Дем Михайлов - Запределье

Рыбак Афросий должен остаться в живых!

Уничтожить чудовище!/Отвести угрозу от рыбака Афросия.

Награда:

???

???

Опыт: ???

- Принимаю – торжественно кивнул я и, спохватившись, добавил – Защищу. Обороню тебя Афросий.

- Вот спасибо! Вот благодарю! – рыбак вновь принялся стучать головой о камень – Спаситель! Благодетель Росгард!

- Ну-ну… будет уже. Вставай.

- Успокоения бы, а? Кувшинчик еще…

- Держи – протянул я еще один кувшин – Только не спеши. А как выпьешь, то расскажешь мне все как есть. Ответишь на все вопросы. Хорошо?

- Да! Только защити!

- Хорошо, хорошо. Пей пока…

Рыбак начал подготовку к очередному рыгающему рыку. А я снова задумался.

Случай из разряда «награда нашла героя». Очень редко, но случалось, когда не игрок находил задание, а оно само находило его – если были к тому предпосылки и соблюденные условия. В моем случае так и произошло. И отчетливо просматривалась божественная длань… причем, кажется, я знал, кому принадлежит сия ручка…

- Господин – обратился ко мне неслышно подошедший слуга.

- Ау? – устало и одновременно счастливо отозвался я – удалось!!! – Что-то случилось?

- Случилось – кивнул слуга, с неприязнью косясь на сидящего чуть поодаль и не слышащего нас рыбака наслаждающегося пивом – Этот человек…

- Да?

- Его не любят… этот человек вор и тунеядец. Его не раз ловили за руку и подвергали избиению всей деревней, после чего он неделями отлеживался от побоев. Он пьяница. Беспробудный пьяница. Так говорят про рыбака Афросия в деревне,… и я склонен верить этим словам, ибо к ним присоединяют свой голос и староста и священник. Они же утверждают что рыбак Афросий каторжник, отбывший сполна свой срок на местных соляных рудниках. На его плечах тюремные клейма за попытки побега. Еще бы одна попытка – и он был бы отправлен на остров тюрьму Аль Дра Дас. Он недостоин вашего внимания, сударь. Одно нахождение рядом с ним роняет тень на вашу репутацию… если изволите выслушать мое скромное мнение, то не стоит вам якшаться с подобным отребьем…

- Вот ведь… - со стоном выдохнул я – Все как всегда…

- Все как всегда? – с вопросом в голове повторил слуга, но я лишь качнул головой:

- Присказка. Выбора нет. Мне надо ему помочь.

- Понимаю, господин. Порой путь к свету лежит через тьму – неожиданно для меня выдал слуга – Указания?

- Пока никаких особых указаний. Поешьте, отдохните. Думаю, мы здесь задержимся.

- Да, сударь.

И вновь я остался стоять в гордом одиночестве – сидящего рядом Афросия наливающегося пивом я считать не стал. Как и тот меня, ибо я был для него не больше чем деталью местности, как и все остальное вокруг. Для рыбака существовал лишь стремительно пустеющий кувшин деревенского пива. Но вскоре рыбак меня точно заметит… совсем скоро, если судить по запрокидывающемуся все выше и выше дну кувшина.

- Спаситель… успокоительного бы еще кувшинчик… - в воспаленных глазах Афросия светилась робкая надежда и вера. А еще жадность. Нездоровая лихорадочная жадность. Взгляд больше был направлен даже и не на меня, а на стоявшую у моих ног сумку сшитую из прочного синего полотна. Рыбак прямо-таки сверлил жадным взглядом сумку, словно бы пытаясь проникнуть взором внутрь и узреть желанный алкоголь.

Господи… Вальдира, Вальдира… порой ты просто страшна,… зачем в этом светлом волшебном мире такое вот…

Тряхнув головой, я оценил состояние собеседника на глаз. Руки по-прежнему трясутся так, будто исполняют сонату Бетховена на мокром рояле под электричеством. Но голова ходить ходуном перестала. Да и глаза заблестели. Пересохшая глотка алкоголика чуть отмякла, уже не сипела, из живота послышалось набирающее обороты урчание – желудок вышел из комы.

Сейчас по всем игровым законам надо проявить участие. Надо отогреть беднягу, напоить еще пивком, угостить вкусными яствами в ближайшем трактире, затем защитить от врагов и недругов, ободрить его и убедить «местного» что все мол будет хорошо… и уже только тогда переходить к делу.

Это если действовать по всем игровым законам.

А если в лоб?

- Что ты натворил, Афросий? – жестко взглянул я на рыбака – Что натворил? М? Почему гоняется за тобой чудовище? И почему оно тебя до сих пор еще не убило? Отвечай!

- А? – «местный» отреагировал настолько искренним и несколько детским взглядом, что если бы не сивушный цвет щек и лопнувшие жилки в налитых кровью глазах, я бы, пожалуй, купился – Кто натворил, спаситель? Чист я! Страдалец я!

- Страдалец – поморщился я – Отвечай! Сейчас! Или я просто уйду!

- Ты слово дал! – мгновенно вцепился мне в ногу Афросий, другую руку тяня к сумке – Слово дал!

- Отвечай – медленно и отчетливо повторил я – Что. Ты. Натворил? Иначе я, правда, уйду – прямо сейчас!

- Невинный страдалец я…

- Ложь! – прозвенел невероятно мелодичный голос, показавшийся мне смешением звуков от журчащей воды и шелестящей листвы. В этот же миг я включил видеозапись, причем сделал это до того как начал поворачивать голову. Охотница за сенсациями Кэлен оказалась заразной. Зацепило и меня. Не мог такой необычный голос принадлежать обычному обитателю мира Вальдиры.

Повернул голову свою дурную, взглянул и с трудом удержался от ругательства.

За кромкой многометрового прибрежного обрыва высился деревянный столб. Вернее нечто вроде древесной колонны свитой из множества более тонких веток. Еще минуту назад не было ничего подобного – все появилось за секунды и, судя по расположению, появилось из озерной воды. На вершине столба гордо стояла девичья фигурка – суд по пропорциям и округлостям. Ведь тело «девушки» так же было сплетено из веточек, а глаза напоминали гнезда светлячков. Ноги врастали в колонну, вместо одежды нечто вроде туники из зеленой листвы и белых сережек. Руки «лозы» уперты в бока, сердито шелестят на ветру длиннющие волосы из сотен тонюсеньких веточек с нежными крохотными листочками и белыми сережками.

- Здравствуй, одна из Добрых Сестер – улыбнулся я, моментально и легко опознав гостью.

Не конкретно эту девушку, а скорее ее принадлежность к определенной семье. Причем семье божественной и крайне горячо любимой во всем необъятном мире Вальдиры.

Ивовы Сестры. Дочери светлой богини Ивавы.

Богиня крайне многодетна. И все девочек нарожала окромя лишь одного сына. Над именами деточек своих особо не заморачивалась, взяв за основу собственное имя, в свое очередь порожденное названием дерева.