж таки ухватил ее за хвост, потянул, освобождая светлый край неба…

– Демон! – вдруг страшно вскрикнула девушка.

Баурджин посмотрел вверх. Нет, сначала услышал звук… Знакомый вой пикирующего японского бомбера! Вылетев из-за тучи, он несся прямо на молодых людей!

– Ложись! – схватив за руку Джэгэль-Эхэ, Баурджин бросил ее на землю и сам упал рядом.

Где-то вблизи с уханьем разорвались бомбы, и горячие, несущие смерть осколки противно просвистели над головами. Послышалась пулеметная очередь – пули с чавканьем впились в землю.

– Еще один! – в ужасе кивнула вверх Джэгэль. – Господи, да сколько же здесь демонов?

А Баурджин, посмотрев в небо, весело рассмеялся.

– Чему радуешься? – недоуменно спросила девчонка. – Плакать надо!

– Не бойся, дурочка, это же наш, «ишачок»!

Утробно рыча двигателем, мелькнуло в разрывах туч стремительное серебристо-зеленое тело краснозвездного истребителя. И-16, без особого труда догнав «японца», прижал его к земле, выпустил длинную очередь…

– Давай, давай! – замахал руками Баурджин-Дубов. – Сделай самурая, парень! Покажи нахалюге кузькину мать!

Тесно прижавшись к юноше, Джэгэль-Эхэ вздрогнула:

– Смотри – третий!

И откуда он взялся? Этот кургузый моноплан с кроваво-алыми кругами на крыльях?

– Сзади, сзади, парень!

Советский летчик словно бы услыхал донесшийся с земли крик. Дав короткую очередь по бомберу, словно коня на дыбы, бросил машину вверх. Гулко заработали тяжелые пулеметы самурая… Наш снова кинулся вниз, закладывая крутой вираж, вышел вражине в хвост…

– Ну, что же ты?! Стреляй же, стреляй! – азартно закричал Дубов.

Очереди не было. Лишь квакнули авиационные пушки. И японский истребитель просто-напросто развалился в небе на куски! А тот, второй, бомбер, дымя, врезался в сопку и рванул, на миг осветив всю округу бурным желто-оранжевым пламенем.

– Нам разум дал стальные руки-крылья,А вместо сердца – пламенный мотор! —

радостно запел Баурджин.

Потом вскочил на ноги, осмотрелся:

– Идем, Джэгэль…

– Стой. – Джэгэль-Эхэ сцепилась парню в плечо. – Там, в кустах, какие-то люди!

– Борсевика, здавайса! – внезапно закричали из кустов, и тут же раздался выстрел. – Бросай оружие!

– Оружие… – Юноша усмехнулся. – Саблю им бросить, что ли? Тоже мне, нашли большевиков…

«Борсевика» – «большевик» – так называли красноармейцев не выговаривающие «л» японцы.

– Джэгэль, ты ведь хорошо стреляешь?

– Да уж, неплохо.

– Возьми мой лук, иначе они нас не выпустят. Эй, эй! – высоко подняв руки над головой, Баурджин двинулся в сторону засевших в кустах японцев. Сколько их там было – двое, трое, пятеро? Ага… Кажется, двое…

– В эту ночь решили самураи перейти границу у реки! – замедляя шаг, запел Дубов. – Эй, что сидите? Сдаюсь я, сдаюсь, не видите, что ли?

– Икгде дебушька? – поднимаясь, коряво спросил японец.

Второй бдительно маячил позади, не спуская с Дубова короткого дула карабина.

– Девушка? – Баурджин обернулся. – А вот она! Позвать?

Чуть слышно просвистели в воздухе тяжелые стрелы. Одна за другой. Пораженные прямо в сердца японцы без крика упали в грязь.

– Ну вот так-то лучше будет, самураи хреновы! – хохотнул Дубов и, подождав девушку, попросил: – Ты тут повнимательней пошарь по кусточкам, Джэгэль!

– А что искать?

– Меня…

Он все же обнаружил раненого красноармейца – себя!!! – Дубов теперь точно знал, что себя, первым. Молодой, недавно призванный из маленького русского городка парень, светловолосый, с закрытыми глазами лежал в пожухлой – и почему-то совершенно сухой – траве, раскинув в стороны руки. Разорванная, вернее, пробитая на груди его гимнастерка была вся в крови…

Баурджин присел рядом:

– Ну, здорово, парень. Жаль, что ты меня сейчас не видишь, жаль… А то, вообще б, интересно бы было! Эй, Джэгэль, надо его перевязать, остановить кровь, а то ведь не донесем…

– Перевязать? Да… Я сейчас оторву полу дээли.

– Некогда рвать, давай-ка сюда пояс…

Быстро перевязав раненого, Баурджин и Джэгэль осторожно посадили его на лошадь – вернее, положили, старясь, чтобы парень не слишком прижимался к гриве коня раненой грудью.

– Я буду его придерживать, а ты, Джэгэль, веди под уздцы лошадь.

– Хорошо. А куда вести-то?

– Если б я знал. Хотя тут где-то медсанбат должен быть. Высматривай шатер с красным крестом!

– С крестом?

– Это знак Иисуса Христа!

– Я знаю. Но и не только его. И Тэнгри.

Они кружили по сопкам примерно с час, покуда не отыскали-таки медицинскую палатку. Здесь уже не стреляли, лишь где-то в отдалении, за холмом, слышалась артиллерийская канонада.

– Стой, кто идет! – выскочил черт-те откуда молодой белобрысый паренек – часовой.

– Кто такие?

– Из отряда Лодонгийна Дангара. Раненого привезли – принимайте.

– Сейчас… сейчас… я скажу доктору… Валентин Иваныч! Валентин Иваныч!

– Скорее, а то он, кажется, уже и не дышит… Нет, дышит еще. Да скорей же!

– Я бы сбегал, – виновато потупился часовой. – Да не могу пост бросить.

– Ну, я тогда сам схожу…

– Не положено!

– Тогда кричи!

Вздохнув, белобрысый снова принялся громко звать доктора. И ведь дозвался!

– Что ж вы его так неумело? – устало попенял доктор, глядя, как санитары с осторожностью перекладывают раненого на носилки. – Впрочем, хоть так… Ачикбеев, давайте его сразу на стол…

– Успеете, доктор?

– Успеем. Вы хорошо говорите по-русски, товарищ.

– Я учился в Москве.

– Спасибо за раненого, он теперь ваш крестник.

– Да не за что, лишь бы выжил. Ну мы, пожалуй, пойдем… Ой, чуть не забыл…

Баурджин бегом догнал носилки и, сняв с шеи серебряный амулет, надел его на раненого.

– Это еще зачем? – удивился подошедший доктор.

– На счастье.

– Странный вы народ, монголы… Ой, пожалуйста, не обижайтесь!

– Да ничего. – Юноша махнул рукой и улыбнулся. – Прощайте, товарищ военврач.

– До свидания. Может, еще и встретимся.

– Только не на вашем столе!

– Лучше уж на столе, чем в могиле, – мрачно пошутил доктор.

Усевшись на коня, Баурджин посадил перед собой девушку и скрылся в темноте наступившей ночи.

– И куда мы теперь? – обернувшись, тихо спросила Джэгэль-Эхэ.

– К своим. – Юноша улыбнулся.

– А мы их найдем?

– Не знаю…

– Ничего, – утешила девушка. – Не найдем сегодня, отыщем завтра…

– Твои бы слова да Богу в уши!

Конь бил копытами сухую траву. Кажется, здесь дождя и вовсе не было.

– Кто все эти люди? – вдруг поинтересовалась Джэгэль. – Татары?

– Нет. Русские, монголы, японцы.

– Русские?