Mesmer Mariarti - Катриэль

Алхимик Кэрр’Саж, сидевший в кресле всего с одной ножкой, приподнялся.

– Магия, это ложное могущество, это беда человеческая. За этот грех, мы расплачиваемся, по сей день. Если не уничтожить ее, будут страдать и наши потомки!

– Ну как? Как, магия заставит страдать ваших потомков? – возмутился представитель гномов с белой половины зала.

Алхимик сурово посмотрел на бородача. – Магия, это нарушение первоначальных законов, она не естественна. Мир искорежен ее присутствием, он не такой, каким должен быть. Я предлагаю этой девчонке искупить этот грех, отказавшись от реликвии, передав ее в магистериум.

– Уже даже не баронессе, – усмехнулся граф Мракор. – А в магистериум? Не все так гладко у моей сестрицы, как она говорит… – Он посмотрел на волшебника Горвина и спросил:

– Что скажет старейшина? Народ ждет.

Старик обернулся к сказочной половине и услышал:

– «Надо отдать голоса в пользу графа».

– «Нам не победить».

– «При графе, мы хотя бы сохраним себе жизнь».

– «Мы проиграли».

– «Должен же быть другой выход».

– Другой выход есть, – кивнул Горвин. – Я не отдам реликвию ни баронессе, ни тебе Мракор.

Черный граф разочарованно выдохнул и толкнул тростью скелета в рюшах.

– Да, да, – суетливо затараторил глашатай и обратился к совету:

– На этот случай, граф предлагает обеим сторонам избавиться от объекта суждений.

Волна возмущенного шепота озарила Зал Советов.

– От реликвии невозможно избавиться, – вступился советник Карл.

– Да. Но можно избавиться от ее хранителя, тем самым запечатать хранимую в ней силу.

Горвин возмущенно поднялся с деревянного кресла.

– Да ты спятил, Мракор!

– Безумен ты, – заговорил граф. – Коль отказываешься от моей благодати. Если реликвия достанется баронессе, магия исчезнет. Я этого допустить не смогу. Я готов пойти на жертву, дабы оставить все как есть. Пусть каждый, объявленный хранитель, будет убит. Это сохранит наш мир, ещё на долгие годы.

– Вот черт, – испуганно буркнула Катя и переглянулась с наместником. Эспара был спокоен, он осторожно кивнул красноволосой девушке.

– «Это будет верным, неизвестно, сколько реликвий мы ещё сможем отыскать… пусть останется все как есть… смерть хранителям»– послышалось за спиной Горвина.

Волшебник обернулся и угрожающе направил на сказочный народ свою трость.

– Кто это сказал?! Вы все с ума посходили? Моя внучка живой человек!

— Внучка? – воскликнул алхимик Кэрр’Саж и истерично захохотал. – Неужели ты сделал хранителем свою внучку? Как необдуманно! Мало того, что она хранитель, так к тому же наполовину волшебница! Ты что думал? Хотел подмять под себя всю магию?

Волшебник обернулся.

– Я хочу нового мира. Лучше прежнего! Мира, в котором есть место чуду! И я не кровожаден, как вы!

– Волшебница – хранитель реликвий, – вдумчиво произнес граф и посмотрел на Катерину. – Горвин, я предлагаю тебе ещё раз подумать, и отдать девчонку мне…

– Нет! Нет! Она никому из вас не достанется! – прокричал Горвин.

Граф Мракор разочарованно развел руками.

– Что ж, тогда смерть хранителю реликвий…

Заседатели поднялись со своих мест и неистово пытались перекричать друг друга. Каждый хотел доказать свою точку зрения. Обстановка накалялась.

Стоявшие на улице у входа в Зал Советов Улимор Харвенкус и Марк, удивленно смотрели в развернутую тетрадь чужих мыслей. Книгочей давеча одолжил ее у Нэльса. Страницы почернели, строки сплелись в колючий комок и словно капли крови расползлись по тетради. Марк напугано отбросил хранилище чужих мыслей.

– Они хотят убить ее! – воскликнул книгочей.

– Тсс, – прошипел Улимор и отвел парня в сторону. – Пора. Фобос?

Из кустов выглянул рыжий кентавр.

– Я здесь.

– Готов?

Фобос потоптался на месте.

– Да, главное, чтобы ворота были открыты. Я не пегас, летать не умею.

– Советник обещал открыть их, – заверил господин Харвенкус и постучал кентавра по спине. – Давай, быстрее тебя никто не бегает.

Фобос кивнул и направился к оговоренному при плане побега месту– фонтану, что находился неподалеку от Зала Советов.

Советник Карл вышел на середину зала.

– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть графа Мракора. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

На черной половине поднялись пятеро. На белой – четверо.

– Девять, – объявил советник и продолжил:

– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть Серой Баронессы. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Поднялось пять алхимиков и пять магистров. Вся белая половина зала осталась на местах.

– Десять, – подсчитал советник. – Теперь, прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан под опеку наместнику Эспара. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Поднялся Горвин и шесть представителей светлой половины.

– Семь, – печально произнес Карл, и мгновение погодя продолжил опрос:

— Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель… был передан инквизитору Хомициду. Тех, кто воздерживаются от ответственности за убийство хранителя, прошу остаться на своих местах.

Расстановка голосов была не в пользу последователей Алдарина. Перспектива исчезнуть из мира тяжелым грузом легла на сидевших в светлой половине зала. И девять из них поднялись. Горвин растерянно повернулся к тем, кого ещё утром считал союзниками. Но каждый хочет выжить.

– Пятнадцать… – обреченно объявил советник Карл, посчитав, и шестерых поднявшихся с черной половины. – Совет… принял решение…

– Нет! – закричал Горвин и, вскинул деревянный посох вверх. Поднял сильный ветер. – Беги!

Феарольф что, как и раньше стоял рядом с хранителем, подхватил красноволосую девчонку и, подтолкнув ее к балкону, прокричал:

– ДРАГАЗАР!

Балконная дверь ударилась о стену. Витражные стекла цветными кусками разлетелись по полу. Словно кот, на паркет тихо приземлился, влетевший в окно Драгазар.

Феарольф вытащил из кармана сюртука Катины серебряные часики. Те, что девушка недавно отдала ему на починку.

– Я исправил их, держи. Только не переводи стрелки! – предупредил он, сунув часы в карман Катиного пиджака.

Драгазар крепко обнял первого хранителя, и вылетел с ней в окно.

– Задержать! – приказал Адамаск.

Инквизитор Тестилиан выпустил тени–змеи, а Нумбис слуг напоминающих собачьи эмбрионы с длинными крысиными хвостами. Именно один из них, сидел на плече Харвенкуса при встрече с первым хранителем в темнице.