Уилл Эллиот - Пилигримы

— И тебе доброй ночи, — иронично прошептал Эрик, положив пистолет поближе к себе и погружаясь в сон.

Эрика разбудил не утренний свет, а знакомый высокий, ужасно раздражающий смех. В противном случае он мог бы проспать весь день.

Киоун сидел на краю кровати, положив ногу на ногу и склонив голову так, что конус рыжих волос опускался к правому плечу.

— Доброго вам утречка, — поприветствовал он, кивая в такт каждому слову, как ученая птица. — М-м-м, как далеко ты зашел, Эрик-иномирец, храбрый достопочтенный Эрик, находитель трактира, бродитель по дорогам и истребитель сорок!

Эрик подумал, что еще спит. Он покосился на пистолет, скрытый небрежно сброшенной рубашкой.

— Что ты здесь делаешь? Как нашел нас?

— Я сам остановился здесь вчера вечером, — пояснил Киоун. — Должно быть, разминулись внизу! Какое совпадение, верно? Или же… не совсем? — Он издевательски рассмеялся.

— Анфен тоже здесь?

— He-а! Это-то и странно. Потому что, несмотря на то что его здесь нет, ты все-таки пришел. А я-то думал, мы договорились о том, что ты теперь — его собственность. У него, видно, дыра в кармане завелась.

— Я позже объясню, что случилось. Дай сначала толком проснуться.

— Ну, кое-что из того, что с вами случилось, я и так знаю. Сначала скажи, у тебя по-прежнему при себе та черная чешуйка? У меня есть что тебе предложить!

— Она у Лупа, — ответил Эрик, изображая разочарование — он вспомнил, как Киоун разве что слюни не пускал на черную чешуйку, когда они были вместе в лагере на вершине холма.

Рыжий выругался:

— Вот старый мошенник! И они еще говорили, что я нечист на руку! Впрочем, ладно.

— Истребитель сорок, говоришь? А откуда ты узнал об этом?

Киоун открыл рот от удивления:

— Погоди-ка, я просто пошутил! Я-то думал, что тебе ни за что не удалось бы одолеть даже одну из них! Только не наш нежный принц из Иномирья, который бледнеет, как девица, при виде крови! Ты серьезно? Это ты убил Инвию?

— Я ранил ее. Анфен добил.

Киоун уставился на Эрика:

— Почему-то мне кажется, что ты не врешь. Как странно… Сороку прикончить не так-то просто… Возможно, мне следует остерегаться тебя, о Эрик, находитель трактира!

— А чего тебе-то бояться?

— Замечательный довод! Ты понимаешь, что теперь ты Помечен? Но не беспокойся, скорее всего, мы ушли слишком далеко на юг, чтобы они добрались до тебя, тут неподалеку город, жители которого вообще не верят в их существование. Полагаю, нам стоит обменяться интересными байками. Кто будет первым?

— Прошу, начинай.

— Как угодно. После того как мы разделились, наш отряд полдня шел к юго-западу от дома Фауль. С дороги мы не сходили, что, как оказалось в итоге, было крайне неумно. Помню, я тогда еще думал: «Как будто патрули будут искать нас так далеко!» Но, разумеется, один из них нас нагнал, выманил на горный перевал вроде того, у холма. Я сбежал, как последний трус. И мудрый трус, должен отметить. Я ведь был главным, вел остальных, и я скомандовал: «Бежим!» Но всех охватил боевой задор.

Киоун вздохнул, понурившись. Эрик, однако, обнаружил, что большинство эмоций, которые отражались на лице рыжего, были напускными, театральными, словно он разыгрывал их для собственного удовольствия, как актер перед зеркалом. Понизив голос, Киоун продолжил:

— Все было потеряно, прорваться не удалось бы в любом случае. Конница загородила проход, за ними стояли лучники. Все стреляли в Дуна, и это привело его в ярость. Видел когда-нибудь конных воинов в доспехах? На вершине холма, правда, таких не было. В общем, их доспехи очень, очень тяжелые и громоздкие, прочные. Можно сказать, они слишком много весят, чтобы представлять собой опасность, зато и пристукнуть их не получится. Угадай, что сделал Дун?

— Не имею ни малейшего представления.

— Убил их. Помнишь нашего приятеля полувеликана? Он помчался прямо сквозь строй и сшиб всех. Неприятное было зрелище. Один бедолага получил ногой в грудь, и из забрала шлема хлынула кровь. Вот так Дун топчет врагов. Но лучники, стоявшие сзади, продолжали методично посылать в него стрелы. И в нас тоже, естественно. В меня одна воткнулась не хуже вилки в баранину. Видишь? — Киоун закатал рукав рубашки, показав бинты в бурой засохшей крови.

— Тебе, похоже, надо повязку сменить.

— Я даже горжусь этой раной и кровью, если честно. Дамочки бы оценили. Хорошо еще, что стрела срикошетила от кого-то другого, ударила несильно и вонзилась неглубоко. С зазубренным наконечником! Я плакал, честное слово, плакал как ребенок!

— А потом что? Ты догнал Анфена и он велел тебе найти нас?

— Терпение, терпение. Даже после того, как Дун перетоптал половину их конницы, до лучников добраться было по-прежнему невозможно. Что мне оставалось делать? Я сбежал. Теперь говори что хочешь. Остальные все же пытались добраться до стрелков, даже после того, как я велел уходить. Идиоты. А когда Дун входит в раж, он приказов даже не слышит. Но и ему удалось лишь пробить небольшую брешь, не более того, прежде чем до него добрались. В этот раз врагов оказалось чуть больше.

— И что с ним случилось в итоге?

Киоун вздохнул:

— Когда я в последний раз обернулся, он протаптывал собственную тропинку в счастливое будущее. Но к этому времени они успели утыкать его стрелами. Как ежика. И начали перезаряжать свои дерьмовые армейские арбалеты, чтобы дать новый залп. — Киоун помолчал, глядя в окно. — Пройти можно было либо вперед, либо назад. Они знали, что мы придем туда, знали, где устраивать засаду. Анфену не следовало делить банду на две группы, если мне простится столь незначительная критика Самого Совершенства. — Рыжий снова вздохнул и замолчал ненадолго. — Война есть война. Пусть Доблесть осенит его. Вот, собственно, и все. Теперь твоя очередь.

Эрик в двух словах рассказал Киоуну, что произошло, хотя о пистолете предусмотрительно не стал упоминать.

— М-м-м… все ясно, — произнес рыжий, когда иномирец замолчал. — По крайней мере, мне так кажется. Думаю, Анфен остался у Фауль, пережидает, надеясь, что патрули вскоре покинут эти места. Я надеялся вернуться и встретиться вновь со всеми вами, но, видимо, мы где-то разминулись. Я не узнал лесов, по которым пришлось идти, — там было полно чудовищ. Культисты Инферно — да, и призраки тоже всегда там были… Но не чудовища.

— А как обстояли дела в доме Фауль, когда ты туда явился?

— Она была вне себя, — пожал плечами Киоун. — А это не самое приятное зрелище. Хуже, чем Дун, если вспомнить о ее огромных зубах. Был не самый подходящий момент сообщать скорбную весть о ее любимом племяннике. Она и без того гнала меня довольно-таки долго. Я никогда ей не нравился. Но тело сороки я видел, хотя мысли по этому поводу оставил при себе. Фауль как раз копала могилу, чтобы похоронить крылатую, а этот ее странноватый муженек вырядился в траурные одежды и все такое. Эта парочка явно не в себе — в конце концов, это всего лишь сорока! Спорить могу, они даже не стали ее обыскивать. Фауль отказалась говорить, в каком направлении вы все ушли. Пришлось угадывать по следам, но это было нелегко. Видимо, я пошел за тобой, а не за Анфеном.