Сергей Малицкий - Забавник

— Я бы удивился, если бы ты их выбросил, — согласился Марик. — Они нам не так легко дались.

— К тому же на них не осталось яда, — кивнул Насьта. — Но кирасы они пробивают неплохо. Конечно, если Динус Ойду не напялил на себя сразу три штуки. Вот сейчас мы это и проверим.

Маленький ремини медленно подошел к бойнице, так же медленно приладил стрелу, словно ему и не требовался миг, чтобы отправить ее в цель, натянул тетиву до румяной щеки и — фрррр! — отпустил. Истошный крик Динуса, который только что бился в истерике, проклиная нерасторопных воинов, оборвался, и в окрестностях башни повисла тишина. Только уголь потрескивал в прогорающем костре у ворот, да стонали немногие раненые среди сраженных стрелами стражников.

— Может, и обойдется? — выпятил губы Насьта. — Ребятки уберутся по своим делам, все-таки корча в городе, да и не все трущобы сожжены. А мы вылезем из башни, переоденемся и прикинемся честными стражниками.

— А такие бывают? — озабоченно спросил Марик, выглядывая в бойницу.

Динус лежал посередине улицы. Стрела пробила кирасу и до половины вошла в грудь младшего Ойду.

— Сразу трое будет, — заявил Насьта. — Ты, я и Орлик.

— Мы и так в одежде дозорных Дампа, — заметил Марик. — Да и непросто будет переодеть что тебя, что Орлика. Вот ведь повезло великану! Подранили, конечно, но, верно, уже и перекусить успел, и отоспаться. А повезет еще больше, так и смерть во сне встретит!

— Подожди! — Насьта снова занялся своим тулом. — И мы еще перекусим и отоспимся, а повезет, так и к Единому во сне отправимся. Нужно немного выждать! С этим делом спешить не следует. Я о смерти говорю.

— Нет у нас времени, Насьта, — с тревогой пробормотал Марик, выглядывая наружу. — И места у нас нет, где мы сможем передохнуть или поесть. Слышишь шум? Прибыл отец Динуса. И воины с ним. Со щитами и факелами. Эх! Рва вокруг этой башни нет! Сколько у тебя еще стрел?

— Не очень много, — прошептал Насьта. — Но уполовинить дружину дома Ойду мы сможем.

— Не надо! — закашлялся на ступенях лестницы вымазанный в пыли и паутине Орлик. — Не надо уполовинивать. Или не теперь. Займемся лучше Илькой. Я нашел ход!

Глава двадцать вторая

Зерта

— Город катится в пропасть, — прошептала Рич, когда отряд Айры снова оказался на улице.

Тьма по-прежнему стояла над Скиром, хотя затянувшаяся ночь должна была уже близиться к утру, но город окутывался дымом, и дымным становилось небо, словно над Скиром собирались облака. Все так же горели костры, так же у них стояли стражники, но их лица тоже словно были затянуты дымом, они уже не поднимали секиры навстречу каждому идущему по улице, а смотрели куда-то в сторону, и запах, поднимающийся из пламени, был сладким и страшным.

— Скоро утро, — потерла ладонями глаза Айра.

— Марика нет, — оглянулся Тир, и вслед за ним оглянулись Айра и Рич, и даже Жорд Олли, который тащился позади всех с лицом мученика, оглянулся тоже.

Восточная часть города не была видна, но на стеклах танских домов чудились отблески пламени, и звуки, которые неслись с востока, казались звуками битвы.

— Орлик в порядке, значит, и Марик цел, — отрезала Айра. — Орлика я чувствую.

— А что с Рином? — посмотрела на колдунью Рич.

— Не знаю, — нахмурилась Айра. — Точно могу сказать, что он не мертв, но он словно во мгле. В тумане. В глубоком подземелье… Еле чувствую его.

— Куда мы идем? — простонал Жорд Олли, пытаясь растереть ладонями слипающиеся глаза.

— Эх, парень, — вздохнула Айра. — К твоему таланту бы да силу и ум Тира или красоту Рич, был бы ты завидным женихом! Бравым воином!

— Отлично! — скривилась Рич. — У меня, выходит, кроме красоты, ничего больше нет?

— А я уже воин! — выпятил грудь Жорд. — Или я не прошел испытание?

— Испытания не заканчиваются никогда! — отрезала Айра. — Хотя как ты набрался смелости, я так и не поняла.

— Не набирался я смелости, — надул губы Жорд. — Так вышло. Куда было деваться? Меня только в балахоне бы и пропустили на арену. Я думал в уголок куда-нибудь прошмыгнуть…

— А прошмыгнул в воины конга. — Айра покосилась на Рич, но та только стиснула губы.

— Дом Бравуса там, — протянул руку Тир. — Видишь костры? За последним из них, сразу за домом Сольча улица Лавочников. Третий дом — Бравуса. Я как-то отвозил ему вместе с Рич какие-то снадобья.

— Знаю я этот квартал. — Айра задумалась. — Дома стоят плотно, но стены на задних дворах не слишком высокие. С соседней улицы и пойдем. Лавочники сейчас носа из дома не покажут, даже если у них заборы будут жечь!

— А если… — Тир запнулся. — Если и там никого нет?

— Лебб! — произнесла Рич.

Айра остановилась. По Торговой улице от южной башни двигалась кавалькада. Впереди с факелами скакали несколько стражников, за ними лучники, а следом ехал и новый конг.

— Стяните платки с лиц, — скомандовала Айра. — Все, кроме Тира.

— Я спрячу его, — быстро сказала Рич. — Ненадолго, но спрячу. Сдергивай платок, Тир, нечего раздражать конга!

— Стоять! — раздался голос Хорма.

Факельщики остановились напротив четверки, лучники ощетинились стрелами, Лебб Рейду скорчил недовольную гримасу и подъехал к Айре так, что морда лошади замерла в локте от ее лица. Хорм Рейду держался за спиной брата.

— Что скажешь, колдунья? — даже не посмотрев на дочь, словно через силу процедил конг.

— Стражи стало меньше, — проговорила Айра. — Плача и криков тоже стало меньше. Костры прогорают. Пожаров не так много, как думалось.

— Скир — каменный город, — горько усмехнулся Лебб, бросил быстрый взгляд на восток и поправился: — Теперь будет каменным. Половина стражи на стенах. Неспокойно в слободках. Плача и криков и вправду стало меньше, потому что быстрые — и плач, и крик — выплеснулись, а долгие, что на годы, — копятся. Те, кто заболел первым, уже истлели на кострах, а остальные глотают свой гной за закрытыми дверями. И это, может быть, не так уж плохо. Как твоя охота, колдунья? Забавник дает о себе знать?

— Думаю, что он забавляется бедой, что свалилась на твой город, конг, — сказала Айра. — Но он никуда не делся, и если он станет тем, кем может, вся беда, что истязает город, покажется нам всем детскими шалостями!

— Мой город уже и от шалостей истекает кровью! — отчеканил Лебб и добавил, наклонившись вперед: — Я не отдам тебе сына. Но я знаю, чего от тебя хочет хеннский выродок, твой бывший муженек! Кстати, ведь у хеннов не бывает бывших муженьков? И жены бывают только настоящие или мертвые. Ведь так? Завтра, точнее, уже сегодня в полдень будь на церемонии сжигания тела Сната Геба. Наряди кого-нибудь Тиром, да хоть вот этого молодца, — ткнул пальцем конг в сторону застывшего сына Айры. — А я приставлю к тебе десяток лучников.