Елизавета Шумская - Зверь, шкатулка и немного колдовства

Златко и Калли подумали, что их уводят от темы разговора, однако остальные представители их группы уже бурно выражали свое желание услышать ответ на этот вопрос, совершенно справедливо чувствуя, что это важно и интересно. Орга улыбнулась. Сухо. Похоже, она иначе не умела.

— Бернцы. Его звали Николас Бернцы. И он не погиб в той битве. С тяжелейшими ранениями, но его вынесли с поле боя и вылечили. Он вернулся в Стонхэрм. О судьбе Александра Ренжа он, правда, ничего не знал. Рассказывал примерно до того момента, до какого и вы. Потом ранение не позволило ему что-то еще видеть… — Она помолчала, — По крайней мере, так он сказал, и не было причин ему не верить. Тела Александра так и не нашли. Хотя в том хаосе это и немудрено. А сам же Николас ушел с военной службы. Занялся юриспруденцией и… женился на сестре Анастасии Марине, моей прапра… сколько-то там прапрапрабабушке.

Дэй невольно дернулась, вспоминая ту девушку, Марину, в тело которой ее сознание попало в первую очередь. Грым тоже невольно улыбнулся. Й остальные не остались равнодушными. И как-то светлее, что ли, стало. Так хотелось надеяться, что эти двое нашли свое счастье.

— Однако, как мне кажется, — вновь ухватила поводья беседы Орга, — вы пришли сюда не для того, чтобы поведать мне эту, несомненно, занимательную и поучительную историю. Так для чего же?

Они вновь замялись, но в конце концов изложили женщине свою идею. И опять же вопреки ожиданиям никаких возражений или сомнений от госпожи Бернцы не последовало. На ее спокойном, отражавшем внутреннюю силу лице не изменилось ровным счетом ничего, и это невероятно смутило молодых магов. Хотелось понять, что творится у нее в душе, какой отклик находят в ней их слова, но, увы, женщина не предоставила им такой возможности.

Друзья не стали ничего утаивать, честно рассказали обо всех возможных опасностях, как и о том, что затея может быть абсолютно бесполезна.

Когда в комнате повисла тишина, никто из юных чародеев не решился ее нарушить. Орга думала. Только о чем, так и осталось для них тайной. Хотя почему-то возникло ощущение, что сейчас произойдет нечто очень важное. Вот только молодые кудесники ошибочно полагали, будто это касается только истории Анастасии и Александра.

Наконец женщина тряхнула головой и решительно произнесла:

— Я сделаю то, что вы хотите. Кто знает, может, это и вовсе ничего не будет значить. А может, ценой станет моя душа. Но рискнуть стоит. В конце концов, когда узнаешь о героических деяниях предков, хочется не уронить себя в их глазах. Смелость — великая добродетель, и она присуща и им, и мне. Идемте, молодые люди, я не хочу затягивать. Ибо время, проведенное в ожидании, невольно тратится на размышления, а для дерзких поступков сие не есть хорошее подспорье. Только подождите меня пару минут на улице, я приведу себя в порядок.

Они застали госпожу Бернцы в домашнем платье и с самой обычной прической. Когда же она вновь появилась перед магами, ее было не узнать. Дама казалась воплощением благородства и элегантности. Ее изящное прогулочное платье казалось даже неуместным в этом мещанском квартале, равно как и ее удивительная трость, шляпка, взгляд, полный гордости, великолепная осанка, больше подходящая аристократке, чем женщине, живущей в подобном месте. Вообще было непонятно, почему Орга выбрала местом своего обитания именно этот район, но спросить об этом никто так и не решился.

— Я готова, молодые люди, — отчеканила она командным голосом.

Златко и Калли, а за ними и все остальные поклонились. Дэй почти с гордостью — не совсем понятной Иве — и пониманием склонила голову в знак одобрения.

Они немного прошлись по улице, потом Синекрылый поймал экипаж, который вмиг домчал их до заветного антикварного магазина, принадлежащего Арчибальду Вееру.

Всю дорогу Орга рассматривала шкатулку, будто в первый раз ее видела.

На первый взгляд через витрины магазинчик казался совершенно пустым, но ощущение, что их ждали, было столь явственным, даже чудилось, будто еще немного — и его можно будет пощупать. Их разросшаяся компания вошла в лавку и застыла на пороге.

Помещение было не узнать. Еще мгновение назад, пока маги и Орга заглядывали в него через стекло, там было все как прежде, а теперь же… Оно казалось выше и просторнее. Прежде захламленный, зал для посетителей сейчас был практически пустым, лишь несколько вещей все еще находились здесь: какая-то картина, чей-то мраморный бюст на подставке, скрипка, синего бархата платье, лежащее прямо на полу, еще что-то — то ли барахло, то ли произведения искусства.

И еще тут было весьма темно. Обычное дело в случае с помещениями первого этажа. Только вот летние дни долги, и сумерки только-только начали выползать из переулков, да и комната смотрит на запад. Самый свет — ан нет! Она была наполнена странной, будто густой темнотой, и та клубилась, как туман или, скорее, дым. Этот мрак неравномерно сочился из стен, проступая где больше, где меньше, оставлял свободным и относительно светлым пространство в центре комнаты.

«Сцена, — подумала Ива, — подмостки для представления».

По сути она была права.

— Как я выгляжу? — Арчибальд вертелся перед зеркалом. Серебреное стекло ничтоже сумняшеся отражало молодое лицо, белый с серебром костюм, совсем не приставший мелкому лавочнику, и пепельные волосы с оттенком уже названного драгоценного металла. Веем поправил круглые очки на носу и требовательно-вопросительно посмотрел на собеседника.

— Восхитительно. — За долгие года знакомства Михэль научился говорить такие фразы автоматически.

— Ты даже не посмотрел, — совсем по-женски выдал его друг-враг.

— Ты же знаешь, мне не нужны глаза, чтобы видеть. Лучше поторопись, друг мой, тебя уже ждут. Декорации готовы, и публика замерла в предвкушении.

Арчибальд отставил свою любимую шутовскую манеру и вышел «на сцену».

— Могу я вам чем-то помочь? — с такими словами сереброволосый демон появился на «подмостках».

Молодые маги, равно как и Орга, застыли в молчании, взирая на произошедшие изменения. Златко поймал себя на мысли, что ему жутко хочется съязвить: «Как вы изменились, почтенный лавочник!», однако он подозревал, что в ответ получит: «А есть ли смысл таиться?» или что-то вроде: «Ну если вы иначе не можете отличить демона от обычного… лавочника», и счел за лучшее промолчать. В голове тут же чей-то язвительный голос «похвалил»: «Хороший мальчик. У-у-умне-нький!» Синекрылый еле сдержался, чтобы не скривиться как от зубной боли.

— Думаю, да, — Орга наконец справилась с собой.

Сделала пару шагов вперед. Темный туман зашевелился, будто потревоженный ее движением, — Я хотела бы вернуть купленную когда-то моей родственницей у вас вещь, — Затянутая в тонкую перчатку кисть женщины приняла у Златко монету с изображением замка и незнакомого мужского профиля.