Сергей Раткевич - Ирнийские наваждения. Книга 4

"Ай да маркиз Фальт! -- с восторгом и ужасом подумал Нэллен. -- И ведь он был прав, посылая меня на задание именно таким образом! Наверняка прав! Я, конечно, могу ошибаться, принимать желаемое за действительное и все такое, но кто же это, если не моя цель?"

"Впрочем, нужно как следует все проверить. Маркиз Фальт с грязью меня смешает, если я ошибусь. Одна эта его змеиная улыбка чего стоит: "от вас, агент Нэллен я ничего другого, в сущности, и не ожидал". Нет уж, пока я не буду совершенно уверен, что это тот, кого мы ищем..."

Незнакомец говорил, говорил...

Краем глаза Нэллен заметил, как старенький бард, которого речь чужака прервала на половине песни, вдруг подхватил свою лютню и опрометью кинулся бежать. Трактирная дверь с грохотом захлопнулась за ним, но никто, кроме Нэллена, даже головы не повернул в ту сторону.

Все внимательно слушали чужака.

"Если вы по долгу службы вынуждены вслушиваться в речи мага, колдовства коего опасаетесь, и при вас нет защитного амулета, слушайте одну его фразу из трех. Этот наипростейший способ почти с гарантией убережет вас от магии, которая может быть незаметно вложена в произносимые им слова, содержание же его речей вполне можно восстановить по тому, что вам удастся услышать и запомнить", -- именно так говорил маг секретной службы, наставляющий юного агента.

Чужак говорил. Нэллен слушал.

И вместе с Нэлленом слушал весь трактир, включая хозяина и парочку его слуг. Впрочем, они-то слушали не одну фразу из трех, а все, сказанное чужаком. Слушали и верили. Чем дальше, тем больше.

Воры и грабители вообще никогда и никому не верят. Даже своим красивым клятвам, даже собственным весьма суровым законам. Секретный агент Нэллен смотрел, как необратимо и страшно ломаются те, в ком отродясь не было ни веры, ни верности. Те, кто не доверял никому и не верил ни во что, готовы были довериться пришлому чужаку и поверить, во что попало. Им не за что было уцепиться, не было у них ни одной годной соломинки, чтобы выплыть, чужая речь накатывалась как неумолимые волны, захватывая берег, и они тонули... тонули... тонули...

А то, что он говорил, этот чужак...

"В соседнем трактире нас не уважают, -- говорил чужак. -- Они хотят нас обидеть... они собираются всех нас убить... и сжечь наш замечательный трактир... и выпить наше пиво... и отобрать у нас наших красоток..."

Он говорил эту откровенную чушь, и не было никого, кто бы усомнился. Нэллен самого себя поймал на том, что начинает верить. Голос чужака завораживал, околдовывал, несмотря на излишне доверительные интонации, фальшиво-слащавые обороты речи и прочие несообразности, несмотря на общую бредовость того, что говорилось. Пришлось пропустить куда больше трех фраз, пока наваждение немного спало, и от фигуры чужака перестало исходить золотистое сияние.

"Отвратительная, жалкая халтура, -- промолвил в голове Нэллена его покойный отец -- актер, бард и скупщик краденного. -- Пародия на настоящее ремесло".

Нэллену стало немного легче, когда он вспомнил отца. Что ж, теперь он и сам видит, насколько бездарно притворяется этот незнакомец. Как он лжет каждой фразой, каждым жестом.

Впрочем, какой он незнакомец? Очень даже знакомец. Именно за ним Нэллена и послали. Его и кучу других агентов.

"Еще и это золотистое сияние, -- подумал Нэллен. -- Принц Ильтар и мастер Джарлин рассказывали о сияющей теплым золотистым светом фигуре и завораживающем голосе... это, несомненно, он. Или их таких несколько".

"Потому он и убежал, тот бард. Почуял, что дело нечисто!"

Предостерегающие речи чужака тем временем сменились призывами. Он призывал завсегдатаев трактира пойти и отомстить обидчикам. Показать, кто в городе хозяин.

"Трактир на трактир... ничего себе драка выйдет! -- подумал Нэллен. -- Драка, поножовщина... девчонок тоже порежут, не этих, так тех, какая разница... они ж не в себе все..."

Он посмотрел на девицу, что еще так недавно сидела на полу у его ног. Теперь она стояла, сжимая в руке нож. Ноздри ее гневно раздувались.

"Да. Это еще вопрос, кто кого порежет".

"Интересно, зачем существу подобной силы, магу, за которым вся Ирния охотится, развлекаться подобными глупостями? Стравить две пьяные толпы, погром в трактире устроить? Что это ему дает?!"

Цепкий взгляд чужака внезапно остановился на нем. Давление на сознание усилилось. Нэллен почти физически ощутил исходящее от чужака обаяние.

-- Правильно! Порезать их всех к демонам! -- заорал он, присоединяя свой голос к прочим выкрикам.

Давление тотчас ослабло, скользнуло дальше.

"Чуть не попался!" -- испуганно подумал Нэллен.

"Интересно, смог бы я так, как мастер Джарлин?"

"Хотя со мной он бы вряд ли стал церемониться. Зачем? Это там, во дворце, перед принцем ему хотелось быть красивым. А здесь... ему достаточно просто сказать остальным, что я -- из соседнего трактира, и меня тут же на ножи подымут!"

Нэллен с тоской подумал о припрятанном на помойке агентском амулете.

"Вот прямо сейчас бы и доложить!"

"Тотчас бы на эту собравшуюся бить и резать толпу обрушились бравые королевские гвардейцы, а Карвен, Йанор и Верген нарезали бы этого монстра тонкими ломтиками раньше, чем он успел бы их зачаровать..."

Но нет. Будь у него этот амулет, его раскусили бы раньше. Эльфеныш бы первым почуял. Недаром ведь именно он и явился знакомиться с заезжим коллегой. Наверняка мальчишка не без зачатков магических способностей, как и многие прочие эльфы. Да и потом тоже... все эти дружеские похлопывания по спине, по плечам... прости, приятель, промахнулся! Девчонка, которая его якобы обнимала-ласкала, а сама всего обшарила, и если бы он хоть немного расслабился, увела бы у него тот самый, украденный кошелек. Нет уж, с агентским амулетом его бы вмиг вычислили. Может, он и сумел бы вырваться или даже с боем проложить себе дорогу, но задание провалил бы точно. И этого монстра просто-напросто не увидел бы.

Так. И что выходит? Монстр -- вот он, а амулет-то далеко... пока за ним сбегаешь, пока обратно -- станет тебя ждать эта тварь, как же... Да и заметят, если он сейчас побежит.

В самом деле, как же это, все пылают праведным гневом и набираются сил перед предстоящей местью злобным и коварным врагам, заседающим в соседнем трактире, а он вдруг куда-то себе собрался. Непорядок. Может, он струсил и не собирается кровь пролить за святое дело? Может, он тех, соседних, предупредить хочет? Может, он и вообще предатель? А может, ему самому кровь пустить?

"И что теперь делать?" -- мелькнула тревожная мысль.

"Ждать, -- ответили служба и выучка. -- Смотреть. Слушать. Запоминать".

-- Так вперед же! -- возгласил чужак. - Вперед, мое доблестное воинство!