С волками жить... - Вячеслав Ипатов
Очередной удар дубины заставил оборотня податься в бок, и один из копейщиков воспринял это как превосходный шанс для атаки. В каком-то смысле он оказался прав. Оборотень не сумел уклониться, так что копьё глубоко вошло тому в живот. Однако дальше воин совершил ошибку. Обрадовавшись успеху, он застыл на месте, и в ту же секунду за это поплатился. Оборотень нанизал себя глубже на оружие, и таким образом сблизился на расстояние удара. А копейщик вновь сглупил, не выпустив из рук копья. В итоге, на него обрушилась чудовищная лапа, пробившая шею. Однако на этом удача монстра исчерпалась. В то же мгновение на его голову обрушилась дубина. Затем удар пришёлся по упавшему телу, дальше в ход пошли копья других бойцов… Воины били и били, вонзая оружие в плоть оборотня, даже когда тот полностью затих. И только крик Добрынина привёл их в чувство.
– А ну успокоились, идиоты! Эта тварь уже мертва! – рявкнул огр так, что на другом конце базы, наверное, было слышно. – Лучше возьмите и осмотрите себя, есть раненые?
Такое задание быстро отвлекло подчинённых Добрынина от оборотня. Все дружно принялись ощупывать себя, заодно поглядывая на соседей. Даже женский крик пропал, девушки осматривались, пытаясь понять, не было ли среди них ещё жертв. Дмитрий стадного инстинкта не избежал, воззрившись на собственное тело. Ничего нового и тем более хорошего не увидел – грудь и плечо по-прежнему жгло, их заливала родная кровь, не позволяя понять, насколько всё плохо. Но что-то подсказывало – потрепали его сильно. Об этом же говорила подкатывающая слабость, сонливость. Не самые хорошие симптомы.
– Всё в порядке, здоров! – между тем послышалось от остальных. – Генке конец, сука, убил его оборотень!
– Раненый, у нас раненый! – последний крик был Кати, обнимавшей Дмитрия за плечи.
– Вижу! – откликнулся огр, приблизившийся к гному. – Ты там помирать не собираешься, герой?
– Не дождёшься, – сумел выдавить из себя Дима.
– Да уж, от такого грубияна как ты я так просто не избавлюсь, – не остался в долгу Добрынин и уже обращаясь к подчинённым рявкнул. – Эй, вы двое! А ну взяли простынь, положили на неё бойца и живо к капсуле! Живо, я сказал!
Начальственный рык возымел эффект, названные мужики засуетились, положив Дмитрия на своеобразные носилки, понесли к выходу в сопровождении Кати. Но он ещё успел услышать новый приказ Добрынина:
– Так, ты – проверь узников, узнай, не вырвался ли кто из камер. Ты – к южным воротам, а ты к северным – выясните, заперты ли они и стоит ли стража. Надо понять, откуда явился этот утырок!
Огр говорил что-то ещё, но Дмитрий этого уже не смог разобрать. Расстояние не позволило, да и в голове мутило, было сложно воспринимать действительность. Рана от когтей оборотня оказалась очень глубокой. И оставалось радоваться тому, что рядом имелось универсальное спасательное средство. Если бы не наличие регенерационных капсул, он мог бы и помереть, ведь без нормального хирурга столь развороченное плечо и грудь вряд ли лечились.
Впрочем, собственное здоровье волновало гнома не так уж и сильно. Какой смысл переживать, когда вскоре поправишься? Гораздо больше его жгла мысль о личности оборотня, а вернее догадка, основанная на отданном огром приказе. Тот велел проверить ворота, то есть подозревал, что оборотень пришёл извне. А ведь этой ночью был только один волчара, решивший провести полнолуние на природе. Серый. Убитый оборотень был его обезумевшим другом? Да или нет? Этот вопрос жёг разум, не позволял отвлечься ни на что иное.
Дмитрий почти не заметил, как его пронесли по коридорам базы, спустили по лестнице в знакомое подземелье. Как-то меланхолично отметил капсулу, и печально констатировал, что не может в неё забраться, не говоря уже о том, чтобы раздеться. Благо с этим делом ему помогли, что стоило ещё несколько крайне неприятных минут. А вскоре крышка саркофага закрылась, и сознание милосердно погасло.
Когда Дмитрий вновь проснулся, его тело и разум оказались в великолепной форме, лучше, чем были до всей этой истории. Ничего не болело, прошла усталость. Жаль только мучившая тревога никуда не исчезла, продолжив терзать вопросами, на которые очень хотелось получить ответы. Так что он сразу откинул крышку капсулы в сторону, сел и уже собрался подняться на ноги, когда оказался остановлен неожиданным обстоятельством.
Не успевшего толком очухаться гнома сжала в объятьях Катя, вздрагивающая всем телом. А через мгновение послышался и плач девушки. Дмитрий же от такого развития событий совершенно растерялся. Вроде мужиком он был опытным, даже через брак прошёл, что был ещё тем минным полем, однако слишком уж много событий на него свалилось. Любой человек растерялся бы.
– Эй, ну ты чего? – Дмитрий неуверенно обнял девушку в ответ. – Всё же хорошо. Ты в безопасности. Не о чем переживать.
Тёртый калач, он знал, что самое главное – тон. Даже не так важно, что ты говоришь, главное – участие. Девушки это чувствуют.
– Я так испугалась, – выдавила из себя Катя.
– Не удивительно. Я и сам той зверюги испугался.
– Дурак, я из-за тебя испугалась! – возмущённо, на миг забыв о переживаниях, отозвалась девушка. – Когда ты набросился на оборотня, а затем упал… Я думала ты… Что я… потеряла тебя.
– Да ладно, что со мной будет. Ты же знаешь, меня какая-то зверушка не одолеет!
Катя промолчала, но без всяких слов было понятно, что его бравада не подействовала. Дмитрий и сам осознавал, насколько был близок к смерти. Махни оборотень чуть левее, и снёс бы гному голову, стой ближе, и когти могли пройти по сердцу. А ещё стоило вспомнить Добрынина, который выручил его в самый последний момент. Если бы огр запоздал с помощью, уже никакая капсула Дмитрия бы не спасла. От всех этих обстоятельств холодело сердце.
– Пообещай так не рисковать, – тихо попросила девушка.
Дмитрий и рад был бы брякнуть что-то успокаивающее, однако воспоминания о своей весёлой жизни не позволили дать такого ответа.
– Я постараюсь, – это всё, что он смог ответить.
Помолчали. Неизвестно, сколько бы ещё они так сидели. Насчёт себя Дмитрий честно мог признать, что обнимать девушку ему было приятно. Тем более что от пояса она была довольно фигуристой, что теперь он понимал совершенно точно. И сидеть так, после всего пережитого, было очень комфортно. Однако, момент единения оказался прерван. Дверь
