Александр Ходаковский - Энфер. Время Теней

— Я хотел бы представить вам вашего нового педагога. Он только недавно приехал в Академию и еще немножко растерян. Магистр Кайоу, пожалуйста, выйдите, чтобы вас все видели.

У Сани сперло горло. Появилось постыдное желание оглянуться — а вдруг у кого-то еще есть такая кличка. Господи…. Неужели только что прозвучало его имя? Такеши, со смирением на лице, уважительно встал, чтобы дать ему выйти. Пацан легко расшифровал записку, но никак не сообщив вампиру, посчитав того в курсе происходящего. Вот гад…

Саня заставил себя держаться естественно и мог только надеяться, что несильно переменился в лице. Так и хотелось вогнать кому-то коготь в глаз…

Поднявшись во весь рост, вызвал удивленные и завистливые шепотки. Японцу в семнадцать лет иметь почти 190 см было слегка неестественно. Отсутствие гордости по этой теме совсем не мешало всем в бывшем классе тихо его ненавидеть. Что тоже повлияло на формирование затворнического образа его жизни.

На негнущихся ногах вышел к доске. Пришлось срочно взять себя в руки. Короткий импозантный поклон. Достойно и без пресмыкания.

Маеда рядом с Саней выглядел гномом.

Чего же они все такие низкие?

— Магистр, я уверен, что вы получили мою записку. Архивариус сообщил мне о ваших выдающихся способностях. Как только я узнал, что вас перевели в А-класс — то сразу же попросил директора назначить вас моим авторитарным сменщиком… Друзья мои. Магистр Кайоу будет преподавать у вас рисование и иногда заменять учителя иностранных языков. Прошу любить и жаловать. Увы, но в виду некоторых семейных причин я больше не могу вести вашу группу в пути к светлому будущему. Теперь это ваша ответственность, магистр. А я, как у вас говориться, умываю руки…. Что же я все о себе и о себе… Представьтесь, пожалуйста. Не стесняйтесь. Ваши ученики уже заждались.

Саня с внезапным раздражением посмотрел на улыбчивое лицо. Что ни говори, а менталитет у этих тупых японцев совсем другой, пусть даже он китаец. Но если располосовать сей улыбающийся стручок прямо на глазах у всего класса, его могут просто не понять… Еще один поклон.

Взяв из руки человека-улыбки небольшой кусочек мела, написал по-английски свое имя. Новое имя. Развернувшись к классу, уже решительным голосом сказал.

— Меня зовут Тойя Зеро.

Маеда бросил странный взгляд на буквы. Неужели ожидал, что они будут написаны на японском?

— Я рад, что буду вашим… — Саня осекся.

Все демонстративно занимались своими делами. Маникюр, обсуждение какого-то концерта, припасенный до перемены обед. На задних партах вообще поднялся шум. Как пить дать — играли в покер на раздевание. Чистой воды издевательство.

Черт побери. Если бы не потеря силы он бы мигом поставил их на место. Как будто ему самому интересно будущее занятие — настоящий геморрой. И кто только придумал эту мутотень? С какой стати вампиру становиться педагогом?

— Господа, мне кажется, что нужно прояснить вставшее между нами недопонимание…

«Господа» не прекращали его игнорировать. Бросив на Маеду вопросительный взгляд «что-то наша паства обнаглела», Саня добился смущенной улыбки и пожатия плечами. Мол: — «Делай что хочешь, тебе теперь с ними мучиться, завтра меня здесь уже не будет».

Саня покрутил на пальце печатку, размышляя о несовершенности традиций принятия в семью педагогов. Вот бы каждому ученику засвидетельствовать свое почтение, подставив лоб под штепсель.

Дискомфорт внезапно улегся, оставив место озорной веселости… Удовлетворенный ответом Саня, демонстративно посмотрел на свой, оставшийся после трансформации треугольным, ноготь на указательном пальце и, зевнув…. провел им, рывком так, по доске. Бинт с кровью в правом кармане тихо начал тлеть…

С преподавателей спрос особый. Юноша не понимал пока, за что ему доверили такой ответственный пост. Вроде как никаких достоинств у него не было, а совершить подвига, наподобие вытащенного из-под машины ребенка, он точно не успел. Быть учителем — работа для подвижника, а не надзирателя, как многие считают. Но также невозможно обойтись без разумной доли деспотизма.

От резкого звука все схватились за уши. Если вы когда-либо водили ножом по тарелке, то знаете этот прекрасный, заворачивающий уши в трубочку звук. От когтя вампира, усиленного магией крови, вышеупомянутый звук, добавленный к визгу резаного кота и вою циркулярной пилы, становиться почти смертельным. Почти. И от него не спастись простым глушением ушных каналов…

Саня с некоторым сожалением подумал, что использовать на такие забавки свою кровь, по крайней мере, глупо. Но зато, какое море удовольствия… Еще больше этого чувства с полностью противоположной полярностью получили все кроме Маеды, Сани, Такеши и нескольких девушек, активно выказывающих до этого новенькому положительные знаки внимания. Включая ту, что сидела на парте перед ним. Все они получили только сотую долю отрицательных звуковых колебаний. Маеда в растерянности смотрел на свой бывший класс, не понимая, что могло вызвать такие эффекты.

Саня, как ни в чем не бывало, продолжил:

— …учителем. Поэтому я хотел бы… — Снова замолк, недобро прищурившись.

А они упорные. Или тупые. Продолжают говорить после такой демонстрации. Разве этого недостаточно для подтверждения серьезности своих намерений?.. Им же хуже.

Безапелляционно выиграть суд не получиться…

Еще разок провел когтем по доске. На этот раз медленно, с любовью выводя различные тональности и рулады. В ее плоти появились тонюсенькие рваные раны. Белые полосы как трещинки ползли во все стороны от импровизированного смычка — доска разрушалась от вибрации.

Половина класса попадала на парты, сжимая уши обеими руками и выронив на пол все, что в них было. Карты разлетелись фонтаном, послышался звук упавшего маслом вниз бутерброда. У некоторых начали непроизвольно дергаться нижние конечности. У многих пошла гусиная кожа. Саня решил, что этого достаточно. Надо кое-что объяснить этим некультурным детишкам, к которым он ранее глупо выражал свою принадлежность.

— Если я выказываю кому-либо уважение, я надеюсь в ответ увидеть то же. Если вы не хотите дать мне такую малость, то, что же надеетесь получить взамен? Разве возможно нормальное отношение между заключенным и тюремщиком, к которому вы меня ведете? Неужели рассчитываете, что если я ваш ровесник, то только по этой причине буду ставить высокие оценки за свои предметы? Спешу заверить, что это мнение чересчур даже ошибочное. А так как у вас ко мне нет и той толики почтения, что необходима для нормального общения — то можете быть уверены, что ходить на пересдачи придется не раз…. Я ужасно разочарован.