Игорь Чужин - Уйти чтобы не вернуться (СИ)

Хотя корабли купцов плыли вниз по течению Волхова, но расстояние в полторы сотни верст до Ладоги тихоходные 'когги' и 'лодии' должны были пройти примерно за четверо суток. Плестись в хвосте каравана идущего на веслах было глупо, поэтому мы вырвались вперед, договорившись встретиться с попутчиками у причалов Староладожской крепости. Эта крепость была построена еще в стародавние времена на правом берегу Волхова у слияния с рекой Ладожка, а со временем у ее стен вырос город Ладога.

Ладога (в 21 веке Старая Ладога) являлась главным форпостом Новгорода на границе с западным миром. По приданию крепость основал сам Рюрик и Ладога когда-то считалась первой столицей Руси. Староладожская крепость выстояла при многочисленных штурмах и осадах, а поэтому сама по себе место примечательное и ее история наполнена легендами и сказаниями, к примеру, где-то неподалеку от города находится могила легендарного Вещего Олега. Даже для 15 века те времена были седой древностью, о которой мне поведал Василий Плотник. Чтобы скрасить многочасовые вахты, проводимые за штурвалом, я вел продолжительные беседы с корабельным мастером и узнал много нового о водных путях по рекам Руси и мореходстве в акватории Балтики.

Мы особо не торопились, но опередили караван практически на целые сутки и причалили к городской пристани Ладоги сразу после полудня на третий день нашего путешествия. Ладога оказалась по размерам и населению значительно меньше Новгорода, но у городских причалов стояли несколько двухмачтовых 'коггов' грузоподъемностью тонн под двести. Такую махину провести вверх по течению Волхова было сложно, поэтому грузы перегружали на ушкуи, которые затем развозили товар по городам и весям Руси.

Появление у причала моей 'Чуды-юды' не осталось без внимания, и вскоре у нашего борта собралась толпа вездесущих мальчишек и более взрослой любопытствующей публики. Однако ничего интересного на палубе нашего корабля не происходило, и толпа постепенно разошлась. Мои дружинники занялись подготовкой к ночлегу и отправили гонцов за едой в ближайший трактир. Мы же с Михаилом Жигарем решили прогуляться и под охраной Сироты отправились на торг расположенный недалеко от причала, чтобы размять ноги, а попутно выяснить конъюнктуру местного рынка.

Жигарь быстро нашел старых знакомых и занялся обсуждением коммерческих вопросов, а мы с Павлом просто толкались по торговым рядам. Ладога по сравнению с Великим Новгородом городок заштатный и является простой перевалочной базой, а поэтому смотреть здесь было не на что.

Мне вскоре все это наскучило, к томуже время перевалило далеко за полдень, и настала пора заморить червяка, который не на шутку разбушевался в животе. Жигарь в этот момент вел важный разговор с одним из купцов, поэтому обедать с нами не пошел, заявив, что перекусит у знакомых. Я указал Михаилу, где нас искать, и мы с Павлом отправился обедать в ближайший припортовый трактир.

Заведение оказалось паршивым, при этом набитое пьяными в лом матросами с ганзейских кораблей. В трактире мы повстречали Михаила Плотника с его подмастерьем, которые тоже пришли отобедать. Европейцы, как и положено 'общечеловекам' вели себя развязано и нагло, непрерывно нарывались на неприятности. Слава Богу, что они в основном цапалась между собой и на малочисленную местную публику особого внимания не обращали. Сильно разбушевавшихся матросов быстро успокаивали два вышибалы, поэтому мы все-таки решили остаться и не искать другое место, чтобы спокойно поесть. Увы, но голод и лень заставил меня совершить очередную ошибку, которая потом едва не вышла нам боком.

Только после окончания случившейся заварухи выяснилось, что мы по незнанию местных реалий приперлись не в то место и не в то время. Местное население предпочитало посещать трактир, находящийся в посаде, а припортовом кабаке собиралась разная европейская шваль, занесенная в Ладогу морскими ветрами. Почтенная публика сюда не заглядывала, и кабак был предназначен исключительно для иностранных матросов.

Все бы ничего, но к концу нашего обеда в трактир ввалилась дюжина сильно пьяных и особо отмороженных клиентов, которые сразу устроили драку со своими коллегами. Вышибалы почему-то в мордобой не вмешались, а вместе с обслугой по-тихому слиняли из кабака через заднюю дверь. Мне следовало бы обратить более пристальное на внимание, на это обстоятельство, но я расслабился и пустил дело на самотек.

Вновь прибывшая публика быстро вышибла других посетителей из трактира и расселась за столами, допивая чужое вино и пиво. Особо выделялся в этой банде рыжий мордоворот с серьгой в ухе, которому хватало единственного удара кулака, чтобы отправить в глубокий нокаут своего соперника.

Мы с Сиротой люди иногда мирные, а поэтому в конфликты не ввязываемся, правда, бывает, зароем кого-нибудь живьем в землю, а так тише воды ниже травы. Однако 'общечеловеки' видимо были не в курсе, а поэтому решили наехать на нашу четверку и отобрать наше законное вино и пиво.

Кабацкая драка началась по веками отработанному сценарию, который не изменился даже в 21 веке. Ни с того, ни с сего рожа подмастерья Плотника чем-то не понравился публике за соседним столом и парню без разговоров заехали в глаз. Ну, а тут как говорится – 'понеслась … по кочкам'.

Поначалу я собирался просто навешать люлей оборзевшей публике за соседним столом и смыться, но сразу пробиться к двери не удалось, а поэтому пришлось разносить кабак по бревнышку вместе с посетителями.

Для рукопашного боя в толпе существует особая методика, которую часто используют футбольные фанаты в своих разборках. В десанте вместе со мной служили трое ребят из этой компании, и нам часто приходилось вместе отмахиваться от дедов в самом начале службы. Вот у них я и нахватался хитрых приемчиков и навыков применяемых в массовых драках. В 'десантуре' деды крутые и нам конкретно прилетало от них по башке, но армейский рукопашный бой не драка, поэтому работающие парами футбольные фанаты в толпе запросто уделают любого десантника. Я стал четвертым номером в этой команде и деды вскоре поняли, что связываться с нами себе дороже и переключились на менее агрессивных 'салабонов'.

Павел Сирота в прошлой жизни тоже частенько махал кулаками в рязанской банде, а когда попал ко мне в гвардию, то мы часто работали в паре на тренировках и я посвятил своего телохранителя в технологии 'фанатского' мордобоя.

– Сирота, работаем в паре как учил! Плотник, держи нам спину, но вперед не лезь, мешать будешь! Начали! – крикнул я, вырубая с ноги обидчика подмастерья корабельщика.

Драка получилась веселой и происходила с большим размахом. Хотя 'общечеловеков' было втрое больше, но они уже прилично напились, а у пьяного бойца координация сильно хромает. Мы с Павлом работали слажено, как на тренировке, поэтому матросы разлетались по углам, словно кегли в кегельбане. Сирота 'вязал' противников блоками и лупил коваными сапогами по ногам, а я работал 'танком', нанося завершающий удар открытой ладонью в нос или коленом в пах. Конечно, такие удары считаются подлыми, но менее эффективными от этого они не становятся.