Юрий Валин - Вернуться! (Эмигранты)

Дна не было. Катамаран опять выпрямился. Катрин тоже попыталась встать, кальмарчик из руки исчез.

- Ну и фиг с тобой, - заявила молодая женщина и не услышала сама себя. Судно снова стремительно заскользило вниз, по коридору прокатилась бурная волна, обдала белой пеной. "Квадро" выпрямился, сверху, с палубы донесся треск.

"Собственно, а на что иное ты надеялась?"

Цепляясь о стену, Катрин побрела к камбузу. Финал нужно встретить на боевом посту. По коленям били кокосовые орехи. Да, многовато их взяли, с запасом.

По трапу в водопаде скатился Жо. Обвел диким взглядом коридор, заорал, тыча вверх рукой. Кроме "такелаж" и "топоры" Катрин не поняла не слова. Мальчик перестал зря надрывать горло, показал знаками, ткнул в сторону каюты. Катрин отрицательно покачала головой, - Хенк и Вини в данный момент были однозначно нетрудоспособны. Жо понял, глянул вопросительно. Наставница улыбнулась, стряхивая с лица брызги, - ну, куда же вы без меня, герои Севера?

Один топор оказался на месте, другие утянула обезумевшая вода. Катрин прихватила свой боевой барте. Жо заставил наставницу опоясаться обрезком фала с петлей, показал, чтобы не смела снимать.

...Это было как артиллерийский удар. Вода и ревущий воздух плотно сдавили голову. Оказывается, внизу, в трюме, океан лишь шептал. Катрин пыталась вздохнуть, не могла. Через кокпит прошел водяной вал, и Катрин разглядела истерзанный корабль. Палуба сотрясалась, мачта, непривычно голая, склонилась к правому борту. Нелепо покосился гик. Оборванные снасти хлестали по рубке и палубе. Среди этих длинных бичей мелькали две полуголые фигуры, - Ква и Зеро. Катрин, удивившись, что абсолютно забыла про голозадого, попыталась рассмотреть Сиге. Тьфу, тюлень же в рубке у второго штурвала.

Жо дьявольски рискованно скользнул к борту. В следующий миг волна накрыла худую фигуру, подсекла босые ноги. Катрин сама не поняла, что кричит во весь голос. Волна схлынула - Жо остался, прилепившись к лееру, деловито крепил страховочный конец. Призывно махнул рукой. Крепче сжав топор, Катрин ступила на палубу. Немедленно понесло, ударило плечом о комингс...

Следующие восемь часов (а может быть, десять или восемнадцать?) Катрин вязала узлы, тянула, что приказывали, рубила то, на что указывали, натягивала фалы, страховала товарищей, глотала соленую воду и непрерывно выплевывала и выблевывала море. Петля на рукояти барте до крови стерла запястье, но ноги и руки еще слушались, голова все еще соображала. Когда Ква в четвертый раз смыло за борт, и его опять пришлось выдергивать на палубу, леди настоятельно посоветовала парню прекратить баловаться. Оборванные ванты удалось подтянуть и укрепить, "Квадро" сумел сохранить свою мачту, и пусть не слишком ровно, но держался на плаву. В какой-то момент Катрин расслышала собственное проклятие - шторм уже не заглушал всё на свете.

В рубке было тесно. В какой момент наверху появился пошатывающийся Хенк, вспомнить было трудно, но Катрин точно помнилось, как вместе крепили гик. Теперь штормовая команда впятером втиснулась на узкий диванчик, и всем стало почти тепло. Селк продолжал стоять за штурвалом. "Квадро" болтался на все не желающих успокаиваться волнах, в стекло рубки летела вода и клочья белой пены. Но шторм утихал.

- Господа, полагаю, мы первые, кто прошел через сердце настоящего драконьего шторма, - объявил Сиге.

На сей раз многозначительная медлительность в голосе дарка звучала как никогда уместно.

- Да, уж, - пробормотал Жо. - Действительно, драконий. Осенне-драконний, я бы сказал. Похолодало-то как.

- Потеплеет, - заверил Квазимодо, морщась и потирая огромные кровоподтеки на предплечьях. - До севера еще далеко. К утру потеплеет.

- А сейчас у нас что? - поинтересовался Хенк.

- Сейчас вечер, - пояснил Квазимодо. - Собственно, ужин мы уже пропустили.

- Блин, Ква, я тебя сейчас накормлю до отвала, - рассердилась Катрин. - Все кокосы у меня сожрешь. Они мне все колени поотбивали, этакий сволочной продукт.

Одноглазый хихикнул:

- Все орехи мне нельзя. У меня живот слабый. Уж как крутил, как жаловался перед штормом.

- Что ж ты нас не предупредил? - удивился Жо. - Твой живот известный индикатор.

- Так я думал, то от орехов, - объяснил шкипер. - Нет, не хочу больше орехов. Вот знаете, чего нам не хватает?

Катрин хмыкнула:

- Вот загадка мироздания. Джина нам не хватает. Королевского, и можно даже без закуски.

- А я бы и конь-яка докторского хлебнул, - мечтательно пробормотал Хенк. - Кажется, моя тошнота почти прошла. Хотя, можно и джина выпить. Я про королевский напиток много слышал.

- Это все наш шкипер безответственные сплетни и враки по миру распространяет, - пробурчала Катрин. - Хотя тинтаджский королевский джин продукт несравненный, это точно, - молодая женщина покосилась на сидящего между Хенком и шкипером, Зеро. - Ну, нам бы доплыть до алкогольных краев. Пойдем, смуглое чучело, пожрать что-нибудь соорудим. А умные господа-мореплаватели пока наши шансы на продолжить плаванье обсудят.

"Квадро" встал на якорь под прикрытием небольшого скалистого островка. Добирались сюда трое суток. Отяжелевший катамаран шел под одним стакселем, изредка экономно помогая себе двигателями. В правом корпусе-"поплавке" открылась течь, не слишком большая, но располагающаяся в самом носу, в месте, куда добраться из трюма было практически невозможно. Из-за крена катамаран двигался жутко кособоко и неуклюже. Помпа периодически откачивала воду, корабль ненадолго выпрямлялся. Куда хуже дело обстояло с полностью порванным такелажем. Мачта чудом устояла, но гик был сильно поврежден. Деловитые мужчины обсуждали поломки и подсчитывали потери. Катрин с большим трудом ориентировалась в ракс-бугелях, стень-вантах и топах , впрочем, эти хитрые термины нередко ставили в тупик и местных мореплавателей. Только Жо со своей на редкость хорошей памятью свободно ориентировался в мудреных наименованиях сложного хозяйства катамарана. Зато селк и Квазимодо были куда как более опытными практиками.

Совещание собрали на палубе. Катрин в данном случае согласная с постулатом о том, что "каждый солдат должен знать свой маневр", не возражала присутствю Зеро. Во время шторма раб работал на совесть, высказываться без спросу в приличном обществе не смел - пусть послушает.

Квазимодо по обыкновению погладил щеку и начал:

- Потрепало нас здорово. Прямо сказать - чудом на плаву остались.

- И все живые. Даже я. Уж на что бездыханным валялся, - смущенно сказал Винни-Пух.

- Мы тебе припомним, не сомневайся, - обнадежила Катрин. - Бок зарастет - вся посуда после жратвы в твоем распоряжении. И Ква с Сиге тебе покаяние придумают, чтобы тебя совесть не мучила. Успокоился? Тогда к делу. Какой ремонт нам предстоит? Давай, шкипер, не тяни.